'Хукук и до войны был в незавидном положении: одинокое еврейское поселение среди многих арабских деревень. Как только начались бои, кибуцники и окрестные арабы стали обстреливать друг друга с утра до вечера. Но надо же еще и работать, а потому кибуцники ждали, когда арабы займутся делом. Наконец те выходили на полевые работы, а за ними и евреи шли в поле, трудились почти рядом друг с другом, и охрана могла разглядеть, какое оружие у противника. Работали до того момента, пока арабы не расходились по домам; тогда и кибуцники торопились домой, чтобы не получить пулю в спину.
Работали тяжело, ночи напролет дежурили, а днем рыли траншеи и патрулировали. Как-то нам сообщили, что мы должны помочь людьми и вооружением другим участкам фронта. Ждали помощи от нас?! От 28 парней и нескольких девушек, осажденных, запертых, с боеприпасами, которых не хватит и на один день активной обороны? Но приказ есть приказ. Решили выделить семь винтовок и немного боеприпасов в долг, чтобы потом получить оружие обратно. Когда 'потом' - этого не знал никто.
Мы отдавали эти семь винтовок, как последнюю надежду на жизнь. Внутренне мы были подготовлены к смерти, но лишние винтовки в бою - это лишний шанс уложить побольше врагов, лишний шанс уцелеть или погибнуть достойно.'
В начале 1948 года из Египта пришли в Негев 2000 вооруженных бойцов из организации 'Мусульманские братья'. Между Тель-Авивом и Рамлой действовали отряды Хасана Саламе, от Рамлы до Иерусалима - отряды под командованием популярного среди арабов Абд аль-Кадера аль-Хусейни, племянника иерусалимского муфтия. В арабских странах формировали 'Армию спасения', и британские власти не мешали проникновению ее батальонов в Палестину. В 'Армии спасения' было несколько тысяч добровольцев, вооруженных винтовками и минометами; во главе их стоял Фаузи аль-Каукджи, командир арабских отрядов во время восстания 1936 года. Отряды Каукджи нападали на еврейские поселения, и 16 февраля 1948 года они осадили кибуц Тират-Цви в долине Бейт-Шеана.
В четыре часа утра начался обстрел кибуца; на рассвете арабы пошли в атаку, когда они приблизились на 60 метров, поселенцы открыли огонь. Всё новые и новые цепи поднимались в атаку, приближались к заграждению и снова отступали. Утром пошел проливной дождь, и нападавшие - под огнем защитников кибуца - бежали с поля боя. Жители Тират-Цви потеряли одного товарища, двое были ранены; в 'Армии спасения' погибли около 60 человек, троих взяли в плен, больницы в Цфате и Тверии были заполнены ранеными.
Днем в Тират-Цви приехал английский офицер, который не мог поверить, что 80 человек, да еще плохо вооруженных, смогли одолеть столь многочисленного противника. Когда же ему сообщили, что защитники кибуца выпустили 500 пуль, он заявил: 'Глупости! Этого не может быть!', и в отчете начальству увеличил эту цифру в десять раз. Каукджи утверждал впоследствии, что только вмешательство англичан (которого не было) заставило его отступить; по его мнению, погибли в бою 37 арабов, потери евреев - 112 убитых и множество раненых.
Вечером 2 февраля 1948 года арабы взорвали заминированный грузовик в центре Иерусалима и разрушили здание редакции газеты 'Палестайн пост' - три человека погибли, 30 были ранены. Наутро в киосках появился очередной номер газеты с заголовком: 'Голос правды сильнее голоса динамита'.
22 февраля британский броневик и три грузовика подъехали к гостинице 'Атлантик' на центральной иерусалимской улице Бен-Иегуда. Шоферы пересели в броневик и поспешно уехали; грузовики взорвались, и здание гостиницы рухнуло; поврежденными оказались дома поблизости, погибли не менее 50 человек, среди них женщины и дети, более ста человек были ранены. 11 марта некий араб, шофер американского консула, поставил заминированный автомобиль возле здания еврейских организаций в Иерусалиме - от взрыва пострадала часть здания, погибли 12 человек. Еврейские бойцы взорвали в квартале Катамон гостиницу 'Семирамида', а также ветряную мельницу, с которой снайперы обстреливали еврейский квартал.
Арабы занимали все возвышенности, господствовавшие над Иерусалимом, от горной гряды Бейт- Джалла на юге до Неби-Сэмуэль на севере. Еврейские кварталы Тальпиот, Макор-Хаим, Ямин-Моше и кибуц Рамат-Рахель были отрезаны от центра Иерусалима и подвергались постоянным обстрелам соседей. Нападали даже на похоронные процессии, направлявшиеся на Масличную гору, а потому погребения стали проводить по ночам, дважды в неделю, под конвоем британских солдат, и в конце февраля на кладбище Масличной горы предали земле последнего еврея (следующие погребения состоялись там в 1967 году, по окончании Шестидневной войны).
Впереди поджидали новые испытания, и в Иерусалиме создали комитет под руководством адвоката Дова Йосефа. Следовало обеспечить еврейское население водой, а это было не просто сделать: источники воды, поступавшей в Иерусалим, находились в руках арабов, и снабжение зависело от них. По указанию комитета очистили водохранилища и цистерны в подвалах домов, заполнили их доверху и запечатали, чтобы брать воду в чрезвычайных случаях. Эта мера оказалась очень своевременной: когда англичане ушли из Иерусалима, арабы прекратили подачу воды в еврейские кварталы, и подготовленных запасов - при экономном расходовании - хватило до сезона дождей.
В феврале 1948 года прекратилось железнодорожное сообщение с Иерусалимом, в городе не хватало продовольствия, и комитет установил ограниченную норму раздачи хлеба в еврейских кварталах. 'Начиная с последней недели февраля, - вспоминал Д. Йосеф, - город остался без мяса и рыбы, без молока и яиц, за исключением нормы молока для детей. Не было овощей и масла'.
Арабы перекрыли пути в Иерусалим, и автомобили с продовольствием прорывались с боями по горной, узкой, извилистой дороге, оставляя на своем пути сгоревшие грузовики и убитых бойцов. Формально дорога находилась под контролем англичан; два броневика проезжали по ней днем и вечером, и арабы их не трогали; они нападали только на еврейские машины, и жизнь иерусалимских евреев зависела от того, сумеют ли ежедневно десятки грузовиков привезти в город продовольствие.
Когда очередная вереница машин втягивалась на горную дорогу, арабы заваливали ее огромными камнями позади колонны, чтобы отрезать пути к отступлению; строили баррикаду и впереди каравана, машины оказывались в ловушке, и на них нападали вооруженные жители из окрестных и отдаленных арабских деревень. Даже если колонна прорывалась в Иерусалим, на дороге оставались подбитые машины с грузом, который арабы уносили по домам.
Чтобы пробиться через заграждения, начали обшивать машины стальными листами, но и это не всегда помогало. Один из бойцов вспоминал, как арабы окружили подбитые автомобили и кричали, чтобы евреи выходили наружу. Две машины уже горели, и вокруг них в восторге плясали нападавшие; у бойцов кончились патроны, не оставалось даже пули, чтобы покончить с собой, - в тот раз их спасли англичане, но такое случалось не всегда.
Дороги в еврейские поселения проходили, как правило, мимо арабских деревень, и было невероятно трудно поставлять продовольствие, топливо и оружие. Арабы нападали на колонны грузовиков, минировали подъезды к поселениям, полностью перекрыли дороги из Цфата в Акко, из Хайфы в Нагарию; с боями приходилось прорываться из Тверии в Метулу, из центра страны в Северный Негев, из Иерусалима - в Атарот, Нве-Яаков, Бен-Шемен, Гуш-Эцион.
Борьба за транспортные магистрали стала борьбой за существование отдаленных поселений. На пути колонны в Атарот погибли 14 бойцов, из Хартува в Иерусалим - 11, из Хулды в Иерусалим - 24; на дороге из Нагарии в блокированный кибуц Иехиам машины попали в засаду - убиты 46 человек. Во время ответной операции Хаганы на дороге Рамалла-Латрун погибли 15 бойцов и командир группы Ноам Гроссман (в новом районе Иерусалима есть улица Шестнадцати).
В конце марта, в праздник Пурим, дорога на Иерусалим оказалась окончательно перекрытой. В городе начинался голод, и Д. Бен-Гурион потребовал пойти на любой риск и прорвать блокаду, ибо потеря Иерусалима немыслима. Так была задумана операция 'Нахшон', чтобы перевезти по горной дороге 3000 тонн продовольствия. Перед ее началом опечатали продовольственные магазины Тель-Авива и отобрали необходимые продукты; для их перевозки требовалось много транспорта, а потому останавливали на улицах грузовики и направляли к месту сбора. Владельцы грузовиков возмущались, протестовали, но имущество свое не бросили и повели машины с продовольствием в Иерусалим.
В операции 'Нахшон' участвовали 1500 бойцов; чтобы собрать такое количество, пришлось оголить защиту еврейских поселений по всей стране. Впервые боевые действия проводили открыто, несмотря на
