Напоминание об «Иване Ивановиче», машине охраны, было лишним. У машины охраны нет радиодатчика, а у «Волги» — есть. Так что стрелять он в любом случае будет только по «Волге».
В «Волге», идущей без помех по Кутузовскому проспекту вслед за машиной охраны, было тихо. Охранники сидели молча, молчали на заднем сиденье и Петраков с женой. Общения в дороге, на которое Петраков рассчитывал, не получилось. На все его вопросы жена, настроение которой явно было испорчено, отделывалась однозначными ответами. Ясно, во всем виновата охрана. Если бы они ехали сейчас одни, настроение у жены было бы совсем другим. Она — красивая женщина, привыкла к тому, что называется светским обществом. К общению, к смеху, к шуткам, к ухаживанию, в конце концов. К веселью. Он же ничего этого дать ей не может.
Ничего, он компенсирует все это, когда они поедут в отпуск. Уедет с ней на какой-нибудь мировой курорт. В Монте-Карло. Почему бы нет? Нет ничего, что помешало бы ему провести с ней отпуск в Монте- Карло. Осенью, в сентябре. Самое идеальное время, бархатный сезон.
Посмотрев на жену, сказал:
— Катюша, что с тобой? Пожала плечами:
— Не знаю. Просто испортилось настроение.
— Дай руку…
Протянула руку. Он осторожно сжал ее — и вдруг ему показалось, что над передним сиденьем машины пошел град, по крыше машины что-то застучало. В следующую секунду понял, что это не град — оба охранника, головы и шеи которых внезапно ни с того ни с сего покрылись красными пятнами, сползли на сиденье. Машина ушла вбок, он машинально потянул к себе жену — будто специально, чтобы пули, пробив крышу над задним сиденьем, ударили по ней, а потом и по нему.
Машина, пройдя без управления несколько метров, стукнулась о кромку тротуара с левой стороны трассы. Покачавшись, остановилась. Глядя остекленевшими глазами на окровавленную жену, Петраков попытался закричать, но не смог. Из его горла вырвался только какой-то хриплый гортанный звук.
Он продолжал сидеть в столбняке, сжимая руку жены, когда двери машины открылись.
— Осторожней…. — услышал он словно сквозь сон. — Он еще жив… Осторожней…
Только после этих слов он ощутил острую боль в левом плече. Покосился — на светлом пиджаке набухает кровавое пятно.
Кто-то взял его под мышки, стал вытаскивать из машины. Он не сопротивлялся, хотя почему-то продолжал крепко сжимать руку жены. Почувствовал: кто-то осторожно разжимает его пальцы. Потом понял, что уже лежит на носилках. Увидел над собой лица охранников из первой машины. Один из охранников, пригнувшись, спросил:
— Петр Николаевич, как вы?
Он хотел объяснить многое. Хотел сказать, что у него всего одно ранение, в плечо. Хотел спросить, жива ли жена. Но горло, которое пыталось вытолкнуть из себя эти фразы, было словно деревянным.
Наконец он ощутил, как его носилки кто-то вдвигает в фургон «Скорой помощи». Ощутил движение машины, услышал вой сирены. Увидел склонившееся над ним лицо медсестры. Огромным усилием воли заставил себя сказать:
— Где… Где…
Замолчал, не в силах продолжать. Сестра улыбнулась:
— Не волнуйтесь, больной. Сейчас я введу вам укольчик. И все будет хорошо.
Он почувствовал, как ему задирают вверх рукав, как в вену входит игла. После этого наступило забытье.
Гарий, как и хотел, выпустил по черной «Волге» всю кассету. Правда, последние пули ушли в мостовую — поскольку машина, потеряв управление, выпала из зоны обстрела, уйдя влево. Но большая часть пуль, он это видел, попала в цель.
Оглядевшись, снял наушники. Достав платок, тщательно вытер им автомат. Положив оружие на картонную подстилку, посмотрел с жалостью. Такая вещь, а приходится бросать. Взяв термос, подошел к люку, ведущему к лифтам. Спустившись сначала по пожарной лестнице, а потом по лестничному пролету к двери лифта на верхнем этаже, нажал кнопку. Войдя в подошедший лифт, спустился на нем вниз. Ему везло, в подъезде, когда он выходил из лифта, никого не было. Но даже если бы и был — что с того? У него был самый обычный вид. Обычный парень лет двадцати с небольшим, одетый в парусиновые брюки и ковбойку навыпуск. Серые волосы, серые глаза, курносый нос. Таких в Москве тысячи.
Дверь подъезда выходила в большой двор с деревьями, неработающими фонтанами, качелями и песочницами, в которых копошились дети.
Пройдя по двору, Гарий ненадолго остановился, чтобы допить то, что оставалось в термосе. Термос, аккуратно завинтив крышечку, поставил у одной из скамеек. Затем, свернув в переулок, вышел к остановке троллейбуса.
Стоя на остановке, увидел: движение по улице перекрыто. Посмотрев вдаль, увидел несколько троллейбусов, стоящих друг за другом перед скоплением милицейских машин.
Что это было за скопление, он отлично знал. Но теперь, войдя в обычный ритм улицы и смешавшись с прохожими, он был спокоен. Оглядев затор, повернулся и не спеша двинулся к центру города.
На следующий день практически все центральные российские газеты вышли с сообщением о попытке покушения на вице-премьера правительства страны Петра Петракова. Сообщалось о беспримерном по наглости террористическом акте, о снайпере-киллере, засевшем на чердаке одного из домов по пути следования машины, в которой, помимо П. Н. Петракова, находились его жена и двое охранников. Киллер, сообщалось в газетах, при появлении машины открыл по ней сверху беспорядочную стрельбу. В результате прямых попаданий были убиты жена П. Н. Петракова Е. Д. Петракова и двое находившихся в машине охранников. Сам П. Н. Петраков, получивший ранение в руку, в настоящее время находится в больнице. Его жизнь вне опасности, он скоро будет выписан из больницы. Как сообщил вице- премьер побывавшим в больнице корреспондентам центральных российских и иностранных газет, по выходе из больницы он собирается сразу же приступить к работе.
