Миша с Покровским дружно кивнули.
– А я вот два раза в год там оттягиваюсь. Дома – фирма, дела, разборки, а тут – пирамиды, мумии, пляж, море. Благодать…
Гурфинкель с уважением рассматривал золотую в два пальца цепь на бычьей шее их нового знакомого.
– А можно нескромный вопрос? – набрался наглости Миша.
Конечно же, это не его дело, но любопытство у Гурфинкеля было в крови.
– Валяй, – легко согласился Серега, сочувственно поглядывая на немого Ивана Петрова, то бишь Бумбу.
– А почему ты летишь в Египет самым дешёвым рейсом? – не особо стесняясь, поинтересовался Миша.
– А вы почему? – вопросом на вопрос отреагировал Серёга.
– Мы деньги экономим, – ответил Гурфинкель и, что характерно, сейчас он говорил чистую правду.
– Ну, а я лечу этим рейсом, потому что не хочу встречаться со своими корешами, которые летят сейчас первым классом на «Боинге». Меня они уже достали, каждый год одни и те же русские рожи, я даже в этот раз отель поменял.
– Если я не ошибаюсь, ты обмолвился, что собираешься охотиться на верблюдов?!!
– Да, – довольно подтвердил Серёга.
– Это как?
– Что значит, как? – Черкасский, кажется, даже слегка обиделся. – Берёшь на прокат помповик, затем прячешься в развалинах на окраине Каира и выжидаешь.
– Чего выжидаешь? – не понял Миша.
– Ну, блин, и вопросы, – удивился Серёга. – Понятное дело, погонщика с верблюдом. Ну а затем, когда араб со зверя слезает, бабах ему в лоб.
– Кому, арабу?
– Да нет, верблюду.
– Ну и зачем это? – продолжал недоумевать Гурфинкель.
– Как зачем? Чтобы кайф получить, непонятно что ли?
«Всё ясно, – подумал Миша. – Очередной новорусский псих. Надо бы держаться от него подальше».
Но вслух, естественно, свои интересные мысли Гурфинкель высказывать не стал. Мало ли что этому братку в голову взбредёт, они и так почти все бешенные, новые русские эти, недаром о них столько анекдотов по Интернету бродит.
Но к счастью болтливый попутчик вскоре сладко уснул, и Гурфинкель с Бумбой последовали его показательному примеру. Утром они уже должны были быть в Каире. Если, конечно, ничего плохого с самолётом не случится. Но что-нибудь плохое обычно случается, когда его совсем не ожидаешь.
Начинающим охотникам за древностями Каир сильно не понравился. Как только они покинули прохладное, хорошо кондиционируемое здание аэропорта, то сразу почувствовали к этому городу явную неприязнь.
Особенно удручающее впечатление произвёл климатический контраст по сравнению с дождливым Лондоном. Жара стояла тропическая, солнце, казалось, было везде и нигде от него не было спасения. С большим удовольствием они сейчас оказались бы в экзотической Индии, чем в землях не менее древнего Египта.
Каир поражал грязью и бедностью на фоне обычных современных зданий и банков. Подобный контраст действовал угнетающе, словно где-то рядом шла затяжная гражданская война.
Долго задерживаться в Каире Миша с Бумбой не собирались, им нужно было в Луксор.
Ещё в аэропорту Гурфинкель выяснил, что полёт на самолёте из Каира в Луксор стоит семьдесят английских фунтов. Это было просто непростительное расточительство, о чём в ультимативной форме Миша и заявил своему напарнику. Покровский, к слову сказать, особо по этому поводу не выступал, ему было всё равно, на чём они доберутся до Луксора, хоть на самокатах. Тропическая жара очень странно подействовала на Бумбу, вогнав его в апатию.
Гурфинкель уже пожалел, что они довольно поспешно распрощались с Серёгой Черкасским ещё в здании аэропорта. Бывавший не раз в Египте, новый русский вполне мог посоветовать им, как без особо сильных затрат добраться до Луксора.
Прочитав на досуге туристический проспект, Миша знал, что из Каира в Луксор идёт престижный поезд со специальным вагоном для иностранцев «Нефертити», но цены на билеты в этот поезд мало чем отличались от цен на самолёт.
Кроме этой проблемы, на несчастного Гурфинкеля свалилась проблема, пребывающего в состоянии полной апатии Бумбы, который ни с того ни с сего стал тратить их скудные запасы денег. Миша только на несколько минут отвлёкся на изучение порядком потрёпанного туристического проспекта, как Бумба уже где-то ухитрился приобрести с рук белую футболку с изображением сфинкса и надписью «Я люблю Египет».
– Ты что, совсем сдурел? – закричал на друга Гурфинкель. – Ты сколько за неё заплатил?
– Тридцать фунтов, – невозмутимо ответил Бумба. – Самый большой размер взял, последнюю забрал.
– СКОЛЬКО?!! – глаза у Миши чуть не вылезли из орбит.
Бумба повторил.
– О, Боже, – воскликнул Гурфинкель, гневно уворачиваясь от буквально хватающих за руки таксистов и сомнительных личностей, предлагающих дешёвое жильё и папирусы, ринулся прочь от здания Каирского аэропорта.
Пожав плечами, Бумба спокойно последовал за другом.
Через час после их прибытия в Каир оптимальный вариант был, наконец, найден.
Автобус.
Отыскав местный автовокзал не без помощи братьев-туристов из Германии (Миша безошибочно опознал бошей, так как те шли по улицам Каира ровным строем), «расхитители гробниц» погрузились в автобус, якобы, идущий в Луксор. Но кого бы они ни спрашивали, включая смуглого усатого водителя, никто им точно сказать не мог, действительно ли данный автобус направляется именно в Луксор. Местные жители не то подшучивали над взмыленными туристами, не то действительно не знали, куда идёт этот чёртов автобус.
Полчаса пропотев в раскаленной на солнце машине, Гурфинкель с Бумбой, наконец, услышали долгожданное объявление, что автобус, в котором они сидят, направляется-таки в Луксор.
Что ж, пока им относительно везло.
Собрав достаточное количество пассажиров, состоящих преимущественно из лиц арабской наружности, автобус, не спеша, словно беременная бегемотиха, тронулся в путь. Потом, уже выкатив на широкую, нещадно терзаемую изо дня в день солнцем, прокаленную автостраду, водитель нажал на газ до упора.
Уныло рассматривая сквозь пыльное окно не менее унылый ландшафт, представляющий собой выжженную солнцем пустыню, Миша Гурфинкель думал над тем, что судьба любит откалывать весьма забавные штуки. Вот и сейчас она довольно беззаботно швыряла их с Бумбой навстречу новым приключениям, не особо заботясь об их комфорте.
И это было обидно.
Чертовски обидно.
– А знаешь, как по-арабски будет: иди к чёрту? – продолжал приставать к Мише Покровский, снова углубившись в изучение англо-арабского разговорника.
Гурфинкель в ответ протяжно застонал.
– Ага, – обрадовался Бумба, – не знаешь. А я знаю. Нужно сказать: ялла, я хаббара аббет.
– Кстати об обеде, – к слову вспомнил Миша. – Если я не ошибаюсь, последний раз мы с тобой ели ещё в аэропорту Хитроу перед отлётом в Каир.
– Точно, – кивнул Бумба и, поняв прозрачный намёк напарника, извлёк из их НЗ в своём кейсе, две шоколадки «Сникерс».
– Заряди мозг, – весело сообщил Покровский, с аппетитом хрупая батончиком.
