XIX.«Ай ждешь на выписку?» И сморщился от боли…«Вот — смерти жду, да все нейдет, томит…Два месяца скулю, а то, смотри, и боле,Не ем дни по три… Нянька говорит:От духу — дух силен — не помираю,И сладок харч, а то давно бы сгнил…Я говорил жене — я вас не объедаю,Почто везешь, оставь… Я — говорил…»Замолк, задумался, закрыл глаза устало,И только тонкая рука перебиралаШнурок халата, и была рука,Как у мощей, пергаментно-легка.XX.Казалось, он не слышал стонов, но спокойно,Как будто сам себе пророчески сказал:«Жена родит впервой?» И выпрямился стройноИ волосы пробором разобрал.«Жалеешь? Не жалей а ты, перемогнется!В родах боль легкая, родитъ — хоть в хоровод…Младенец, бают, с раем расстается;Хранитель-ангел не пускает плод —Он видит все мученья и печали,Которые ему бесы наколдовали,И молит душу он — живи и не греши — ,И жалко ангелу младенческой души.»XXI.«Не твоего и не ее ума тут дело —Тут с ангелами мается Господь».И замолчал, согнулся, захрипелоВ груди, закашлялся… «Алкает смерти плоть!Уйти б скорей, устал, тошнехонько… Заходит,Смирнеет сердце… А живу, живу…»Петр видел, как он встал и по стене уходитИ спотыкается об жесткую траву,Но было сном и он, и марь, и гром далекий…Он слышал только крик бессильный, но высокий,Ужасный, дикий крик, измучивший егоДо боли, до безумия всего.
Глава третья
I.Был матов сумрак воробьиной ночи,Дрожали молнии, как крылья мотыльков,Мильярдов мотыльков — то шире, то короче.В саду был снежно-синь и мертв развал кустовКололись звонкие хрустальные громады,И падал острый и рокочущий хрустальВ спиральные, литые сталью, спады,И эхом низкая насторожилась даль.Легко, просторно после каждого раскатаДышалось, точно новая разъятаБывала хлябь, и дикая в нееСрывалась стремь воды, блестя, как лезвие.II.Нет — это был турнир невидимых титанов,И водные мечи наотмашь и плашмяРубили мглистую кольчугу дымных станов,И стекла звякали под гривою коня.Гремели четкие литавры строго,Гремела ржаво цепь подъемного моста,Но грохот колесниц, гортанный выкрик рога,Сумятица подков, звон лат, кольчуг, щита,Рев, визг, удары, лязг, рукоплесканье, крики -Bee обращалось в гул, скрежещущий и дикий,И, как в синематографе, мигалАрены сказочной метущийся овал.III.Составил лампу Петр зачем-то на пол,Лег на постель, застыл, не шевелясь…Дождь, просочившийся, на гулкий стул закапалИ на пол жалобно вдруг зазвенел струясь.И эта тоненькая струйка почему-то
