— Куда? — спросил он.

— Давай в зал. — Она решительно отодвинула стеклянную дверь.

Дверь была шарнирной, толстой и совершенно прозрачной. Практически без щелей. Щели, конечно, были, но просунуть туда даже лист бумаги казалось невозможным.

Они постелили постель и легли. Долго Джулия не могла успокоиться, но, наконец, затихла, и Дин услышал ее ровное сонное дыхание. А к нему сон не приходил. Дин вздыхал, ворочался и, в конце концов, увидел сквозь дверь катящийся по коридору светлый шар. Визитер замер перед стеклянной дверью, и Дин разглядел его лучше. Это нечто было не совсем круглое, если бы Дин захотел описать его форму, то, скорее всего, остановился бы на капле ртути. Наткнувшись на дверь, нечто растеклось по ней и быстро забегало по стеклу, явно намереваясь проникнуть в комнату. Но щели были слишком малы. Оно заметалось сильнее, пробежалось по периметру двери несколько раз и замерло в левом верхнем углу.

«Ага, — злорадно подумал Дин. — Сюда-то ты не пролезешь». — И тут он увидел, как светлое пятно снова собралось в шар и начало быстро продавливать себя, словно пасту из тюбика, в совсем крошечное отверстие. Просочившись в комнату, медленно сползло по стеклу и тут же метнулось в книжный шкаф.

— Джулия, — сказал Дин. — Оно здесь.

— Отстань, — сонно пробормотала жена. — Я спать хочу.

Он собрался, было, встряхнуть ее за плечо, но подумал: «А ведь от него все равно никуда не спрячешься, пусть уж она поспит спокойно».

— Правильно, — согласился некто.

— Ты кто? — быстро спросил Дин, но ответа не последовало.

Дин встал и сунул руку в книжный шкаф, туда, куда только что скрылся незваный гость. На полке кроме книг ничего не было. Пока не замерз, Дин стоял, размышляя, но, в конце концов, предпочел вернуться в постель. Кипя гневом, он обнял Джулию и решил не спать всю ночь, оберегая жену. Однако уже через несколько минут крепко уснул.

Он спал и не видел, как медленно и осторожно двигалось по холодному полу так напугавшее их создание и, чуть помедлив, скользнуло к ним под одеяло.

Проснулся Дин от того, что жена, расчесывая волосы, что-то напевала.

— С добрым утром, — сказала она.

Он сладко потянулся:

— Кошмар рассеялся?

— Да, — засмеялась она и продекламировала. — «Младенческие ужасы ночные. О, как они смешны при свете дня…» Не помнишь, как дальше?

— Не помню, — зевнул Дин. — Ты выспалась?

— Прекрасно. Мне снился такой удивительный сон. Просыпаться жалко было. А тебе что снилось?

— Что? — Дин напряг память. — Мне снился какой-то остров, и мы на нем. Там была пещера…

— Увитая плющом, — подхватила она. — И источник, такой круглый с гладкими стенами.

— Овальный, — уверенно поправил он ее.

— Да. Овальный, — радостно согласилась она, и вдруг лицо ее вытянулось. — Мы видели один и тот же сон?

Джулия испуганно прикрыла рот ладонью.

— Но этого не может быть, такого не бывает, — прошептала она.

— Нужно спросить у Анны, что снилось ей, — растерянно пробормотал Дин.

— Мы — идиоты! — воскликнула жена, всплеснув руками. — Ну, ладно сами сюда сунулись, но ребенка-то зачем было тащить? Нужно было отдать ее в интернат.

Анну они застали за самым предосудительным, с их точки зрения, занятием. Из простыни она сделала себе длинную, волочащуюся по полу юбку, из покрывала — тяжелый шлейф, и в тот момент, когда в комнату вошли родители, она, стоя возле зеркала, самозабвенно красила лицо акварельными красками и была в восторге от самой себя.

— Ты что делаешь? — гневно воскликнула Джулия и уже шагнула к дочери с самым недвусмысленным намерением, но Дин поймал ее за руку.

— Анна, — вкрадчиво спросил он, присаживаясь возле дочери на корточки. — Тебе что-нибудь снилось сегодня?

— Ага, — радостно сообщила девочка, сразу поняв по лицу отца, что до нагоняя он не допустит.

— Что тебе снилось?

— Щеночек, — уверенно сказала она. — Вы подарили мне щеночка. Такого вот.

Она слегка раздвинула ладони, показывая, какой был щенок.

— А хвостик у него был вот такой. — Она показала мизинец. — И мы с ним бегали. Показать как?

— Не надо, — с облегчением вздохнул Дин. — Мы тебе верим.

— Еще бы… — насмешливо сообщила Анна, не разжимая губ.

— Я сойду с ума, — прошептал он и вывел жену из комнаты.

— Иди, умойся! — крикнула Джулия дочери и дернула плечом. — В чем дело?

— Оно здесь. Оно не делает зла, но все время хочет нас поссорить. Ты не находишь?

— Пожалуй, — неуверенно согласилась она.

За завтраком возникла настоящая перепалка, в которой никто из участников не раскрыл рта.

«Опять каша», — уныло подумал Дин.

«А тебе бы хотелось, чтоб я ночь напролет жарила бифштексы?» — съязвила жена.

«Можно бы разок и пожарить. Для любимого мужа», — не удержавшись, подумал он.

«Вот встанешь завтра и пожаришь. А я с удовольствием съем», — мысленно отозвалась Джулия.

«Психи», — молча сообщила Анна, глядя то на одного, то на другого родителя.

— Хватит! — крикнул Дин.

Он помолчал некоторое время и вдруг, не выдержав, грохнул кулаком по столу. Тарелки подпрыгнули, разбрызгивая кашу.

— А ну, вылазь! — рявкнул он, в бешенстве оглядываясь по сторонам. — Эй, где ты тут? Вылазь живо. Кому говорят? Иначе… — Он в отчаянье сжал кулаки. — Иначе, я сегодня же дам радиограмму. Пусть забирают нас отсюда.

Из плафона, висящего на потолке, показалось Оно. Неторопливо приняло форму капли и бесшумно шлепнулось на пол. Анна замерла, не донеся ложку до рта.

— Боже, — прошептала Джулия и уронила руки на колени.

В ярком дневном свете Оно не светилось и было бы похоже на шар какого-то голубовато-белесого тумана, если бы можно было представить себе туман шаровидным.

— Ты кто? — спросил Дин.

— У вас нет такого слова, нет такого понятия, чтобы я объяснило, — довольно внятно произнесло Оно.

— Ты один тут? Под куполом? — строго спросил Дин.

— Да, — согласилось Оно. — Пока что одно.

— В каком смысле «пока»? — взорвался Дин.

— Пока не разделилось, — уточнило Оно.

— Так ты еще и делишься? — простонал Дин. — А скоро это случится?

— Еще не знаю. Это от меня не зависит, — произнесло Оно и добавило: — Я сообщу, когда это случится.

— Спасибо, — хмуро кивнул Дин. — Мы будем очень признательны.

— Признательны? Это как? — заинтересовалось Оно.

Джулия решила вмешаться.

— Мы угостим тебя чем-нибудь вкусным. Что ты любишь есть?

— В вашем понимании я вообще не ем.

— Так чем же ты питаешься? — изумился Дин.

— Я не питаюсь, я — поглощаю.

— Что ты поглощаешь? — со страхом прошептала Джулия и притянула к себе дочь.