Не богохульствуй. День идет к концу.Останешься одна, не будешь так отважна.Со страхом темноты одна, лицом к лицу,Как будто в смертный час, единственный и важный.А Он пугать тебя и властвовать привык.Он в шорохах ночных, Он в думах, Он в молчанье…Чем непонятнее, тем злей Его языкИ страшное тебе пророчит наказанье.Над головой твоей, Всеведущ, Мудр и Слеп,Он держит круглый нож — ты знаешь — дни и ночи;Ребенка, брата, мать, питье твое и хлебОтнимет, отравит, испытывать охочий!Поэтому — молчи! Замкни свой дерзкий рот!Безмолвье на уста и воск в пустые уши!И дню не доверяй: день здесь, но день уйдет,А ты останешься и потеряешь душу.<1921>
«Веет ветер безрассудный…»
Веет ветер безрассудный.Светлый, быстрый льется дым.Все, что в жизни было трудным, —Стало легким и простым.В мире призрачного снегаЯ живу который день,И такая в сердце нега,И такая в теле лень.И проходишь путь от двери,Словно в детстве, прям и простТам, где с берега на берегПерекинут легкий мост.Где, причалены цепямиЗимним пленником земли,Под сыпучими снегамиМирно дремлют корабли.<14 января 1922>
«Снова пришла ко мне легкая гостья любовь…»
Снова пришла ко мне легкая гостья любовь,Двери открыла сама, встала у входа в дом.Я не сказала — «нет», не прошептала — «ждем». —Снова пришла ко мне легкая гостья любовь.Что же, — войди смелей, милый мой друг и враг,Знаю обычай твой, вкрадчив он и лукав,Колешь острой иглой, знаю, — злобный твой нрав.Что же, — войди смелей, милый мой друг и враг.Все охотно возьму — слезы, горе и боль,Только хоть раз еще тихо коснись моих глаз,Дай мне дышать тобой, только единый раз.Все охотно возьму — слезы, горе и боль.<14 января 1922>
Голос
Притворством, хитростью двойнойВооружись, как силой нужной,Глупец кичится пред войной,Ты — будь, как слабость, безоружной.Пусть вялой остается грудь,Пусть мышцы дряблы, руки хилы.