уже на второй день после того, как они поставили в засадах снайперов, можно было считать удачей. Слова «предупреди всех трех» означали, что Чал теперь должен предупредить трех разных снайперов, дежуривших на чердаках высоких зданий на трех разных маршрутах, по которым могла проехать черная «Волга». На этой «Волге» людям Луи удалось незаметно установить миниатюрный радиодатчик. Слова «пусть малый ведет ее по миллиметру» означали: техник-радиопеленгаторщик должен будет, после того как «Волга» выедет из двора здания Совмина, постоянно сообщать маршрут, по которому машина будет передвигаться.
— Луи? — раздалось в наушниках. — Все путем. Я предупредил.
— Хорошо. Связываемся ближе к полпятого.
Услышав в двадцать минут пятого зуммер телефона прямой связи, Петраков снял трубку:
— Алло?
— Петенька, это я. — Он узнал голос жены. — Я звоню из машины. Я уже здесь, у подъезда.
— Ты в машине одна?
— Одна.
— А где охрана?
— Ой, не знаю. По-моему, они ехали за мной. Подожди, сейчас посмотрю… Да, они стоят за мной.
— Ладно, жди, я спускаюсь. — Жду.
Выйдя из кабинета, Петраков хотел было дать указания помощникам, но, увидев стоящего в дверях офицера охраны Елисеева, мощного человека почти двухметрового роста, повернулся к нему:
— Что-то случилось?
— Пока ничего не случилось. Петр Николаевич, вы когда уезжаете с работы?
— Сейчас.
— Вам подать машину?
— Нет. Я поеду на машине жены.
— Петр Николаевич, все-таки лучше вам поехать на своей машине.
— Дмитрий Денисович, повторяю: я поеду на машине жены.
Помолчав, Елисеев сказал:
— Хорошо. Позвольте мне проводить вас до машины жены?
— Ладно, проводите, — Петраков досадливо поморщился. — Раз уж нельзя по-другому.
— Извините, Петр Николаевич. Но это моя служба.
— Хорошо, — Петраков обернулся: — Юрий Борисович, вы знаете, как распорядиться до конца рабочего дня.
— Конечно, Петр Николаевич, — ответил старший помощник. — Не беспокойтесь.
Выйдя вместе с Елисеевым в коридор, Петраков сказал на ходу:
— Дмитрий Денисович, вы мне просто дышать не даете.
— Я вам не даю дышать? Да из-за вас меня сегодня начальник охраны чуть не снял с работы.
— Это еще почему?
— Потому что вы слишком часто возвращаетесь с работы на машине жены. Это сбивает все наши меры предосторожности.
Они подошли к лифту. Елисеев нажал кнопку; после того, как они вошли и лифт пошел вниз, Петраков крякнул:
— Меры предосторожности… Слушайте, Дмитрий Денисович, вы знаете, что такое для меня значит лишний час пообщаться с женой?
— Петр Николаевич, я это прекрасно понимаю.
— Вы ведь знаете, я всегда прихожу на работу раньше обычного, а ухожу позже. Я не могу отказаться от поездок с женой, понимаете?
— Понимаю, Петр Николаевич. Но правила есть правила.
— Правила… Собственно, Дмитрий Денисович, в чем дело? Для моей жены выделена машина с охраной, из вашего же управления.
— Петр Николаевич, дело ведь не в том, что это одно и то же управление. Дело гораздо сложнее. Здесь множество тонкостей.
— Тонкостей… — Выйдя вместе с Елисеевым в открывшуюся дверь лифта, Петраков остановился. — Давайте так: я сам поговорю с Судебниковым. В ближайшее же время, хоть завтра. А пока вы не будете мешать моим совместным поездкам с женой. Хорошо?
Помолчав, Елисеев вздохнул:
— Очень тяжело с вами говорить, Петр Николаевич.
— Наверное. Но и мне с вами очень тяжело говорить.
