закрепощения. Немецкие и чешские чиншевики были связаны с рынком. Они должны были для уплаты чинша продавать свою сельскохозяйственную продукцию. Землевладельцы в связи с общим экономическим оживлением значительно увеличили чинш чешских крестьян на немецком праве, в то время как чинш немецких крестьян оставался без изменений. Экономический подъём содействовал материальному обогащению немецкого колониста, в то время как положение чешского крестьянина стало более тяжёлым.
Города в Чехии Пльзен, Градец, Кралове, Прахатице, Усти на Лабе стали крупнейшими экономическими центрами страны. В Чехии к концу XIV в. насчитывалось около 100 городов, из которых 35 были королевскими, т. е. привилегированными. Города были центрами ремесленной промышленности и торговли.
Первое место среди городов занимала столица Прага, крупнейший центр транзитной торговли. В Праге устраивались ярмарки, куда приезжали купцы из разных стран Европы, главным образом из Германии и Италии.
Большое значение в хозяйственной жизни Чехии имела горнозаводская промышленность с центром в Кутной Горе. Разработка серебряных рудников составляла королевскую привилегию и приносила казне огромные доходы.
Вследствие общего хозяйственного подъёма финансы Чехии находились в блестящем состоянии. Чешские полноценные деньги получили всеобщее распространение.
Экономический подъём, в частности развитие сельского хозяйства, укреплял экономическое и социально-политическое положение крупных землевладельцев. Располагая большими материальными средствами, паны представляли собой огромную политическую силу, от которой зависела королевская власть. Они заняли руководящее место в общественно-политической жизни страны. Группа крупных землевладельцев стремилась юридическими нормами закрепить своё привилегированное положение в стране. В национальном отношении она не была однородной. В её среде было много иностранцев, главным образом немцев, обладавших значительным земельным фондом, что вызывало большое недовольство чехов. Благоприятная экономическая обстановка вызывала стремление крупной земельной знати к расширению своих владений, но земельные фонды были почти исчерпаны. Только захватом земель у мелких феодалов или секуляризацией церковных имуществ она могла расширить свои земельные владения. Земельные захваты панов разоряли мелких феодалов. Если последние и сохраняли небольшие владения, то не имели средств для удовлетворения своих возросших потребностей даже при жестокой эксплуатации крестьян. Мелкие феодалы уходили на службу к светским и (церковным землевладельцам или нанимались в войска иностранных князей. Разорённые, почти обезземеленные феодалы были враждебны панам. Поэтому в стремлении захватить панские земли и улучшить своё материальное положение они стали попутчиками, хотя и не вполне надёжными, восставшего народа.
Католическая церковь владела огромным земельным фондом, в её руках было свыше 1/3 всех земель. Церковь всеми законными и незаконными средствами стремилась расширить свои земельные владения. Церковные богатства вызывали у феодалов и других сословий зависть, а образ жизни духовенства подрывал авторитет католической церкви в феодальном обществе.
С развитием товарных отношений росли богатства городского патрициата, по национальному составу бывшего преимущественно немецким. Вся внешняя торговля была в его руках. При посредстве агентов немецкие купцы скупали на местных рынках товары, нужные для экспорта, в то время как чешские купцы не располагали столь большими средствами. С развитием товарного хозяйства происходит расслоение ремесленников. Из их среды выделяются мастера, как правило, немцы, которые, располагая средствами, смогли организовать собственную большую мастерскую и держать в полной зависимости больше ремесленников-подмастерьев и учеников. Последние по национальному составу преимущественно были чехи. Поэтому в городах классовые противоречия осложнялись и облекались в форму национальной борьбы.
Управление городами находилось в руках малочисленной группы патрицианских семей. Мастера добивались права участия в городском совете, выступая против патрициата. Но противоречия внутри городских верхов не препятствовали их совместной борьбе против городского плебса. Не входящие в цехи ремесленники выступали против цехов, монополизировавших отдельные отрасли ремесленного производства. Бесправные подмастерья объединялись в тайные организации и вели борьбу с городским патрициатом и мастерами, В городах возникали волнения. Так, в 1408 г. вспыхнуло восстание в Будишине, где были казнены 18 главарей восстания суконщиков.
Городской патрициат добивался права участия в сеймах, но паны противодействовали осуществлению его политических планов. Паны в свою очередь были недовольны привилегией городов, согласно которой городское население получало право монопольно заниматься ремеслом на расстоянии мили в окружности города. На этой почве возникали постоянные конфликты между церковными и светскими землевладельцами и городами. Наконец, паны были недовольны тем, что отдельные города имели право приобретать земли за городской чертой.
Фундаментом, на котором держалась вся феодальная сословная иерархия, служила эксплуатируемая масса непосредственных производителей — крестьян. «На крестьянина, — говорит Энгельс, — ложилась своею тяжестью вся иерархия общественного здания: князья, дворянство, попы, патриции, городские бюргеры»[9]. Эта характеристика положения крестьян в Германии полностью применима к положению крестьян в Чехии. С развитием товарно-денежных отношений резко увеличивается эксплуатация крестьян. Пётр Хельчицкий, один из основателей «Общины чешских братьев», следующим образом характеризует положение крестьян: «Все хотят быть панами, господами, солдатами. Ибо легко ездить на толстых конях, грозить и гордо говорить, бранить простых людей „холопами“ и „филинами“, обдирать их, как липу, сбивать им головы с плеч, всегда обильно есть и хорошо пить, тунеядствовать, шататься с места на место, без пользы говорить всякие пустяки и без стыда чинить различные грехи. Слишком много развелось по замкам и городам таких насильников, которые, либо, пользуясь властью, чинят насилие простому народу, либо, взимая платежи с крестьян, пируют и ведут праздную жизнь. Та же причина, почему размножились многообразной пестроты монахи, каноники, крестоносцы, орденские братья и другие всякие священники, их много именно потому, что они, как господа, роскошно едят и пьют, одеваются в разные дорогие одежды, строят высокие дома с чистыми покоями, и всё это они делают за счёт крови рабочих людей». Рост в крестьянстве антифеодальных и революционных настроений был ответом на жестокую феодальную эксплуатацию.
Так, в Чехии в конце XIV в. в связи с развитием товарно-денежных отношений крайне обострились классовые противоречия. Классовая борьба в Чехии приняла форму революционной борьбы чешских зависимых крестьян против немецких и онемеченных панов, чешских ремесленников против немецкого патрициата, чешских разорённых мелких феодалов против немецкой и онемеченной феодальной знати — светской и церковной. Как всякое социальное движение средневековья, движение в Чехии было облечено в религиозную оболочку. «Революционная оппозиция против феодализма проходит через всё средневековье. В зависимости от условий времени она выступает то в виде мистики, то в виде открытой ереси, то в виде вооружённого восстания»[10], — говорит Энгельс.
Выступление против феодального строя началось с критики католической церкви, бывшей оплотом и наиболее ярким выражением феодализма. Первым поднялось на борьбу чешское мещанство, в котором было сильно национальное самосознание — сословие, растущее и развивающееся, организованное в цехи. Гуситские войны Маркс называл «национально-чешской крестьянской войной религиозного характера против немецкого дворянства и верховной власти германского императора» [11]. Основным его содержанием была борьба зависимых крестьян против феодалов, а массовой силой движения являлось крестьянство.
Уже в конце XIV в. организация и практическая деятельность католической церкви подвергались критике. Чех Ян Милич (ум. в 1374 г.), придворный Карла I, предпочёл блестящей карьере при дворе государя жизнь простого проповедника. Он роздал свои богатства беднякам и в проповедях на чешском языке обличал роскошь и пышность, разврат и беспутство, жадность и стяжательство католического духовенства, несоответствие его жизни идеалу католической церкви, жизни Христа и его учеников. Проповеди Милича были очень популярны среди чешского мещанства Праги. Он часто проповедовал под
