Так не молчала никогда глубь сцены,
покинутой последним из актеров.
Так не молчали громы бурь,
пока не пробил час их в тучах.
Так не молчал и я
до сей минуты.
Услышь! — кричу я. —
мне помоги бежать от самого себя,
как скрипка убегает от стрелы и лука.
Ведь ночь сомкнула вкруг меня осаду
в звездном ливне,
ведь вновь она смеется надо мной из мрака снов моих,
как беспризорные мальчишки над Элишей:
'Нево, Нево, Нево…
Не дойти до него!
Не дойти до него!
Нево, Нево, Нево!'
Ведь вновь из чащи ночи сон поднимается во мне,
сон о роднике в кувшине,
сон о рыбачьей лодке,
и в ней плывущий гребет без весел —
и вся речная мелюзга над ним смеется:
'Не делай скрипки
из досок, оставшихся от гроба!
И локон мертвеца,
и локон мертвеца —
смычком!'
И вновь взывает ночь (да, это я!):
'Здесь,
в тайниках души (в которых не осталось ничего,
кроме тебя,
и только ты),
твоя могила —
под знаком кувшина, ручья и черепков'.
О, кувшин,
о, головня,
что уцелела от всех пожаров! —
...Это Абри, он взывает к Ху-а-лу.
Перевод Ф. Гурфинкель
ПЕСНЯ /Перевод М. Пальчик/
Не двугорбые застыли спины,
не верблюды отдохнуть легли —
то Гильбоа горные вершины
смотрят на простор родной земли.
Горы помнят: у подножья встали
белые, как голуби, шатры,
вместе с нашей песней вверх взметали
свой огонь полночные костры.
Горы помнят... Как могло случиться
то, что мы не помним старины?
Не роса ли в прядях серебрится,
и не песен ли сердца полны?
Нас лаская светом беловатым,
словно в юности, луна плывет.
Сердце распахнулось, как когда-то,
и ворота больше не запрет.
Не вино пьянило нас — от дома
к роднику направили мы путь,
дабы вновь идти путем знакомым,
дабы снова песню затянуть.
Пойте! Хорошо в полночной сини
эту песню слушать мне опять.
Пусть она хребты Гильбоа сдвинет
и заставит с нами танцевать!
Есть обычай — в праздничном веселье
посвящают песню пастухам.
Ну а я в пустыне слезы сеял...
Песня эта — воздаянье нам.
Перевод М. Пальчик
В ПАЛАТКЕ /Перевод М. Пальчик/
Палатка. Осень. Кто заплакал,
дождем исхлестан: 'У-гу-гу'?
Не то шакал, не то собака,
и капли слезные бегут.
Кап-кап, кап-кап, конца не жди,
идут дожди, идут дожди.
Так только осень плакать может,
и мальчик, ставший сиротой,
