в определяющей аппаратуре. Теперь бы еще «Иванову» выйти навстречу в полный рост, цены бы ему не было, и завтра же Быков получит запись для идентификации личности этого таинственного человека, и через несколько часов компьютер извлечет из своей базы оригинал, точнее, десяток оригиналов, сходство с которыми попадает в 75-процентный диапазон. А дальше: шрам, особенности, характерные приметы. Короче, дело техники.

Навстречу Антону никто не поднялся. Компания человек в десять вальяжно расположилась на траве. В центре – Слива и «Иванов», голова к голове. Антон направил машину так, чтобы объектив был нацелен на этих двоих. Подъехать он намеревался как можно ближе. К его огромному удовольствию, никто и не шевельнулся помешать, когда передний бампер машины чуть ли не коснулся ног «Иванова». Не вынимая ключа из замка зажигания, Антон вылез из машины и стал смотреть на главарей, засунув руки в карманы.

Через секунду смотреть пришлось только на «Иванова», потому что Слива был пьян в стельку. Его водитель и еще один парень, которого, кажется, звали Клин, из некогда тренировавшихся у Антона бойцов, тоже были сильно навеселе. Шестеро бойцов «Иванова» старательно изображали из себя пьяных, периодически хохоча и хлопая друг друга по плечам. Актеры из них были никудышные.

– Ты меня задавить решил? – кивнул «Иванов» на машину. – Кормящую тебя руку? Зря, Антоха! А ведь сегодня начинается для тебя новая жизнь, можно сказать, что ты стоишь на трамплине. Ты садись, садись!

Антон присел на траву рядом со Сливой и бросил на него короткий внимательный взгляд. Нет, Слива был точно пьян. И его помощнички тоже. «Иванов» продолжал распинаться, перескакивая с темы на тему. Он умело молол чепуху, его парни весело ржали под этот незамысловатый треп. Надо отметить, пить Антону никто не предлагал, хотя початых бутылок с коньяком и виски на поляне было несколько. И бутерброды на одноразовых тарелках тоже имелись, вместе с остатками люля-кебаб. Антон решил немного спровоцировать «Иванова» и кивнул на бутылку и остатки коньяка в пластиковом стаканчике.

– А что же мне никто не предложит? Пригласили на пикник, а я сижу тут, как…

– Ты же не пьешь? – весело изумился «Иванов». – Ребята, он обижается, а сам, говорят, в рот не берет. И не курит.

– Я могу подтвердить, – с большим трудом разлепляя губы, промямлил Слива. – Он спорт… смен у нас.

– А я и не собираюсь пить, – рассмеялся Антон, – я просто сторонник справедливости. Собрались отдохнуть все вместе, так чего же из приличия не предложить? А что празднуем?

– А у нас как раз праздник справедливости! Так говоришь, сторонник, тогда ты самый желанный гость на этом торжестве. Выпьем, парни! За справедливость!

Все дружно подхватили стаканчики. У кого он был почти совсем пуст, у кого темной жидкости было чуть на донышке, но никто подливать не стал. Единственный человек, кому с готовностью бросились подливать коньяк, был Слива. Водитель отрицательно замотал головой, что-то пытаясь объяснить, Клин активно ему поддакивал и весело хохотал. Какая-то странная интермедия. Но буквально через несколько секунд все разъяснилось.

Слива, который полулежал на боку, не успел выцедить до конца коньяк из своего стаканчика, как вдруг повалился лицом вниз на траву. Смех и шуточки, как по команде, прекратились. Только водитель Сливы бросился к своему шефу тормошить и приподнимать его. К большому удивлению Антона, именно Клин вытащил из-за спины короткую резиновую дубинку и с коротким размахом опустил ее на голову водителя. Парень ткнулся головой в траву рядом со Сливой. Антон с невозмутимым видом смотрел на все происходящее и покусывал травинку. «Иванов» его поведением, кажется, был разочарован. Все-таки любят люди театральное действо, мало кому чуждо стремление к славе режиссера и актера.

– Ну, вот праздник воздаяния справедливости и свершился, – заключил «Иванов». – Удивлен, Антоха?

– А мне по очень большому барабану, – равнодушно ответил Антон. – Знаешь, есть такие африканские, раскрашенные?

– Ты меня пугаешь? – сделал «Иванов» преувеличенно большие глаза. – Ты еще скажи, что ждал этого.

– Да ладно тебе, – хмыкнул Антон.

Дальше события стали развиваться по такому сценарию, которого Антон все же предположить никак не мог. По кивку «Иванова» один его парень подошел к машине Антона и залез на водительское сиденье. Антон повернул голову и стал с показным интересом наблюдать. Машина развернулась и остановилась чуть поодаль. Четверо других парней, включая и Клина, очень ловко подхватили Сливу и буквально засунули на переднее пассажирское сиденье. Его водителя, все еще находящегося в бессознательном состоянии, усадили на водительское сиденье. Через три минуты «99-я» Антона вместе с камерой под капотом, где теперь имелись долгожданные кадры с лицом «Иванова», с разгона сорвалась в карьер. Грохот, ощутимое содрогание почвы, и следом из карьера ударил по ушам хлопок. В небо взметнулся и опал столб пламени, стало удушливо чадить.

– Вообще-то это была моя машина, – заметил Антон. – В любом обществе это называется «подстава». Не находишь, Иванов?

– У меня это называется «подстраховка». Документы, надеюсь, оформлены не на тебя?

– К счастью, нет! Я ездил на ней по доверенности. И что дальше?

– А дальше ты отправляешься зарабатывать деньги, Антоха. Хорошие деньги, деньги, которых тебе хватит до конца жизни. Ты готов?

– К концу жизни? – вскинул брови Антон.

– К концу старой жизни и началу новой, – уточнил «Иванов». – Я бы даже сказал, что к счастью.

– Изменить свою жизнь к лучшему я всегда готов, – дипломатично ответил Антон. – Но я всегда соизмеряю конечную цель с тем риском, на который ради нее предстоит идти.

– Пять миллионов долларов тебя устроят?

Это называется «рубить гордиев узел». Зачем заниматься словесными хитросплетениями, когда можно вот так сразу, одной цифрой, решить все проблемы и все вопросы? И цена вопроса подсказала ответы на другие вопросы. Зачем был нужен Антон со своей беспринципностью, жаждой богатства и боевой подготовкой. Зачем так старательно прятался за спиной Сливы этот «Иванов» и что он там готовил. И наконец, зачем понадобилось Сливу устранять именно сейчас, да еще в машине Антона.

Антон знал, что на счетах в зарубежных банках многих террористов обнаружены суммы не просто в миллионы, а в десятки и сотни миллионов долларов. Эти деньги скапливались там, как плата за акции дестабилизации христианского мира, как средства на подготовку и проведение новых террористических актов. К сожалению, купить можно практически любого человека, если окунуться в среду не очень чистоплотную и порядочную. Просто надо знать, где черпать кадры, а потом согласие покупается вот так сразу, одним ударом. Пять миллионов долларов за несколько минут риска. Приехал, оставил сумки и отъехал. Потом нажатие кнопки, и десятки людей в клочья, сотни окровавленных и изувеченных, тысячи напуганных.

А всегда ли платятся такие деньги? Что-то частенько Антон слышит о «смертниках». И даже не о тех, кто выходит в людное место в «поясе шахида», а именно приводит в действие взрывное устройство, которое находится в сумке, в коробке. Казалось бы, оставь и уходи. А он взрывает вместе с собой. Фанатик? А может, его просто подставили, может, он и не догадывался, что взрыв произойдет в тот момент, когда он держал сумку в руках? По своей жадной наивности думал, что ему предстоит просто отнести взрывное устройство в указанное место, оставить его, потом получить бешеные деньги и отправиться жить припеваючи.

Вот значит, как! Искали контрафактные видеокассеты, искали, кто из продажных полицейских прикрывает это бизнес, а вышли на террористическую группу. В общем-то, догадки на этот счет уже были, Быков уже понял, что не зря этот «Иванов» маячит за спиной Сливы. Только теперь ситуация изменилась. Причем сразу и кардинально. Сейчас речь, видимо, идет о проведении террористического акта. Не завтра, не через неделю, а сейчас. И никто Антону не даст возможности позвонить или каким-нибудь способом сообщить. Слишком хитер и осторожен главарь, любит делать все наверняка. Вроде и верил он Антону, а все равно сделает так, что тот ни на минуту не останется один.

А насколько он верит своим остальным помощникам? Среди его бойцов кавказцев Антон что-то не заметил. Хотя человека три могли ими быть, просто внешность у них почти европейская, если не приглядываться. А может, он не верит никому на сто процентов, а использует атмосферу тотального недоверия, может, у него все за всеми следят под угрозой смерти? И машину он угробил очень дальновидно. Жаль. Жаль, если «Иванову» удастся скрыться, а фотографии так и не будет.

– Пять миллионов долларов? – медленно повторил Антон. – Есть у меня ощущение, что такие деньги просто так не платят, что за такую сумму нужно совершить нечто важное.

– Хорошее ощущение, правильное, – одобрил «Иванов», и в его интонации наконец проявилось что-то кавказское. – Жизнь человека ничего не стоит, если в ней нет достойной цели. Ты можешь не разделять моих убеждений, брат, но богатство – тоже хорошая цель.

Антон сделал вид, что жадность в нем взяла верх над осторожностью, что он наконец созрел для того, чтобы попытаться заработать указанную сумму, и сухо, тоном профессионала спросил:

– Что нужно? Конкретно.

– Доставить взрывное устройство на железнодорожный вокзал, – стал перечислять «Иванов», глядя пристально в глаза Антона, – оставить у касс транзитных пассажиров и уехать. Все! Кнопку нажму я сам.

– За такие деньги могу и я нажать, – сказал Антон и сразу пожалел о сказанном.

Но главарь не заподозрил ничего в его