– Я не только ее признал – я над ней думал! Я два месяца думал над ней по утрам! А ты – не думал!

– Даже думал? Ты умнеешь с каждым днем! Но тогда о чем же нам спорить?

– Как?! – возмутился Сологдин. – Опять не о чем? Нет общей основы – не о чем спорить, есть общая основа – не о чем спорить! Нет уж, теперь изволь спорить!

– Да что за насилие? О чем спорить?

Сологдин вслед за Рубиным тоже встал и размахивал руками:

– Изволь! Я принимаю бой на самых невыгодных для меня условиях. Я буду бить вас оружием, вырванным из ваших же грязных лап! О том будем спорить, что вы сами трех ваших законов не понимаете! Пляшете, как людоеды вокруг костра, а что такое огонь – не понимаете. Могу тебя на этих законах ловить и ловить!

– Ну, поймай! – не мог не выкрикнуть Рубин, злясь на себя, но опять погрязая.

– Пожалуйста. – Сологдин сел. – Присаживайся.

Рубин остался на ногах.

– Ну, с чего б нам полегче? – смаковал Сологдин. – Законы эти – указывают нам направление развития? Или нет?

– Направление?

– Да! Куда будет развиваться... э-э... – он поперхнулся – ...процесс?

– Конечно.

– И в чем ты это видишь? Где именно? – холодно допрашивал Сологдин.

– Ну, в самих законах. Они отражают нам движение.

Рубин тоже сел. Они стали говорить тихо, по-деловому.

– Какой же именно закон дает направление?

– Ну, не первый, конечно... Второй. Пожалуй, третий.

– У-гм. Третий – дает? И как же его определить?

– Что?

– Направление, что! Рубин нахмурился:

– Слушай, а зачем вообще эта схоластика?

– Это – схоластика? Ты не знаком с точными науками. Если закон не дает нам числовых соотношений, да мы еще не знаем и направления развития – так мы вообще ни черта не знаем. Хорошо. Давай с другой стороны. Ты легко и часто повторяешь: «отрицание отрицания». Но что ты понимаешь под этими словами? Например, можешь ты ответить: отрицание отрицания – всегда бывает в ходе развития или не всегда?

Рубин на мгновение задумался. Вопрос был неожидан, он не ставился так обычно. Но, как принято в спорах, не давая внешне понять заминки, поспешил ответить:

– В основном – да... Большей частью.

– Во-от!! – удовлетворенно взревел Сологдин. – У вас целый жаргон – «в основном», «большей частью»! Вы разработали тысячи таких словечек, чтоб не говорить прямо. Вам скажи «отрицание отрицания» – и в голове у вас отпечатано: зерно – из него стебель – из него десять зерен. Оскомина!

Надоело! Отвечай прямо: когда «отрицание отрицания» бывает, а когда – не бывает? Когда его нужно ожидать, а когда оно невозможно?

У Рубина следа не осталось его вялости, он подсобрался сам и собирал свои уже разбредшиеся мысли на этот никому не нужный, но все равно важный спор.

– Ну, какое это имеет практическое значение – «когда бывает», «когда не бывает»?!

– Нич-чего себе! Какое деловое значение имеет один из трех основных законов, из которых вы все выводите! Ну, как с вами разговаривать?!

– Ты ставишь телегу впереди лошади! – возмутился Рубин.

– Опять жаргон! жаргон! То есть, феня...

– Телегу впереди лошади! – настаивал Рубин. – А мы, марксисты, считали бы позором выводить конкретный анализ явлений из готовых законов диалектики. И поэтому нам совсем не надо знать, «когда бывает», «когда не бывает»...

– А я вот тебе сейчас отвечу! Но ты сразу скажешь, что ты это знал, что это понятно, само собой разумеется...

Так слушай: если получение прежнего качества вещи возможно движением в обратном направлении, то отрицания отрицания не бывает! Например, если гайка туго завернута и надо ее отвернуть – отворачивай. Тут обратный процесс, переход количества в качество, и никакого отрицания отрицания! Если же, двигаясь в обратном направлении, воспроизвести прежнее качество невозможно, то развитие может пройти через отрицание, но и то: если в нем допустимы повторения. То есть: необратимые изменения будут отрицаниями лишь там, где возможно отрицание самих отрицаний!

– Иван – человек, не Иван – не человек, – пробормотал Рубин, – ты как на параллельных брусьях...

– С гайкой. Если, заворачивая ее, ты сорвал резьбу, то отворачивая, уже не вернешь ей прежнего качества – целой резьбы. Воспроизвести это качество теперь можно только так: бросить гайку в переплав, потом прокатать шестигранный пруток, потом проточить и наконец нарезать новую гайку.

– Слушай, Митяй, – миролюбиво остановил его Рубин, – ну нельзя же серьезно излагать диалектику на гайке.

– Почему нельзя? Чем гайка хуже зерна? Без гайки ни одна машина не держится. Так вот, каждое из перечисленных состояний необратимо, оно отрицает предыдущее, а новая гайка по отношению к старой, испорченной, явится отрицанием отрицания. Просто? – И он вскинул подстриженную французскую бородку.

– Постой! – усмотрел Рубин. – В чем же ты меня опроверг? У тебя же самого и получилось, что третий закон дает направление развития.

С рукой у груди Сологдин поклонился:

– Если бы тебе, Левчик, не была свойственна быстрота соображения, я бы вряд ли имел честь с тобой беседовать! Да, дает! Но то, что закон дает – надо научиться брать! Вы – умеете? Не молиться закону – а работать с ним?

Вот ты вывел, что он направление дает. Но ответим: всегда ли? В неживой природе? в живой? в обществе? А?

– Ну, что ж, – раздумчиво сказал Рубин. – Может быть во всем этом и есть какое-то рациональное зерно. Но вообще-то – словоблудие-с, милостивый государь.

– Словоблуды – вы! – с новой запальчивостью отсек дланью Сологдин.

– Три закона! Три ваших закона! – он как мечом размахивал в толпе сарацин.

– А вы ни одного не понимаете, хотя все из них выводите!..

– Да говорят тебе: не выводим!

– Из законов – не выводите? – изумился Сологдин, остановился в рубке.

– Нет!

– Так что они у вас – пришей кобыле хвост? А откуда вы тогда взяли – в какую сторону будет развиваться общество?

– Слу-шай! – Рубин стал вдалбливать нараспев. – Ты – дуба кусок или человек? Все вопросы решаются нами из конкретного анализа ма-те-ри-ала, разумеешь? Любой общественный вопрос – из анализа классовой обстановки.

– Так что они вам? – разорялся Сологдин, не сообразуясь с тишиной комнаты, – три закона? – вообще не нужны?!

– Почему, очень нужны, – оговорил Рубин.

– А зачем?! Если из них ничего не выводится? Если даже и направления развития из них получать не надо, это словоблудие? Если требуется только как попугаю повторять «отрицание отрицания» – так на черта они нужны?..

... Потапов, который тщетно пытался укрыться под подушкой от их все возрастающего шума, наконец сердито сорвал подушку с уха и приподнялся на постели:

– Слушайте, друзья! Самим не спится – уважайте сон других, если уж...

– и он показал пальцем вверх наискосок, где лежал Руська, – если не можете найти более подходящего места.