толщиной в бедро Йбора, а желтые глазки — маленькие и злобные. Однако, несмотря на свою обезьяноподобную внешность, гигант двигался как барс, бесшумно и невероятно быстро для своего сложения.

— Стереги его, — приказала девушка, и Йбор понял, что желтые глаза теперь не упустят его.

Он опустился на стул, старый стул — примитивное кресло-качалку — и посмотрел на девушку, которая возилась у огромного очага. В этой кухне было место для двадцати рабочих фермы и на очаге со множеством конфорок можно было приготовить обед для всех них.

— Мы должны поесть, — сказала девушка. — Если ты не лжешь, ты должен вынести пытку достаточно долго, чтобы сказать нам всю правду.

— Ты совершаешь ошибку, — горячо заверил ее Йбор, однако замолк, когда охранник сделал угрожающий жест.

Вскоре девушка поставила на стол еду. Это был хороший завтрак, и Йбор с удовольствием налег на него.

— Приговоренный, — с улыбкой заметил он.

Потому что между ними возникло нечто вроде дружеского соглашения. Он был мужчиной, но детство его не было таким уж далеким, у него были ясные, темные глаза и он был приспособлен для преодоления трудностей. Она была женщиной в расцвете лет. Домашняя работа, приготовление обеда и сервировка стола уменьшили напряжение между ними. Пока он ел, по ее губам временами скользила быстрая улыбка.

— Ты хорошая повариха, — похвалил он, покончив с едой.

Но тут все тепло схлынуло с него. Она посмотрела на него.

— А теперь доказательства! — резко потребовала она.

Йбор гневно передернул плечами.

— Может быть, ты думаешь, что я ношу с собой бумаги, которые доказывают, что я агент Сейлы? Бумаги, в которых написано: «Владелец данного документа обладает высоким рангом в Совете Сейлы. Каждый должен оказывать ему возможную помощь». У меня бумаги, свидетельствующие, что я журналист из Эйры. Здание редакции газеты уничтожено и нет возможности проверить, правда это или нет.

Она задумалась над сказанным.

— Я хочу дать тебе шанс. Если ты тайный агент Сейлы, ты сможешь назвать одного из ваших людей в Нилреке… Назови одного, и мы доставим его сюда.

— Ни один из них не знает, как я выгляжу. Мое лицо изменили, прежде чем поручить мне это задание, чтобы меня никто, даже случайно, не мог выдать.

— У тебя на все есть ответ, да? — фыркнула она. — Тогда мы отведем тебя в подвал и вытряхнем из тебя правду. И ты не умрешь, пока мы этого не сделаем.

— Подожди минутку, — попросил Йбор. — Есть человек, который может узнать меня. Но он, может быть, еще не прибыл. Солрак.

— Он прибыл еще вчера, — ответила она. — Хорошо. Если он тебя узнает, этого мне будет достаточно. Слейг, — повернулась она к гиганту, — привези Солрака.

Глубоко в горле Слейга что-то заклокотало, и девушка сделала нетерпеливое движение рукой.

— Я могу сама проследить за ним. Иди! — она полезла за пазуху, вытащила пистолет из кобуры и направила его через стол на Йбора. — Сиди тихо!

Слейг вышел. Йбор услышал, как он завел мотор машины. Звук этот быстро удалился.

— Можно мне закурить? — спросил он.

— Конечно, — свободной рукой она бросила через стол пачку сигарет. Он взял одну, следя, чтобы руки его оставались в поле ее зрения; она поднесла огонь к кончику сигареты.

— Итак, ты Илас, — заметил он.

Она ничего ему не ответила.

— Ты проделала хорошую работу, — продолжил он. — Прямо у них под носом. Тебе пару раз удалось надуть их.

Она терпимо улыбнулась.

— Только не пытайся лукавить, болельщик. На всякий случай, если тебе все же удастся бежать, я не дам тебе никакой информации, которую ты потом смог бы использовать.

— Не будет никакого потом, если я не уйду отсюда. Ни для тебя, ни для кого-нибудь еще.

— Теперь ты мелодраматичен. Пока есть время, будет и потом.

— Время существует только в сознании, — ответил он. Времени больше нет, потому что пыль и камни не осознают себя.

— Ты рисуешь картину полного разрушения.

— Это и есть полное разрушение. И ты приближаешь его с каждой минутой. Ты уменьшаешь срок, который у нас еще остается.

Она усмехнулась.

— Что же я должна делать?

— Даже если ты отпустишь меня в это мгновение… — начал он.

— Я этого не сделаю.

— …катастрофы, может быть, уже не избежать. Наши умы не могут охватить те непредставимые силы, которые, весьма вероятно, уничтожат всю высшую жизнь. Это невозможно себе представить, — произнес он. — Представь себе, космические путешественники будущего увидят эту планету лишенной всякой высшей жизни, покрытой джунглями. У нее даже не будет названия. Все следы цивилизации будут полностью уничтожены. Космонавты будут рыться в осыпающихся руинах и находить там кусочки истории, а потом вернутся на свою родную планету, унося с собой тайну Катора. Почему на Каторе исчезла жизнь? Они найдут достаточно скелетов, чтобы представить себе наши размеры и внешний вид, расшифруют некоторые из наших записей. Но они нигде не найдут доказательств, почему же погибла наша цивилизация. Они нигде не найдут имени Илас, причины этого.

Она только усмехнулась.

— Это будет очень скверно, — в заключение сказал Йбор. Ни птицы в небе, ни свиньи в загоне. Может быть, даже никаких насекомых. Хотел бы я знать, — задумчиво произнес он, не было ли когда-нибудь таких взрывов на других планетах нашей системы. Например, на Ларе. Там когда-то была жизнь. Достигла ли там цивилизация своей высшей точки, а потом погибла в войне, в которой каждый человек сражался на той или иной стороне? Не изобрели ли обе стороны в отчаянии взрывчатое вещество, которого было более чем достаточно, и не утратили ли они над ним контроль, в результате чего вся жизнь там погибла?

— Тише! — приказала она, к чему-то напряженно прислушиваясь.

Теперь он тоже услышал это, шаги тяжелых ног. Он бросил взгляд через окно на лес.

— Инамрцы, — сказал он.

Фельдфебель вел восьмерых солдат по полю к дому. Йбор повернулся к девушке.

— Ты должна меня спрятать! Быстрее!

— Здесь нет никакого убежища.

— Оно должно быть! Ты же прячешь беглецов! Верно?

— Ты можешь взять меня в плен, — с яростью заявила она, но ты ничего не узнаешь. Лучше оставим укрытие в покое.

— Ты, маленькая дурочка! Я же на вашей стороне.

— Это говоришь ты. У меня нет никаких доказательств.

Йбор больше не стал терять времени. Отряд был почти у дверей. Одним прыжком он оказался у стены и присел там. Он полузакутался в свое пальто, сбросил на глаза черные волосы и так расслабил мускулы лица, что на нем появилось пустое выражение идиота. Он играл своими пальцами и бормотал.

В дверь застучали приклады ружей. Девушка пошла, Йбор не поднял взгляда. Он вертел свои пальцы и булькал.

— Вы ничего не слышали сегодня ночью? — спросил фельдфебель.

— Что слышала? — спросила в ответ Илас. — Самолеты выстрелы.

— Вы вставали? Выглядывали наружу?

— Я испугалась, — виновато ответила она.