52. Все чудеса запретных Еве рощОмытого росой *30-53 не оградилиОт слез, пролившихся, как черный дождь.55. "Дант, оттого что отошел Вергилий,Не плачь, не плачь еще; не этот мечТебе для плача жребии судили".58. Как адмирал, чтобы людей увлечьНа кораблях воинственной станицы,То с носа, то с кормы к ним держит речь,61. Такой, над левым краем колесницы,Чуть я взглянул при имени своем,Здесь поневоле вписанном в страницы,64. Возникшая с завешенным челомСредь ангельского празднества — стояла,Ко мне чрез реку обратясь лицом.67. Хотя опущенное покрывало,Окружено Минервиной листвой, *30-68Ее открыто видеть не давало,70. Но, с царственно взнесенной головой,Она промолвила, храня обличьеТого, кто гнев удерживает свой:73. "Взгляни смелей! Да, да, я — Беатриче.Как соизволил ты взойти сюда, *30-74Где обитают счастье и величье?"76. Глаза к ручью склонил я, но когдаСебя увидел, то, не молвив слова,К траве отвел их, не стерпев стыда.79. Так мать грозна для сына молодого,Как мне она казалась в гневе том:Горька любовь, когда она сурова.82. Она умолкла; ангелы кругомЗапели: "In te, Domine, speravi",На "pedes meos" *30-83 завершив псалом.85. Как леденеет снег в живой дубраве,Когда, славонским ветром остужен,Хребет Италии сжат в мерзлом сплаве,88. И как он сам собою поглощен,Едва дохнет земля, где гибнут тени *30-89 ,И кажется-то воск огнем спален, —91. Таков был я, без слез и сокрушений,До песни тех *30-92 , которые поютВослед созвучьям вековечных сеней;94. Но чуть я понял, что они зовутПростить меня, усердней, чем словами:"О госпожа, зачем так строг твой суд!", —97. Лед, сердце мне сжимавший как тисками,Стал влагой и дыханьем и, томясь,Покинул грудь глазами и устами.100. Она, все той же стороны держасьНа колеснице, вняв моленья эти,Так, речь начав, на них отозвалась:103. "Вы бодрствуете в вековечном свете;Ни ночь, ни сон не затмевают вамНеутомимой поступи столетий;106. И мой ответ скорей тому, кто тамСейчас стоит и слезы льет безгласно,
