сделав пару сильных взмахов, попытался подняться выше. Дракон закручивался все туже, впиваясь зубами в покрытое мехом и перьями тело Байрона. Внезапно крылья грифона перестали хлопать и поникли. Саймон соскользнул с его спины.

Джаред бросился к брату, падавшему вниз, на мусорный двор, но не успел. Саймон рухнул на кучу разбитых экранов от телевизоров. Его левая рука согнулась под странным углом.

— Саймон! — Джаред опустился перед ним на колени.

Брат тихо застонал и попытался, опираясь на здоровую руку, подняться и сесть. Его левая щека и левая сторона шеи были красными от драконьего яда, зато вся остальная кожа выглядела очень бледной.

— С тобой все в порядке? — сиплым от волнения голосом спросил Джаред. Мэллори осторожно ощупала руку Саймона. Саймон сморщился от боли, но все же поднялся, хотя весь дрожал.

Вверху над ними бились дракон и грифон — сцепившиеся, скрученные, завязавшиеся в узлы и петли чешуя и шкура. Зубы дракона глубоко вонзились в шею Байрона, и грифон летал беспорядочно.

— Он погибает… — Шатаясь и прихрамывая, Саймон направился к корове с облепившей ее массой дракончиков-сосунков.

— Куда ты?! Что ты задумал?! — крикнули одновременно Джаред и Мэл.

Когда Саймон обернулся к ним, слезы струились по его лицу. А в следующую минуту они увидели, как Саймон — который ни разу в жизни не обидел ни одно существо и даже пауков не убивал, а всегда просто выносил на улицу, — наступил на голову одному из драконьих мальков и раздавил его. Тот только взвизгнул. Черная кровь растеклась пятном по земле и окрасила край подошвы ботинка Саймона.

— Вот, полюбуйся! — крикнул Саймон дракону. — Смотри, что я сделаю со всеми твоими детенышами!

Дракон с высоты обернулся на его крик. И Байрон воспользовался этим. Пронзив клювом шею противника, он из последних сил широко разинул его, раздирая шкуру и плоть чудовища.

Дракон безвольно повис в когтях Байрона.

— Саймон! Получилось! — обрадовалась Мэллори.

Саймон наблюдал, как Байрон приземлился рядом с ним. Перья грифона были забрызганы кровью, и он еле держался на ногах. Выпустив из когтей тело большого дракона, Байрон продолжил доедать маленьких.

— Все пошло не так, как мы планировали, — сказал Саймон.

— Но мы уже совсем рядом с Мусорным Дворцом, — показал в сторону замка Джаред. — Мама наверняка там.

— Саймон, ты в силах пойти туда с нами? Сможешь? — спросила Мэллори, хотя и сама выглядела неважно с царапинами на щеках и в порванной куртке.

Саймон кивнул, но его лицо было мрачным:

— Я-то смогу, а вот Байрон… Не знаю.

— Давайте оставим его здесь, — сказал Джаред. — Я думаю, он скоро придет в себя. Кажется, драконий яд на него не действует.

Байрон заглотил очередную черную извивающуюся тварь и с благодарностью посмотрел на братьев и сестру Грейс своими удивительными золотыми глазами. Саймон ласково потрепал его по носу:

— Да, кажется, эти дракончики нравятся ему больше любой другой еды, которой я его кормил.

— Дай-ка я посмотрю, что можно сделать с твоей рукой, — сказала Мэллори. — Думаю, она сломана.

Она оторвала от подола своей нижней рубашки широкий лоскут, чтобы привязать руку Саймона к его боку.

— Ты точно знаешь, что делаешь? Уверена, что так надо? — спросил Саймон, морщась от боли.

— Уверена, уверена, — ответила Мэллори, туго стягивая повязку.

Они шагали в направлении дворца. Это было грандиозное сооружение из чего-то похожего на цемент или штукатурный гипс, в который замешали гравий, осколки стекла, мятые алюминиевые банки. Смесь выглядела плохо спрессованной, казалось, стены отливали наспех, в некоторых местах виднелись корявые потеки, похожие на застывшую лаву. Окна были самых немыслимых форм, как будто тот, кто их создавал, прилаживал к зданию все, что находил. Внутри окон кое-где вспыхивал свет. Остроконечные шпили верхушками уходили в небо от главной крыши, которая была черной от смолы, а покрывавшая ее черепица из кусков стекла и жести выглядела как рыбья чешуя. Только подойдя ближе, Джаред разглядел, что главными воротами дворца служит старая латунная кроватная спинка. Перед дворцом, в земле, был глубокий ров, заполненный острыми ржавыми железяками и огромными кусками битого стекла. Подъемный мост был опущен.

— Неужели гоблины не охраняют вход во дворец? Или здесь что-то не так? — спросила Мэллори.

Джаред огляделся. В отдалении, там, где, как он догадывался, находился лагерь гоблинов, в небо поднимался дымок от костра.

— Скоро стемнеет, — заметил Саймон.

— Все складывается как-то уж слишком просто, — задумчиво произнес Джаред. — Похоже на ловушку.

— Ловушка это или нет, раз уж взялись — нужно идти до конца, — сказала Мэллори.

Саймон согласно кивнул. Джареду показалось, что его брат стал еще бледнее. Чересчур бледным. «Какую же боль ему приходится терпеть, если даже красные от яда места на его коже побледнели!»

Осторожно, с опаской ступив на подвесной мост, Джаред напрягся в ожидании: произойдет что- нибудь или нет? Он не мог оторвать взгляда от торчащих из рва кусков стекла. Наконец решился и перебежал. Мэллори и Саймон, помедлив секунду, побежали за ним.

Первое помещение, в которое дети попали, как только вошли в Мусорный Дворец, оказалось огромным холлом, стены которого представляли собой все те же бетонные блоки из утильсырья, замешенного в цемент. Потолочные своды были отделаны хромированными решетками радиаторов. Колпаки от автомобильных колес свисали с потолка на ржавых цепях, поблескивая в неверном свете грязно-желтых, с потеками воска свечей. Внутрь одной из стен был встроен очаг — такой большой, что в нем, наверное, можно было бы зажарить на вертеле Джареда целиком.

Вокруг стояла зловещая тишина. Шаги детей эхом отдавались во мраке помещения, а их тени на стенах принимали угрожающие размеры.

Братья и сестра прошли дальше. Расставленные в беспорядке диваны и кушетки, мимо которых они проходили, были покрыты старыми дырявыми покрывалами и распространяли вокруг себя отвратительно затхлый запах.

— Есть у нас что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее план? — спросила Мэллори.

— Не-а, — ответил Джаред.

— Не-а, — эхом отозвался Саймон.

— Тс-с-с! — высунулся из капюшона Портняжка. — Внимание! Вы ничего не слышите?

Все трое на минутку остановились, прислушиваясь. В воздухе раздавался едва различимый слабый звон, который звучал почти как музыка.

— Я думаю, это идет оттуда, — сказал Джаред, толкая дверь, украшенную множеством — не меньше дюжины, наверное, — шарообразных ручек.

Внутри помещения дети обнаружили длинный обеденный стол. Грубую столешницу из массивных досок в трех местах подпирали такие же грубо сколоченные крест-накрест пильные козлы. Большую часть стола занимали оплывшие, толстые свечи, все в потеках расплавленного воска с запахом горелой шерсти. Также стол был уставлен большими сальными тарелками, овальными блюдами и подносами с остатками пира — полуобглоданными жареными лягушками, огрызками яблок, хвостами и костями рыб. Мухи жадно жужжали вокруг остатков. Вновь откуда-то с другого конца стола донеслись тоненькие, высокозвенящие трели.

— Что там? — Саймон протиснулся между столом и огромным креслом и остановился, уставившись на что-то. Джареду и Мэллори не было видно, на что именно. Они протиснулись к нему.

На полу рядом с открытым окном стоял большой бочонок с медом. В колеблющемся свете свечей Джаред разглядел попавших в медовый плен маленьких крылатых фей — малютки тонули в тягучей