войсками.

Таль: Недели через две-три.

Даян: Нет, нет, в котором часу сегодня?

Началось активное создание бронетанковых бригад, число которых постоянно росло, поскольку у египтян танковый парк расширялся устрашающе быстро. Но и Израиль теперь мог увеличить количество бронетехники, а также переоснастить уже имевшуюся. Следом за Талем в бронетанковые войска перевели полковника Давида Элазара. После продолжительной подготовки он был назначен командиром бригады «D». Из парашютно-десантных войск пришел майор Биро, за ним — подполковник Ман. Самым старшим из перешедших в бронетанковые войска офицеров стал генерал Хаим Бар-Лев, который всегда по достоинству оценивал возможности танков и являлся опытным танкистом. Однако раньше считалось, что Бар-Лев «слишком хорош» для командования бронетанковым корпусом. Он стал генералом, командующим бронетанковыми войсками после недолгого пребывания на этом посту полковника Бен-Ари.

Организация бронетанкового корпуса как главного сухопутного рода войск и его расширение активно шло в период с 1957 по 1964 г., когда командующим был генерал Хаим Бар-Лев, а вслед за ним генерал Давид Элазар (Дадо). В подходе ЦАХАЛа к танковой войне различаются две стадии. На протяжении первой армейское руководство изучало уроки Синайской кампании, из которых следовало, что израильские бронетанковые войска способны обходить неприятеля с флангов и проникать во вражеский тыл, если опорные пункты оборонительных рубежей разбросаны или рассредоточены так, что танки имеют возможность проследовать между ними без ущерба для себя. В 1956 г. египтяне не располагали значительными силами и не могли обеспечить сплошной обороны больших территорий. Отсюда возникла мысль, что обход бронетанковыми частями опорных пунктов противника и проникновение в его тыл приведет к крушению обороны египтян. Что делать с образующимися вследствие такого подхода «мешками», представлялось делом второстепенным. Роль штурмовых частей по-прежнему отводилась другим войскам, в основном пехоте, которая должна была действовать в ночное время (как это происходило под Кусеймой и Рафахом в 1956 г.). Такой подход позволял сохранять части бронетанковых войск свежими для выполнения главной задачи — проникновения вглубь неприятельских территорий, внесения дезорганизации в стан врага и разрушения системы его тыловых коммуникаций.

Однако на второй стадии, особенно в начале шестидесятых, позиция ЦАХАЛа изменилась, это произошло из-за увеличения количества оружия, получаемого Египетской армией из Советского Союза. Хотя военное руководство упорствовало в приверженности к тактике обходных маневров, оно осознало, что наступает время танковых прорывов, поскольку теперь египтяне развернули на Синае оборону в соответствии с русской военной доктриной. С целью блокирования путей прохождения танков они размещали укрепленные позиции между естественными преградами. Возведенная на Синае система фортификаций не допускала флангового обхода, вынуждая нападавших при проникновении в тыл непременно преодолевать укрепления первой линии. Во время пребывания на посту командующего бронетанковыми войсками генерал Элазар выработал и усовершенствовал тактику прорыва через укрепленные позиции.

По его инициативе был проведен форум, получивший название Конференции бригадных командиров, на котором комбригам предлагался круг тем для изучения и всестороннего рассмотрения. На заседаниях командирам надлежало детально изложить свои соображения, с тем чтобы Элазар мог оценить их. Был учрежден комитет, возглавляемый полковником Авраамом Аденом (Бреном), в задачи которого входила подготовка протоколов дискуссий для составления учебного пособия. Полковники Шмуэль, Мотке, Альберт, Манди и Херцл писали разделы для этого пособия.

Во время маневров 1964–1965 гг. части бронетанковых войск практиковались в прорывах укреплений советского образца. Руководство ЦАХАЛа не отказалось еще полностью от убеждения, что прорывать вражескую оборону — задача пехоты в ночном бою, но все более широко распространялось мнение, что решение данных задач следует уступить танкистам.

1 ноября 1964 г., после трех лет учебы на факультете философии и обществоведения в Иерусалимском университете, генерал Исраэль Таль получил назначение на должность командующего бронетанковыми войсками. В тот же день уходящий с этого поста генерал Давид Элазар стал командующим Северным командованием.

За полгода до описанных выше перестановок в штабе бронетанковых войск ситуация на сирийском направлении осложнилась. К так называемой «войне тракторов» добавлялся новый и потенциально более опасный конфликт, возникавший вокруг системы водоснабжения Израиля и легко способный перерасти в настоящую войну с Сирией. Это же, в свою очередь, могло повлечь за собой полномасштабную войну с арабскими странами.

Благодаря введенной в действие в июле 1964 г. государственной системе водоснабжения, вода из Галилейского моря начала поступать в Негев. Ирригационный проект, направленный на развитие сельского хозяйства в иссушенной солнцем пустыне, где предполагалось дальнейшее строительство поселений, обошелся Израилю примерно в сто тридцать миллионов долларов. Арабские государства возражали против проведения проекта в жизнь, несмотря на все усилия президента Эйзенхауэра разрешить вопрос с распределением вод реки Иордан, питавшей Галилейское море. На первом совещании руководителей арабских стран было решено силой предотвратить создание системы водоснабжения. Сирия хотела войны, но Абд-эль-Насер отметил, что арабы еще не готовы к полномасштабному столкновению с Израилем и начинать войну следует тогда, когда они будут абсолютно уверены в победе. В качестве временной меры арабы решили отвести притоки реки Иордан, особенно реку Баниас, исток которой находился в Сирии, таким образом изначально сведя к нулю целесообразность израильского предприятия. Израиль, со своей стороны, заявил, что не останется равнодушным к отведению притоков Иордана, и скоро стало ясно, что споры из-за воды могут привести к войне. Но некоторое время обе стороны стремились избежать этого и не шли дальше приграничных стычек.

Сирия тем временем решила совместно с Иорданией осуществить собственный ирригационный проект — построить канал, который отвел бы воды Баниаса к Мукейбе. В то же время продолжались неугасающие споры о правах на возделывание земель вдоль линии перемирия между Сирией и Израилем. Сирийская армия, которая имела преимущество ввиду рельефа местности, окопалась на укрепленных позициях на Голанских высотах и обстреливала израильские патрули, охранявшие израильские трактора, работавшие на полях в долине на территории, на которую претендовал Израиль. Поля обрабатывались вплоть до самой границы, вдоль которой были проложены маршруты патрулирования.

Приграничные инциденты возникали, когда с сирийских позиций обстреливались патрули или трактора. Израильтяне обычно отвечали огнем из автоматического оружия, и если дело на этом не заканчивалось, вступала и артиллерия; сирийские орудия располагались на господствующих позициях. Наблюдатели ООН в итоге добивались восстановления действия режима прекращения огня, но после небольшой передышки возникал новый инцидент, или в том же месте, или где-нибудь еще вдоль спорной границы.

Одним из очагов постоянной напряженности являлась местность неподалеку от Тель-Дана[97]. Еврейский национальный фонд проложил там дорогу, и жители кибуца вспахали поля тракторами. Угроза исходила со стороны двух сирийских позиций у деревни Нухейла и на господствовавшей над долиной высоте Тель-Азазиат. Пост командующего бронетанковыми войсками занимал тогда еще генерал Давид Элазар. Он утверждал, что танковые пушки — самое подходящее средство для подавления сирийских огневых точек, представлявших собой вкопанные в землю на высотах танки противника. Нашлись такие, кто выражал сомнение в способности бронетанковых войск обеспечить прекращение инцидентов, не втянув страну в войну. Так или иначе начальник генштаба генерал-майор Рабин дал согласие на предложение Элазара.

За неделю до того, как генерал Элазар занял пост командующего Северным командованием, бригада «D» получила приказ послать на сирийский участок границы роту «Центурионов».