Бессмысленность обвинений против Пимена была для них'очевидна. Среди церковных деятелей новгородский архиепископ выделялся лояльностью в отношении опричнины и преданностью царю. Пимен поддерживал самые дружественные отношения с руководителями опричнины Басмановым и Вяземским. Члены опричной думы боялись, что расправа с Пименом усилит непопулярность опричной политики. Их волновала также и собственная безопасность, ничем не гарантированная в условиях массовых репрессий. Террор был развязан ими самими, но теперь он все больше ускользал из-под их контроля.
Некоторые из руководителей опричнины пытались помешать расправе с Пименом. Оружиичий Вяземский тайно предупредил Пимена о грозившей ему опасности. Открыто возражать против планов царя Вяземский не решился. Только поэтому он и смог сопровождать Грозного в новгородском походе. Но в опричном правительстве были люди, значительно более независимые в своих суждениях и поступках, чье влияние основывалось на подлинных заслугах. К их числу принадлежал выдающийся воевода боярин А. Д. Басманов. По-видимому, он не одобрял планов разгрома Новгорода, за что и не был допущен к участию в карательном походе. Когда царь дознался, что Вяземский поддерживал тайные сношения с Пименом, он окончательно убедился, что измена проникла в его ближайшее опричное окружение. Воображение рисовало Грозному картину грандиозного заговора, объединившего против него всех руководителей земщины и опричнины. Согласно следственным материалам, Пимен, готовясь сдать литовцам Новгород и Псков, «ссылался» со своими московскими сообщниками – с боярином А. Басмановым, его сыном Федором, с оружннчим А. Вяземским, с земским боярином Яковлевым и дьяками.
Басмановы были главными инициаторами опричнины. Они потянули за собой в опричную думу весь род Плещеевых. Теперь их всех разом постигла катастрофа. В синодике сохранилась запись о том, что опричники казнили «Алексия, сына его Петра Басмановы, Захарью, Иону Плещеевых». А. Д. Басманов и 3. И. Очин-Пле-щеев имели чины опричных бояр, И. И. Очин командовал опричными отрядами. С Алексеем Басмановым царь расправился с особой жестокостью. Он велел обезглавить его младшего сына Петра. Старшего сына, Федора Вас-манова, он помиловал. Собственную жизнь царский фаворит сохранил страшной ценой. Он зарезал отца, чтобы доказать преданность царю. Преступление не спасло опричного кравчего1. Его отправили в изгнание на Белое озеро, где он и умер. Опричный оружннчий А. Вяземский был взят под стражу и подвергнут торговой казни. Затем царь приказал сослать его в город Городец на Волге. Там его уморили в тюрьме в железных оковах.
После великого московского пожара царь довершил разгром опричной думы, расправившись с опричным удельным князем М. Т. Черкасским, боярином и дворецким Л. А. Салтыковым, боярином В. И. Темкиным, думными дворянами П. В. Зайцевым и И. Ф. Воронцовым, кравчим Ф. И. Салтыковым.
Падение старого опричного руководства, несомненно, было следствием интриг со стороны руководителей сыскного ведомства опричнины Малюты Скуратова-Бельского и Василия Грязного. Эти люди были типичными представителями низшего дворянства, выдвинувшегося в годы опричнины. В отличие от Басмановых и Вяземского, они не играли никакой роли при учреждении опричнины. Лишь разоблачение новгородской измены позволило им получить низшие думные чины, а затем устранить старых и наиболее авторитетных вождей опричнины и захватить руководство опричным правительством.
ОПРИЧНЫЙ НОВГОРОД
Персональные перемены в опричном руководстве не привели первоначально к каким-нибудь принципиальным изменениям в опричной политике. На период после «новгородского дела» приходится последнее крупное расширение опричной территории. Стремясь укрепить военную и социальную базу опричнины, царь забрал в удел земли разгромленного Новгорода. В управление опричных дьяков перешли Торговая сторона Новгорода и две пятины – Бежецкая и Обонежская. Опричная армия получила крупнейшее за всю свою историю пополнение: в ее состав влилось более 500 новгородских дворян. Утратив доверие к старому опричному руководству, царь пытался создать в лице новгородских опричников силу, которую можно было бы противопоставить старой опричной гвардии.
Присланная в Новгород администрация без промедления взялась за укрепление опричной половины города. Против земского кремля царь предполагал выстроить мощную опричную крепость, наподобие опричного кремля в Вологде. Расчищая место для ее строительства, власти пустили на слом 227 дворов на Торговой стороне. Но вскоре татары сожгли Москву, и казна вынуждена была бросить все наличные средства на восстановление столицы. Опричное строительство в Новгороде, Вологде и слободе прекратилось само собой.
В дни погрома опричники ограбили многих богатых купцов Новгорода. Теперь власти подвергали новгородскую торговлю систематической эксплуатации. Через три недели по прибытии в Новгород опричные дьяки издали таможенную грамоту, обложили повышенными сборами земских торговцев с Софийской стороны и ввели систему строжайших наказаний за нарушение правил торговли. Мелочная опека и регламентация – вот что характеризовало опричную таможенную политику в Новгороде.
Опричные власти установили особые отношения с английскими купцами, членами крупнейшей иностранной купеческой компании в России. Незадолго до похода на Новгород царь предоставил англичанам право беспошлинной торговли по всей России, а также право чеканки русских денег из иностранной серебряной монеты. Щедрые льготы и привилегии должны были привлечь в страну английский торговый капитал. Испытывая нужду в военных материалах, опричное правительство проявляло заботу о расширении производства и позволило членам английской купеческой компании искать в опричных северных уездах залежи железа, а там, где они удачно найдут его, построить дом для выделки этого железа. Англичане получили разрешение перестроить и расширить канатную фабрику в Вологде. По некоторым сведениям, они завели также полотняную мануфактуру, на которой выделывался грубый холст. Любопытно, что именно опричное правительство впервые в русской истории предоставило концессии иностранному капиталу и что эти концессии располагались исключительно в пределах опричнины.
Экономические мероприятия опричнины затрагивали не только сферу торговли и промышленности. Новгородские опричные дьяки проявили особую заботу о благоустройстве дворцовых волостей под Новгородом. Они свозили туда крестьян, выдавали щедрые ссуды. В пределах волости Холынь они устроили торгово-промышленную слободу, заселенную весьма своеобразным способом. По всем новгородским торгам обнародовали прокламацию к кабальным, и монастырским, и всяким людям, «чей кто ни буди: и они бы шли во государьскую слободу на Холыню, и государь дает по пяти рублвв, по человеку посмотря, а льгота на пять лет». Холопов звали в цареву слободу, суля им освобождение от кабальной зависимости. Необычная мера властей объяснялась достаточно просто. В обстановке голода и разорения многие господа отказывались кормить дворовых и кабальных людей, а те вынуждены были просить подаяние и бродяжничать. Эту социальную категорию в первую очередь и имела в виду опричная администрация.
Опричнина утвердилась в Новгороде в тот момент, когда экономика новгородской земли пришла в упадок. Дозорщики доносили, что причиной разорения были помимо неурожаев непомерные государевы подати. Но администрация, однако, не желала считаться с донесениями собственных агентов и, несмотря на полное разорение крестьян и посадских людей, неукоснительно взыскивала с них подати и недоимки. Когда ладожане не выполнили обязательства перед дворцом и не сдали «государьской обиходной рыбы», в город явились особые чиновники – «праветчики». Многих ладожан они пустили по миру, двух забили насмерть и в конце концов выколотили оброк. Во время государева погрома Ладога пострадала меньше, чем во время опричного правежа.
Ввиду невозможности взыскать с разоренного населения оброки и денежные платежи власти расширяли натуральные повинности. В течение нескольких месяцев новгородцы должны были «пригоном» строить мост через Волховец, мостить и чистить дороги «на государя» по всей земле, сооружать опричный замок, выставлять возчиков с телегами для перевозки артиллерии и провианта.
На первых порах старания опричной администрации, выколачивавшей оброки и умножавшей барщинные по-Еишюети, приносили известные выгоды опричной казне. Но эти выгоды очень скоро стали перекрываться убытками. Опричные реквизиции подрывали самый источник государственных доходов. Разоренное
