— Но почему? Что в ней плохого?

— Все! Тревор плакса, он всюду ходит за мной по пятам. Ты же знаешь, женщинам иногда надо побыть в одиночестве. Можно я побуду с тобой?

И Уилла приложила ладонь ко лбу театральным жестом — вероятно, позаимствованным у тети Роуз. Эмили подумала, что присутствие девочки отвлечет ее от мрачных мыслей. Но только на один день. Скоро она сбежит отсюда вместе с Энсоном. Эмили улыбнулась.

— Уилла, детка, а может, ты сегодня придешь ко мне в гости с ночевкой? — Увидев, как просияло лицо малышки, она добавила: Только на одну ночь! Мы устроим себе маленький праздник.

Уилла рывком села на постели.

— Правда? Можно я спрошу разрешения у мамы?

— Нет, пусть поработает, пока твой брат спит. Мы спросим ее потом. Уверена, она не станет возражать. — Эмили присела рядом с девочкой на кровать, Уилла придвинулась к ней. — Лучше подумай, чем мы займемся перед сном.

Эмили попыталась вспомнить, в какие игры она играла, когда ей было пять лет, но тут Уилла предложила:

— Будем писать письма мальчикам! — и захихикала в ладошку.

— Мальчикам? А у тебя есть мальчик?

— Его можно придумать, — мгновенно нашлась Уилла. — Или я напишу письмо Джейку — Джейку? Не слишком ли он стар для тебя?

— Папа старше мамы!

— Но не на двадцать же лет!

Уилла пожала плечами.

— Зато он такой красивый и сильный! Он поднимает меня как перышко, чтобы подсадить на лошадь!

— Подсадить тебя на лошадь сможет всякий, — возразила Эмили. — Ты же еще совсем малышка.

— И все равно Джейк лучше всех!

Эмили с трудом сдержала улыбку, но не прошло и секунды, как они с девочкой со смехом бросились друг другу в объятия.

— Ну хорошо, — отсмеявшись, выговорила Эмили. — Сегодня вечером мы будем писать письма. А сейчас? Может, испечем печенье?

— Печенье! — взвизгнула Уилла, спрыгнула с постели и вдруг испуганно зажала себе рот. Тревор спит!

Спускаясь вниз по лестнице, девочка говорила шепотом. На кухне они застали Джейка: он выметал золу из печи.

— Добрый день, дамы, — поздоровался он.

Метнув в Джейка лукавый взгляд, Уилла бросилась к Марте, выпрашивая разрешение испечь печенье. Эмили хотелось последовать примеру девочки, но неожиданно для себя она подошла поближе к Джейку.

— Не подходите! — предупредил он. — Испачкаете золой платье. — (Эмили послушно остановилась поодаль, вспоминая о том, с каким восхищением Уилла говорила о Джейке.) Над чем вы там хихикали? — спросил он.

— Я не хихикала!

— Но я отчетливо слышал ваш смех.

— У женщин свои секреты, — отозвалась Эмили, подражая громкому шепоту Уиллы.

— Да ну? — в гон ей переспросил Джейк.

К ним подошла опечаленная Уилла.

— Марта не разрешила печь печенье — она готовит рождественский ужин.

— Тогда мы поможем ей, — предложила Эмили.

— Она не позволяет, — покачала головкой Уилла. — Что же нам теперь делать?

Горе девочки было так велико, что Эмили искренне посочувствовала ей.

— А может, прокатимся верхом? — предложил Джейк.

— Можно, тетя Эмили? Ну пожалуйста!

Эмили кивнула.

— Она согласна! — возликовала Уилла и схватила Эмили за руку. — Идем переодеваться.

Через несколько минут Эмили вышла из комнаты, одетая в юбку-брюки. Уилла в сшитых матерью штанишках уже ждала ее. Они быстро спустились по лестнице и набросили плащи.

Во дворе их встретил Джейк.

— Напрасно вы так закутались, — сказал он. Смотрите, как стало тепло.

Уилла сменила плащ на легкую курточку и натянула перчатки.

— А у меня нет никакой одежды, кроме плаща, — призналась Эмили.

— Возьмите, — предложил Джейк, подавая ей свою куртку, подбитую фланелью. — Она висит здесь с прошлой осени.

По какой-то причине Эмили хотела отказаться, но не нашла убедительного предлога, а Уилла уже торопила ее. Пришлось согласиться.

Джейк оказался прав: для декабря день выдался на редкость теплым. Кристиан и Перри уже оседлали лошадей, брат помог Эмили взобраться в седло, а Джейк подсадил Уиллу, за что был вознагражден ликующей улыбкой.

— Не спускайте с нее глаз, — велел Кристиан — разумеется, он имел в виду свою маленькую дочь.

Джейк выбрал дорогу, по которой они с Эмили гуляли сегодня утром. Он держался поблизости от Уиллы, а Эмили отстала и ехала следом за ними. Джейк всерьез воспринял просьбу Кристиана: едва Уилла нагнулась, чтобы почесать щиколотку, он мгновенно протянул руку, поддерживая ее.

Эмили невольно улыбнулась: ее разговорчивая маленькая племянница вдруг присмирела. Еще бы — ведь именно Джейку она собиралась писать сегодня вечером любовное письмо! В душе Эмили одобряла ее выбор, она была уверена, что Джейк не станет смеяться над малышкой.

И вдруг Эмили ощутила непривычный укол ревности, вздрогнула и поспешно глотнула чистого прохладного воздуха. Прошло несколько месяцев с тех пор, как она последний раз сидела в седле. Но летом верховые прогулки по окрестностям ранчо были ее излюбленным развлечением. Наклонившись, она потрепала по шее гнедого жеребца.

Впереди Джейк что-то показывал Уилле, а та кивала в ответ. Как странно, думала Эмили: когда ей хотелось побыть одной, Джейк или Уилла неизменно мешали ей, а теперь, когда ей требовалось отвлечься, она оказалась в одиночестве. Похоже, спутники совсем забыли о ней.

Теперь Эмили была почти уверена, что ждет ребенка. Ежемесячные недомогания запоздали на две недели, а до этого всегда были регулярными. И тошнота по утрам, и спазмы в животе…

Ей нужен Энсон. Ей во что бы то ни стало надо выйти замуж. Но как ни странно, мысль о браке утратила для нее былую привлекательность. Если б не ребенок, она радовалась бы пребыванию на ранчо, не вспоминая об Энсоне. 'Если б не ребенок'… Эта мысль все чаще стала посещать ее. Не будь она беременна, она бы с удовольствием болтала и играла с маленькой племянницей, написала родителям и попыталась помириться с ними. Она могла бы даже пофлиртовать с Джейком…

Эмили резко тряхнула головой. Откуда взялась эта мысль? Должно быть, виной всему недавний разговор с Уиллой. Возможно, беременность лишает человека способности рассуждать здраво. Прежде Джейк был ей только другом, а теперь она стала относиться к нему иначе. Последняя мысль чуть не заставила Эмили рассмеяться. Она пришпорила коня, догоняя Уиллу и Джейка и надеясь поддержать их разговор.

После прогулки Уилла бросилась к матери, чтобы сообщить, что Эмили пригласила ее к себе. На протяжении всего ужина девочка возбужденно болтала, с нетерпением ожидая того, что она называла 'праздником'.

Она помчалась умываться и переодеваться на ночь сразу после того, как кончился ужин.