происходящим. В течение всей своей жизни Писмайр всегда знал больше него. Было приятно хоть один раз стать господином Всезнайкой.

В дальнем конце пещеры находилась толстая бронзовая дверь. Первые двое поунов направились прямо к ней и сорвали ее с петель. Оказавшись снаружи, табун поскакал рысью, впереди бежал Акретонг.

По его трубному сигналу поуны перешли на галоп. Это выглядело тяжеловесно и смешно до тех пор, пока манранги не поняли, что эти огромные балансирующие шары способны пройти сквозь дом, не заметив его.

Все четверо, сидевшие на спине Акретонга, тряслись в такт его бегу, как мелкие горошины в большом горшке. Писмайр видел группу верховых моулов, галопом преследовавших их с копьями наготове. Должно быть, Акретонг тоже их заметил, потому что он заржал, как рассерженная труба.

Трое поунов отделилось от табуна и повернуло назад. Внезапно моулы осознали, что преследуют не стадо убегающих животных…

Писмайр встал в седле.

— Они проскакали по ним! — сказал он.

— Что ты хочешь сказать, перепрыгнули? — спросил Брокандо.

— Нет! Я… это и имел в виду— проскакали.

— Они ненавидят моулов, — сказал Гларк. — Ненавидят больше, чем любые другие существа. Они считают их крайне неинтересными.

Впереди была арка входа, окруженная толпой топтавшихся на месте моулов и вортгорнов.

— Но им достаточно только опустить платформу, и с нами покончено, — сказал Писмайр.

— Они этого не сделают, — закричал Гларк и показал рукой. — Он управляет платформой!

Возле ворот они в первую очередь заметили большое колесо. На нем стоял поун. Стая моулов набрасывалась на него с кнутами и пиками. Но он стоял прочно и трубил. Акретонг ответил ему ржанием.

— Они его спасут, — заметил Гларк. — Кстати — гм — что это было? О, да, они ведь ненавидят острые предметы даже больше, чем моулов. Поэтому нам надо быть поосторожнее с копьями и всем прочим…

Некоторые поуны сами ринулись на толпу, раскидывая моулов во все стороны, как пылинки. Их тяжелые челюсти перекусывали прутья решеток. Поун в клетке встряхнулся, освобождаясь, с минуту подумал, не растоптать ли ему несколько моулов, толкавших его сильнее прочих, а потом прыгнул к воротам.

— Должно быть, они сошли с ума! — воскликнул Писмайр. — Платформа их не выдержит.

— Посмотрим, — возразил Гларк. Тем временем они оказались на платформе. За ними толпились другие поуны, и Писмайр заметил, что они отклонялись от своего пути, чтобы потоптать моулов, но избегали наступать на вортгорнов. Вортгорны все еще представляли для них некоторый интерес.

Он ожидал, что платформа под тяжестью поунов расколется. Но этого не произошло, а над их головами что-то звякнуло, и остатки колеса, приводившего в действие блоки, завертелись и превратились в туманное пятно. Цепи скрипели над блоками. Рушилась стена. И только Гларк сидел спокойно. Даже Писмайр скрючился в седле. Он знал, что, как только они окажутся на земле, их раздавит. Брокандо держался крепко и стонал. Глаза его были закрыты. Даже Бейн принял такое положение, чтобы ослабить неминуемый удар, и готовился к нему.

И только Гларк видел, как поуны один за другим спрыгивали с платформы.

Раскрылись их крошечные крылышки. Они были слишком малы, чтобы на них можно было лететь, но и они делали свое дело. Они бешено вращались, и поуны оставались в воздухе и мягко парили между ворсинками.

Только вес Акретонга давил на платформу, пока она медленно опускалась, а затем ударилась в пыль с глухим стуком. Акретонг неуклюже с грохотом соскочил с нее, а поуны вокруг него опускались среди ворсинок, как падающие спелые плоды.

Спутники Гларка заглядывали ему в лицо.

— Ты знал, что мы не разобьемся? — спросил Писмайр с упреком.

— Надеялся, — ответил Гларк. — Я не был уверен даже после слов Кьюлейны.

— Кто это Кьюлейна? Это она или он? — спросил Писмайр.

Он испытывал сильное потрясение. По природе Писмайр был добр, но то, что он почти обо всем знал больше Гларка, вселяло в него уверенность, и потому он действительно был почти во всем мастером. Он не привык чего-то не знать.

Рядом с ними в пыль приземлился еще один поун.

Они легче, чем кажутся, подумал Писмайр. Воздушные шары с крыльями. Неудивительно, что они не любят предметов с острыми углами.

— Кьюлейну описать трудно, — сказал Гларк. — Думаю, она из человечков. Она человечек особого рода.

— Особого рода? — спросил Писмайр.

— Тебе надо бы самому порасспросить ее, — ответил Гларк. — Сейчас мы ее увидим.

Акретонг мотнул головой и затопал среди ворсинок.

— Нет, не увидим, — возразил Бейн. — Мы должны поспешить в Уэйр.

— Хочешь сказать, назад в Джеопард?

— Уэйр всего в нескольких днях пути. Я должен рассказать им об этом!

— Должно быть, они уже знают, — мрачно сказал Писмайр.

— Не знают, — возразил Гларк.

— А ты-то откуда знаешь?

— Только мы и знаем об армии моулов, — сказал Гларк. — Мы должны добраться до Уэйра и предупредить людей. Но сначала мне надо вернуться и поговорить с Кьюлейной.

— Это с человечком-то? В чем дело? — спросил Писмайр.

— Я должен рассказать ей, что мы видели, — ответили Гларк, улыбаясь с ошарашенным видом. Он почесал в голове. — Чтобы она помнила то, что мы скажем ей сейчас, и то, что она сказала мне два дня назад. Когда я ее встретил.

Брокандо раскрыл рот, но Писмайр сделал ему знак, замолчать. — Человечки помнят будущее так же хорошо, как и прошлое, — сказал он. — Но… послушай. Они ведь никогда никому о нем не говорят, Гларк.

— А эта говорит, — возразил Гларк. — Не смотрите на меня так. Вы думаете, что я способен такое сочинить?

— Следовать за вами было довольно легко, — рассказывал Гларк. — Я хочу сказать, двадцать человек всегда оставляют след, и в этом ничего удивительного нет. Половину времени мне приходилось соблюдать осторожность, чтобы не наткнуться на вас. И тогда я подумал… Они двигались на юг по прямой, а я мог пробраться вперед, все разведать и посмотреть, что происходит. Один человек может передвигаться гораздо быстрее, чем двадцать, почему бы и нет? Кстати, я раздобыл снарга и ехал на нем верхом. Они отзывчивы на доброе отношение, — сказал он. — Но в то же время по отношению к ним надо проявлять и достаточно жесткости. Вот как я и повстречал Кьюлейну. Она была очень странной.

Наступила пауза. Потом Писмайр сказал: — Думаю, мы что-то здесь не уловили.

— Увидите, где она живет, — отозвался Гларк. — Я… Я не думаю, что люди могут видеть ее жилище, если она того не желает. Я никогда не видел ничего подобного. И она… и она… была там и рассказала мне, где вы идете, а также, что мне надо делать, чтобы уцепиться за эту подъемную платформу и стащить латы у вортгорна, и освободить поунов; и о том, что они умеют летать… словом, все.

— Но как она узнала обо всем этом? — спросил Брокандо.

— Но ведь мы расскажем ей обо всем этом, — ответил Гларк. — Не спрашивайте меня, как это происходит.

— Они помнят будущее так же хорошо, как и прошлое, — напомнил Бейн.

— Но они ни в коем случае не должны о нем рассказывать! — сказал Писмайр. — А иначе могут произойти ужасные вещи!

— Не знаю, не знаю, — ответил Гларк осторожно. — Но, насколько я вижу, то, что я сумел вас освободить… это не кажется мне таким уж страшным.