советы были столь точны, что вскоре все привыкли полагаться на них безоговорочно. Мистер Пеннифезер оставался лидером организации, однако же ум мистера Хопкинса сделался для них путеводной звездой.
Шло время. В пятнадцать лет Китти, как и все, закончила школу. Школа дала ей начальное профессиональное образование, однако же монотонная работа на фабрике или должность секретарши, которую предлагало ей государство, Китти не устраивали. Ей представился приятный выход: по предложению мистера Пеннифезера, и к большому удовлетворению своих родителей, Китти сделалась продавщицей в его магазине. Она научилась вести бухгалтерские книги, резать ватман и сортировать кисти по десяти сортам волоса. Платил мистер Пеннифезер немного, но Китти все устраивало.
Поначалу ей нравилось участвовать в тайных и опасных акциях. Она ощущала приятный трепет в груди, проходя мимо государственных служащих, торопливо замазывающих какой-нибудь очередной лозунг, или видя в «Тайме» возмущенный заголовок с жалобой на новое похищение. Через несколько месяцев она, чтобы избавиться от родительского надзора, сняла себе комнатку в запущенном многоквартирном доме в пяти минутах ходьбы от магазина. Она чуть ли не круглыми сутками была на ногах: днём работала в магазине, ночью совершала вылазки с товарищами; лицо её сделалось бледным, а взгляд — жестким от постоянной угрозы провала и потерь. Не проходило и года без очередной катастрофы: Еву убил демон в доме в Мэйфэре — её устойчивости оказалось недостаточно, чтобы выстоять перед его нападением; Глэдис погибла во время пожара на складе, начавшегося от оброненного шара.
Круг сужался. Внезапно возникло ощущение, что власти пытаются их выследить. Новый волшебник Мэндрейк взялся за дело всерьёз: ребята видели демонов в обличье детей, которые расспрашивали про Сопротивление и предлагали на продажу магические артефакты. В пабах и кафе появились шпионы-люди, обещавшие хорошо заплатить за сведения об организации. На собраниях в подсобке магазина воцарился дух осажденной крепости. Старик сдавал и делался все раздражительнее, а его юные помощники — все беспокойнее. Китти видела, что надвигается кризис.
И тут состоялось судьбоносное собрание, на котором перед ними была поставлена куда более серьёзная задача, чем прежде.
— Идут!
Стенли караулил у решетчатого окошка в двери, следя за торговым залом магазина. Он стоял там уже довольно долго, напряжённый и неподвижный. Теперь он оживился, отодвинул засов, распахнул дверь. И отступил в сторону, сдернув с головы кепку.
Китти услышала знакомое приближающееся постукиванье трости. Она встала со стула и потянулась, разминая застывшую, ноющую спину. Остальные тоже встали. Фред потёр шею и выругался себе под нос. В последнее время мистер Пеннифезер стал больше обычного настаивать на соблюдении мелких условностей.
Единственным источником освещения в подсобке был фонарь, стоящий на столе, — время было позднее, и они опасались привлечь внимание пролетающих мимо шаров. Мистер Хопкинс, вошедший первым, остановился на пороге, чтобы дать глазам время привыкнуть к полумраку, потом отодвинулся в сторону, пропуская мистера Пеннифезера. В слабом свете фонаря иссохшая фигурка их предводителя казалась ещё меньше обычного.
Он вошёл, шаркая ногами, точно оживший скелет. Замыкала шествие могучая, надёжная фигура Ника. Когда все трое очутились в комнате, Ник мягко прикрыл за ними дверь.
— Добрый вечер, мистер Пеннифезер, сэр.
Голос Стенли звучал не так бодро, как обычно.
Китти послышалось в нем тошнотворное фальшивое смирение. Ответа не последовало. Мистер Пеннифезер медленно приближался к плетеному креслу, в котором прежде сидел Фред. По всей видимости, каждый шаг давался ему с большим трудом. Наконец он сел. Энн подошла и переставила фонарь в нишу рядом с ним. Его лицо оказалось в тени.
Мистер Пеннифезер приставил свою трость к креслу. Медленно, палец за пальцем, стянул с рук перчатки. Мистер Хопкинс встал рядом с ним, аккуратный, тихий, совершенно незаметный. Ник, Китти, Стенли и Фред тоже оставались на ногах. Это был обычный ритуал.
— Ну-ну, садитесь, садитесь.
Мистер Пеннифезер положил перчатки к себе на колени.
— Друзья мои, — начал он, — мы многое совершили и пережили вместе. Мне нет нужды останавливаться на том, чем мы пожертвовали, или… — тут он осёкся и закашлялся, — или ради какой цели. В последнее время я полагал — и мой добрый Хопкинс поддерживал это мнение, — что нам недостает ресурсов для того, чтобы продолжать борьбу с нашим врагом. У нас недостаточно денег, недостаточно оружия, недостаточно знаний. Мне представляется, что теперь мы имеем возможность это исправить.
Он умолк, сделал нетерпеливый жест. Подбежала Энн, подала ему стакан воды.
Мистер Пеннифезер шумно отхлебнул.
— Да, уже лучше… Так вот. Мы с Хопкинсом отсутствовали, изучая некие документы, похищенные из Британской библиотеки. Документы старые, девятнадцатого века. Благодаря им нам стало известно о существовании обширного хранилища артефактов, многие из которых обладают значительной магической силой. Если мы сумеем овладеть хотя бы их частью, это позволит коренным образом улучшить наше положение.
— А у какого волшебника они хранятся? — спросила Энн.
— На данный момент они не доступны никому из волшебников.
Стенли выступил вперёд.
— Мы отправимся куда хотите, сэр! — горячо воскликнул он. — Во Францию, в Прагу… Да хоть на край света!
Китти подняла глаза к небу. Старик хихикнул.
— Так далеко ехать не придётся. Точнее, достаточно будет пересечь Темзу.
Он подождал, пока уляжется ошеломленный гомон.
— Эти сокровища хранятся не в каком-нибудь далеком храме. Они совсем близко, в месте, мимо которого мы с вами проходили тысячу раз. Я сейчас все скажу, — он поднял руки, чтобы унять нарастающий шум, — тише, прошу вас, я все сейчас скажу. Это место находится в центре города, в центре империи волшебников. Я говорю о Вестминстерском аббатстве.
Китти услышала, как все ахнули, ощутила, как по спине пробежал возбужденный холодок. Аббатство? Но кто же решится…
— Вы имеете в виду гробницу, сэр? — спросил Ник.
— Именно, именно. Мистер Хопкинс, не будете ли вы так добры объяснить далее?
Клерк кашлянул.
— Благодарю вас. В аббатстве погребены многие из величайших волшебников прошлого: Глэдстоун, Прайс, Черчилль, Китченер и многие другие. Они покоятся в тайных склепах глубоко под землей, а вместе с ними лежат их сокровища, артефакты такой мощи, о какой нынешние слабосильные глупцы могут лишь мечтать.
Как всегда, когда говорил мистер Хопкинс, Китти почти не думала о нём самом — она была всецело поглощена его словами и тем, что из них вытекает.
— Но ведь они наложили проклятие на свои гробницы, — начала Энн. — И любого, кто проникнет туда, ждёт ужасная кара.
Мистер Пеннифезер одышливо расхохотался из глубины своего кресла.
— Нынешние власть имущие — все как один лишь жалкие подобия магов былых времен — действительно сторонятся этих гробниц, как чумы. Они трусы, все до единого. У них трясутся поджилки при одной мысли о том, как страшно могут отомстить их предки, если их прах будет потревожен!
— Ловушек вполне можно избежать, если все тщательно спланировать, — сказал мистер Хопкинс. — Мы не разделяем почти суеверного страха волшебников. Я поискал в архивах и обнаружил склеп, в котором хранятся такие сокровища, что и во сне не приснятся. Вот послушайте.
Клерк извлек из кармана пиджака сложенный листок бумаги. Он развернул его в гробовой тишине,
