— А тебе часто дают большие мешки денег? — спросила Сьюзен.
— Ну, не сказать, чтобы на ежедневной основе, — туманно откликнулся декан, — но…
— Из чего следует вывод: гоблина Дай-Большой-Мешок-Денег-Декану вызвать нельзя, поскольку для него нет оккультного пространства, — перебила его Сьюзен.
— А вот лично я всегда недоумевал, куда деваются носки, — весело заявил казначей. — Ну, сами знаете: один носок из пары есть, а другой куда-то подевался. В детстве я даже считал, что есть такое существо…
Волшебники призадумались. А затем — и это услышали все — раздался отчетливый звон воплощающейся магии.
Театральным жестом аркканцлер вскинул указательный палец к потолку.
— Все в прачечную! — крикнул он.
— Она внизу, Чудакулли, — напомнил декан.
— Все вниз, в прачечную!
— А как же госпожа Герпес? Она ведь не разрешает нам туда соваться, — поежился заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
— Интересно, кто в этом Университете аркканцлер? — осведомился Чудакулли. — Может, госпожа Герпес? Мне так не кажется. Аркканцлер — я. Поразительно, но это факт.
— Ты ведь ее знаешь… — пробормотал заведующий кафедрой.
— М-да, пожалуй, ты прав… — протянул Чудакулли. — Но…
— Кажется, она уехала на все праздники к своей сестре, — сообщил казначей.
— …Но неужели мы, волшебники, испугаемся какой-то домоправительницы?! — тут же воскликнул Чудакулли. — Все в прачечную!
Возбужденные волшебники толпой повалили прочь из зала, оставив в нем Сьюзен, о боже, грибного гномика и гномика выпадающих волос.
— Слушай, — поинтересовался о боже, — а кто все эти люди?
— Одни из величайших умов Плоского мира, — ответила Сьюзен.
— Нет, я чего-то не понимаю… Или лекарство перестает действовать?
— В данном случае характеристика «величайший» относится скорее к размерам, — пожала плечами Сьюзен. — Кроме того, ты наверняка слышал высказывание: «Если хочешь достичь истинной мудрости, перво-наперво стань как младенец».
— Но им известно, что это всего лишь первая ступень?
— Наверное, — вздохнула Сьюзен. — Во всяком случае, они то и дело разбивают о нее носы.
— А-а, — откликнулся о боже. — Как ты думаешь, тут есть что-нибудь… безалкогольное?
Путь к мудрости действительно начинается с первой ступени, ну, или с первого шага, как еще говорят.
Однако очень часто люди забывают о тысячах других ступеней, следующих потом. Человек поднимается на первую ступень с искренним желанием начать жить в единстве с вселенной, но следующий логический шаг так и не делает — мало кому хочется семьдесят лет провести на горе, питаясь одним рисом и периодически балуясь чайком из шерсти яка. Может, дорога в ад и в самом деле вымощена благими намерениями… Самые первые ее ступени — это уж точно.
Именно в подобные моменты декан жил полной жизнью. Он мчался впереди всех, шнырял между огромными древними котлами и тыкал посохом в темные углы, постоянно повторяя: «Чоп! Чоп!»
— А с чего вы все взяли, что эта тварь должна появиться именно здесь? — шепотом спросил профессор современного руносложения.
— Во всех прачечных реальность крайне нестабильна, — пояснил Чудакулли, поднимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть в бак для отбеливания. — Тут столько всякого скапливается… Уж тебе ли не знать.
— Но почему именно сейчас? — встрял заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
— Отставить разговорчики! — прошипел декан и, вытянув перед собой посох, прыгнул в следующий проход. — Ха! — торжествующе завопил он и тут же принял разочарованный вид.
— А эта ворующая носки тварь — она большая? — спросил главный философ.
— Не знаю, — пожал плечами Чудакулли, выглядывая из-за штабеля стиральных досок. — Хотя, если прикинуть, за свою жизнь я потерял тонны носков.
— Я тоже, — подтвердил профессор современного руносложения.
— И где мы будем искать? — продолжал главный философ голосом человека, чей поезд мысли мчался по длинному и темному тоннелю. — В маленьких местах или в больших местах?
— Хороший вопрос, — признал Чудакулли. — Кстати, декан, что ты все время твердишь?
— Я говорю «Чоп!», Наверн, это то же самое, что «Йо»…
— А «Йо», видимо, то же самое, что и «Чоп»?
— Точно, — обрадовался декан. — Бывают ситуации, когда так и тянет крикнуть: «Чоп!»
— А эта тварь… Она просто ворует носки или она их пожирает? — не унимался главный философ.
