— Мы должны спасти узников, — заявил Брокандо.

— Да там их тысячи. И моулов тоже тысячи, — сказал Гларк. — Их слишком много.

— Верно, — отозвался Бейн. — Нам надо выбираться. Тогда мы сможем привести помощь. И не говори, что если у них множество пленников-дефтминов, то это значит, что мы располагаем целой армией.

— Я тоже видел кое-кого из пленников, — сказал Гларк. — Они совсем не готовы сражаться, если хотите знать мое мнение.

— Ты понимаешь, что говоришь о дефтминах? — спросил Брокандо веско.

Гларк заглянул за угол и сделал им знак следовать за ним.

— Я знаю, — сказал он. — И все-таки это правда. Я говорю, что в нашем случае речь идет не о том, чтобы украсть связку ключей и отпереть несколько дверей, а потом крикнуть: «Хархархар, мой народ, сбросьте оковы». Это реально. И я слушал. Ты знаешь, почему моулы напали на Джеопард?

— Чтобы подчинить и поработить мой гордый народ, — сказал Брокандо.

— Нет, из-за гравия.

— Гравия?

— Ведь Джеопард стоит на скале из гравия, разве не так? Каменные резцы. Они используют дюжины каменных резцов, чтобы добыть немного металла.

— Мой прекрасный город…

— Гравий, — сказал Гларк.

— Мой дворец…

— Но и гравий тоже.

— Металл, — сказал Бейн. — Они пытаются раздобыть как можно больше металла. Наступит день, когда металлы будут цениться дороже лака и дерева.

— К чему все эти усилия, хотел бы я знать? — подал голос Писмайр.

— Товар находится всего в нескольких днях пути, — сказал Бейн. — Вот почему. Мы должны предупредить людей.

— Пошли. Сюда, — сказал Гларк.

«Сюда» означало продолговатую пещеру, пробитую в бронзе. Свет, фильтруясь, проникал сквозь отверстия в потолке, отбрасывая тусклые тени, ложившиеся полосами на стены. Воздух был теплым и пах, как пахнут животные. Узники слышали, как огромные ноги переступали в стойлах, слышали глубокие вздохи. Они угадывали движение. В полутьме видели, как к ним навстречу устремилось какое-то существо, обладавшее парой зеленых глаз.

— Что у вас за дело здесь? — спросил страж-моул.

— Ах, — ответил Гларк. — Я привел сюда пленных. Хархархар!

Страж подозрительно оглядел их четверых. — Зачем? — спросил он. Гларк подмигнул ему.

— Хватит болтать, хархархар, — сказал он наконец и ударил стража по голове.

Зеленые глаза потухли.

— В конце концов у меня просто иссякли идеи, — объяснил Гларк.

Глаза Писмайра привыкли к темноте. Пещера была большой, но казалась меньше, чем была на самом деле, оттого, что все, что в ней находилось, было огромным. В том числе и существа, содержавшиеся там.

— Это поуны, не так ли? — спросил Брокандо.

— Их нелегко спутать с кем-нибудь еще. Почему они здесь? — спросил Писмайр.

— Они вращают колеса подъемной платформы, — сказал Гларк. — Их используют на тяжелых работах. И знаешь что? Они умные.

— Ну, это неудивительно, — беззаботно отозвался Писмайр. — Они и выглядят умными. Я готов согласиться с тобой. Но их головка по сравнению с телом крошечная. У них мозг величиной с высохший орех.

— Но это очень высохший орех, — заметил Гларк. — Прошлой ночью я затаился здесь. И оказывается у них есть свой язык. Весь он состоит из глухих и носовых звуков. Вот послушай. — Из тени к нему склонилась крошечная головка и мигнули два ярких глаза.

— Гм… если ты меня понимаешь, дважды топни ногой, — сказал он хрипло.

Послышалось «топ», «топ».

Даже сам Гларк казался удивленным.

— Это друзья. Вы поможете, да?

«Топ, топ».

— Это означает «да», — сказал Гларк.

— Право? — спросил Писмайр.

— Вон там, рядом со стойлом, его седло.

Седло было больше походило на небольшой замок. Там были широкие подпруги из красной ткани, украшенной бронзой, а над ними полог с занавесями и колокольчиками. Внутри находились мягкие сиденья с подушками, а на изукрашенной сбруе была надпись: «Акретонг». Она была сделана из бронзовых, хорошо отполированных букв.

Пока остальные возились с седлом, Писмайр подвинулся к поуну поближе, и протянул к нему руку с растопыренными пальцами.

— Сколько пальцев я тебе протягиваю? — спросил он подозрительно.

Топ, топ, топ, топ.

— Ага. Всего, значит…

Топ.

— Счастливая догадка.

Поун опустился на колени, чтобы его можно было оседлать.

Это было похоже на скрип двери, если силу звука увеличить в тысячу раз, но звук этот колебался и менял тембр, поэтому казалось, что он содержит целую гамму менее отчетливо различимых звуков. «Язык, — подумал Писмайр. — Язык без слов, но все же язык.

Интересно знать, может, и его тоже изобрели человечки?

Люди ведь раньше пользовались языком без слов. Мы и сейчас им пользуемся. Например говорим «Гмм!», или «Ах!», или «Арр!» Разве не так?

О чем я думаю? Об этих животных?

Но, возможно, они очень умные. Право же, очень умные».

Остальные поуны подняли головы и ответили целой тирадой фырканья и трелей. Гларк сделал остальным знак усесться на спину Акретонга.

— Моулы уже услышали его, — сказал Писмайр.

— Не имеет значения, — возразил Гларк. — Поуны решили отправиться домой.

— Ты хочешь сказать, что они могли бы уйти в любой момент? — спросил Брокандо, наблюдая, как огромные твари покидают свои стойла и выстраиваются в шеренгу.

— Им здесь нравилось, пока в этом месте хозяевами были вортгорны, — ответил Гларк. — Им нравится то, что они находят интересным. Моулы их больше не интересуют. Они их не любят. Они, я думаю, считают теперь интересными нас.

— А теперь послушай, Гларк, — сказал Писмайр. — Я не хочу сказать, что ты не слишком, ну, умен, но думаю, что ты не мог изучить язык этих, да и всех других животных за несколько…

— Нет, конечно, — возразил Гларк, — ухмыляясь. — Но прежде, чем сюда придти, я знал, чего ожидать.

— Как…

— Ладно, хватит болтовни, хархархар, — сказал Гларк. Расскажу позже. Кстати, будьте вежливы. Она сказала, что они очень хорошо понимают язык людей.

— Не верю, — сказал Писмайр.

Один из поунов подул ему в ухо?

— Это означает, что они считают тебя интересным, — сказал Гларк.

— А кто это «она»? — спросил Писмайр.

— Скоро расскажу, — ответил Гларк. В своей обычной спокойной манере он явно наслаждался