Примем все это фаталистически, решил Йбор, ожидая в прихожей доктора Ситрука. Здесь его легко могла настигнуть смерть, но, несмотря на это, ставка была слишком велика. Если он должен быть пешкой в великой игре — а игра была действительно велика, — он хотел полностью отдаться ей.

Пока что ему везло. И, посмотрев на двух охранников, он сказал себе, что окончательный успех приведет его к смерти. Он не мог надеяться уничтожить бомбу и ускользнуть живым из этой крепости. Охраняемые входы означали его конец, если даже ему удастся выбраться из лаборатории.

Он подумал о том, что, собственно, и не рассчитывал убраться отсюда живым. Задание это с самого начала было самоубийственным. Это задание, теперь он понял это, придавало налет достоверности его невероятной истории. Капитан, так же как и фельдфебель, не отважился не поверить этой истории. Йбор придал видимость правдоподобия своему рассказу о разрушениях, потому что его охватила твердая, горячая решимость предотвратить эти разрушения.

Он не стал нести перед капитаном дикую чушь о нейтронном щите. Капитан, по сравнению со своим фельдфебелем, был гораздо умнее. Йбор деловито говорил о тепловом контроле и так убедительно преподнес это, что охранники, которые доставили его сюда, становились все более испуганными с каждым поворотом колес грузовика, везшего его.

Очевидно, история о бомбе стала известна здесь, в исследовательской лаборатории правительства. У всех охранников был затравленный взгляд, потому что они знали, что если что-то пойдет не так, они даже не услышат взрыва. И так лучше. Если бы ему удалось использовать этот факт в свою пользу, как он сделал это с предыдущими событиями, может быть, ему удалось бы…

Он, пожав плечами, оторвался от размышлений. Внутренняя дверь открылась, охранники вытянулись по стойке смирно, и вошедший мужчина посмотрел на Йбора.

Это был странный человек с цепкими темными глазами, странной формы лицом и властными манерами. На нем был пиджак, из рукавов которого вырисовывались ловкие на вид руки.

— Итак, вы конечный результат, — сухо сказал он Йбору. — Входите!

Йбор последовал за ним в лабораторию. Доктор Ситрук показал ему на плоский, неудобный стул; он сделал это пистолетом, который, словно указка, внезапно появился в его руке. Йбор сел, неотрывно смотря на ученого.

— Что вы подразумеваете под «конечным результатом»? — осведомился он.

— Разве это не ясно? — любезно спросил доктор. — Самолеты, которые пролетели над нами в последнюю ночь, были пусты; и еще, их скорость была слишком высока. Я весь день размышлял, ища смысл этой атаки. Теперь мне все ясно. Самолеты высадили вас.

— Я что-то слышал о самолетах, — сказал Йбор, — но я их не видел.

Доктор Ситрук вежливо поднял брови.

— Мне очень жаль, но я вам не верю. Моя интерпретация событий следующая: у этих самолетов Сейлы была только одна цель. Они хотели высадить здесь своего агента, которому поручено было уничтожить урановую бомбу. Я уже довольно давно знаю, что верховному командованию Сейлы стало известно о ее существовании, и спрашиваю себя, какие же шаги оно предпримет, чтобы дезактивировать ее.

Йбор не видел никакого смысла уходить в оборону.

— Сейла изготавливает свою собственную бомбу. Но она может контролировать ее. Я здесь затем, чтобы сообщить вам об этом, чтобы вы использовали такой же контроль, как и у нашей бомбы. У нас есть время.

Доктор Ситрук возразил:

— Сегодня утром я слышал рассказ о вас. Вы сделали пару фантастически бессмысленных утверждений. По моему личному мнению, вы дилетант со всего лишь поверхностными знаниями на этот счет и пылко их отстаиваете. Я узнаю, так это или нет, прежде чем я убью вас. Ах, да, — он улыбнулся, — вы умрете в любом случае. На моей стороне знание. Власть. Если я обнаружу, что вам действительно известно что-то, неизвестное мне, мне хотелось бы, чтобы об этом узнал я один. Вы понимаете меня?

— Вы здесь как бог. Это ясно видно по поведению охранников.

— Верно. Я обладаю самой мощной взрывной системой в истории планеты, и моим желаниям повинуются, как железным приказам. Когда я хочу, я отдаю приказы верховному командованию. У них нет никакого другого выбора, кроме как повиноваться моим капризам. А теперь — ваше имя не играет никакой роли, оно, несомненно, фальшивое — расскажите мне, что вы знаете.

— Почему я должен это делать? Если я в любом случае должен буду умереть, вот моя точка зрения: черт побери, доктор Ситрук! Я знаю кое-что, чего не знаете вы, и у вас нет времени, чтобы узнать это от кого-нибудь другого. Пока ваши шпионы заберутся к нам достаточно высоко, чтобы узнать это, Сикса давно уже будет разбита. Но я не вижу, почему я должен дарить вам эту информацию. Я хочу продать ее — в обмен на мою жизнь.

При этих словах Йбор осмотрел маленькую, ярко освещенную лабораторию и обнаружил ее. Она была не особенно велика; объем ее не был основанием для ужаса, который, словно когтями, сжал его сердце. Ужас вызвал тот факт, что бомба была готова. Она висела в защищающем ее от толчков гамаке. Ни одна бомбардировка не могла серьезно встряхнуть ее. Она взорвется только тогда, когда этого захочет доктор.

— Она действительно заставила вас побледнеть. Ваше лицо сейчас словно лист бумаги, — хихикнув, сказал доктор Ситрук. — Она тут, самое разрушительное оружие, которое когда-либо знал мир.

Йбор судорожно сглотнул. Да, это была она. Она означала конец войны и одновременно конец мира. В голову ему пришла ироничная мысль, что все эти религиозные фанатики, которые утверждают, что война прекратится чудесным образом благодаря божественному вмешательству, не проживут достаточно долго, чтобы назвать этим чудом бомбу. Какое развитие дал бы взрыв их доктрине, если бы только они смогли пережить его!

— Я побледнел потому, — ответил он доктору Ситруку, — что вижу ее как слепую, неконтролируемую силу. Я вижу ее как конец цикла, в котором погибнет всякая жизнь. Потребуются тысячелетия, пока другая цивилизация возникнет и поднимется до нашего уровня.

— Это правда, что здесь присутствует элемент случайности. Если эта бомба вызовет распад материи на довольно значительном расстоянии вокруг себя, весьма вероятно, что вся высшая жизнь будет уничтожена в одно мгновение. Однако, если окружающая материя не детонирует, мы завоюем весь мир. Я один а теперь еще и вы — знаем это. Верховное командование видит в этом оружии только победу. Но хватит бесполезной болтовни. Вы хотите обменять информацию о том, как контролировать взрыв, на свою жизнь. Если вы убедите меня, что у вас есть такие знания, я отпущу вас. Как насчет этого?

— Теперь мы снова остановились на мертвой точке, — заметил Йбор. — Я не скажу вам этого, пока не