прокляну вас за то, что вы страха плоды?
Вы — плоды, опадавшие с дерева в бурю.
Так хотелось, чтоб радостью вы налились!
Так хотелось поверить в надежду любую!
Но — шквал,
И удар,
И падение... Вниз!
О, как буря листвой облетевшей взрывалась!
Дом распахивал настежь дверь и окно...
Боже, Боже! Прости, что к Тебе я взываю,
хоть и долог наш счет и запутан давно.
Он запутан и долог — длинней, чем дорога
от споткнувшихся 'нет'
к неуверенным 'да'.
Он — конец возжелавшего небо потрогать —
есть изъян или нет? — Не узнать никогда!
Пусть безжалостна бездна, но небо страшнее.
И правды измена коварнее лжи.
Это ложь!
Это ложь!
Это ложь!
И краснеет
мертвый вечер, и солнце, краснея, дрожит.
Оттого я (о, крах достоверности!) вспомню
всех, кто были у двери еще до меня,
но боялись мезузы, испорченной, темной,
и 'Вот если...' хотели заклятьем принять,
потому что утишить надеялись ветер,
шелестящий соломою в поле пустом.
О страданья мои, дайте силы проверить
ту мезузу, что вход охраняет в мой дом.
Перевод Л. Цивьяна
ЧЕРСТВЫЙ ХЛЕБ[24] /Перевод Л. Цивьяна/
Ибо дни твои — только введенье
к дням тревожным, с мятежной судьбой.
И сегодня острей отвращенье
к сытой жизни довольных собой.
Они снова тебя захотели
опоить,
обольстить,
обмануть.
Только ты, сторонясь их веселий,
черствый хлеб предпочел вину.
И в дни празднеств, когда у кострища
они алчно делили тельца,
ты не рвал пожирнее кусище
из прожорливых рук жреца.
Не хватал у них жирных подачек
и не верил их жирным словам,
и в погоне за лживой удачей
не шагал ни по чьим головам.
Ибо к дальним разорванным высям
был навеки прикован твой взор,
и тебя поразил и возвысил
этот горький и горний простор.
И постыдной кривою тропою
ты не крался, не путал дорог.
Но идя по дороге с толпою,
ты всегда был в пути одинок.
Если вправо они поманили,
кинься влево — спасайся их лжи.
Берегись — еще бритва Далилы
под подушкой на ложе лежит.
Перевод Л. Цивьяна
ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ /Перевод Л. Цивьяна/
1. СВЕТ ДНЯ
А свет дневной не только ведь от солнца
он и от нас,
и от меня.
Планета выдыхает полусонно
слова, что суетно звенят.
Росой набухнув, новый месяц светит
