— Да. И все же, — Карабанов чуть запнулся, — Шон, почему вашу фирму заинтересовал именно я?

Русский говорил с характерным жестким акцентом, но чисто и бегло, на правильном английском времен королевы Виктории. Впрочем, техасского жулика не интересовали языковые способности молодого ученого. Ему было довольно и отсутствия переводчика.

— А ты умеешь взять пойнт, — проныра на всю катушку использовал немалый опыт практической психологии, почерпнутый в длительном общении с дознавателями. — Скажу прямо. Я еще не забыл те времена, когда сам был, как это у вас говорят: мэ-нэ-сэ, — он тщательно произнес непривычные русские звуки, получилось забавно, и переспросил: — Так?

Зацепил вилкой крупную маслину и точным движением отправил ее в рот.

Карабанов кивнул, немного расслабился и взял канапе с черной икрой.

— Мы — молодая компания. У нас нет запасов жира, как у монстров индустрии. — Следуя выбранной линии, Шон пустился в откровения. — Мы добились определенных успехов и встали на ноги. Однако бизнес — штука суровая. Вы, русские, теперь прочувствовали это на собственной шкуре. Существует универсальный рецепт — вкладывай деньги в новые идеи и новые головы. Именно так мы и поступаем. Мы ищем лучших ребят в университетах по всем Штатам. Молодых, напористых, талантливых, злых до работы. Даем им гранты на обучение, обеспечиваем практику в отделениях радиологии и хирургии «Централ таксес медикал». Готовы оплатить стажировку за пределами страны, там, где хоть на йоту вырвались вперед. Пусть набираются опыта, учатся у тех, кто умеет лучше и быстрее. Ты работал с нашими стипендиатами, Алексей. Что скажешь?

— Что ж. У ребят хороший потенциал, — русский осторожно подбирал слова, тщательно взвешивая их значение. — Есть желание учиться, способность воспринять чужое, новое, нетривиальное мнение.

— Алексей, ты меня очень обяжешь, если по окончании семинара составишь краткую характеристику на каждого. Только уговор, никого не щадить, — Шон подался вперед и перешел на доверительный тон, словно говорил уже с партнером: — Я тебя понял. Ты прав, ребята зеленые, как доллар из типографии. Им нужны время и твердая рука. В наших краях есть поговорка: «Хочешь получить хорошего мустанга — хорошо заплати объездчику». А если я предложу тебе поработать у нас годик-другой? Только не отказывайся с ходу. Я понимаю, у тебя отличная тема, перспектива роста, тебя уважают в институте. Подумай, взвесь. — Он откинулся назад в кресле и озвучил тариф: — Для начала — сто тысяч в год, двадцать процентов отчислений от патентов с твоим участием и бонус — платные лекции в «Саус вест таксес». Наша фирма с ними вот так, — он крепко сцепил мизинцы. — Сотрудничество — путь к успеху. В Штатах работают ученые со всего мира, мы занимаем лидирующие позиции в развитии и внедрении нанотехнологий. Поверь, тебе тоже есть чему поучиться у наших парней. Я на тебя не давлю. Решение твое, и только твое. Так?

— Так. — Карабанов задумчиво катал маленький хлебный шарик по девственной белизне тарелки. — Вот и отлично.

Придорожную гостиницу «Эль-Торро» основательно перестроили. Теперь на ней красовались стильная корпоративная вывеска «Нанотех медикал рисёрч» и флагшток с «одинокой звездой». Строители шустро снесли все лишнее, установили новые окна и двери, сменили полы и отделку стен. Дизайнеры наполнили помещение мебелью вип-разряда и образцами самобытного мексиканского творчества. Предметом особой гордости хозяина стала гладкая плита черного дерева на монументальных подставках — стол для заседаний.

Расширился и круг посвященных. Пару месяцев назад Ли наконец воссоединился с компаньонами и приступил к исполнению привычных обязанностей.

— Мистер Перейра, как обстоят дела с бабками? — открыл совещание О'Райли.

Шон в силу необходимости выработал более мягкую манеру общения. Однако не потерял способности жестко вычленять суть проблемы.

— Неплохо, неплохо, — мексиканец к чему-то сопроводил оптимистичное заявление тяжким вздохом. — За последний месяц мы утроили капитал предприятия.

— Вот! Утроили, — встрепенулся Майк. — А ты, Хуан, по-прежнему кислый, как лайм..

— Я в корень зрю, — проворчал тот. — Сейчас наши акции стоят неплохо, но помяни мое слово, Шон, твой Карабанов нас разорит. Капитал растет, а свободных денег как не было, так и нет. Все, что зарабатываем, уходит на оборудование, материалы и оплату услуг сторонних фирм. А русский просит еще и еще. И ты, О'Райли, ему потакаешь.

— Оставь Алексея в покое, — сухо потребовал Аткинсон. — Парень пашет как вол. И мозгов в его голове на десятерых.

— Мы тут не науку двигать собрались, — вкрадчиво напомнил Ли и потянулся с ленивой грацией сытого ягуара. — Кстати, русского могут и перекупить. Уже были предложения. Что скажешь, Тим?

— Если по совести, мы платим ему гроши, — Аткинсон привычным движением поправил очки. — Любая серьезная фирма, не задумываясь, отвалит Алексею в разы больше. На одних только патентах, что мы придержали, можно сделать состояние.

— Ближе к делу, — настойчиво потребовал О'Райли.

— Не гони, — огрызнулся тот. — Основное направление работ Карабанова — очистка тканей организма от радионуклидов. Практическая технология отработана на грызунах, успешно опробована на приматах, и сейчас мы ведем переговоры о разрешении проведения клинических экспериментов на добровольцах.

Майк Скорчак украдкой зевнул в кулак.

— Через катетер в вену подопытного вводится коллоидный раствор. В основе наноассемблера лежит генетически измененная одноклеточная сине-зеленая водоросль. Эти организмы способны осуществлять синтез и переработку различных химических элементов, в том числе и металлов, на молекулярном уровне, — Аткинсон явно увлекся рассказом о достижениях. — Мы получили автономный микрозавод с функцией самовоспроизводства и научились его программировать. — Тим снизошел до интеллекта соратников и пояснил: — Заставили действовать «по свистку».

— Ага, — облегченно выдохнул Майк. Остальные предпочли промолчать.

— Алексей взял за основу израильские наработки в области ДНК-компьютеров. Часть оригинальной структуры ДНК сине-зеленой водоросли трансформирована в квазипроцессор, ПЗУ и оперативную память.

— Кончай бодягу, Тим, — устало оборвал его О'Райли.

— Ты сам спросил, — заметил Аткинсон, но лекцию свернул. — Короче, наши зверушки управляются ультразвуком и поглощают до восьмидесяти процентов стронция из тканей подопытного.

— А как же с золотом? — робко поинтересовался Майк.

— Какая разница. Мы вводили мышам и иодид золота. Показатель сбора не хуже, — ответил Тим. — Надеюсь, объяснять, что кровь — та же вода, только красная, не надо?

— О'кей. — Шон заметно повеселел. — Когда мы получим наш «пылесос»?

Аткинсон что-то прикинул и уверенно объявил:

— Месяц, на крайняк — полтора. Правда, Алексей считает, необходимо провести дополнительные тесты и исследования. Технология абсолютно новая, возможны побочные эффекты.

— Какие еще эффекты? — встрепенулся Шон. — Ты же сказал, ваша тина может качать золото из воды.

— Штамм водорослей, который вырастил Алексей… — начал было Аткинсон и махнул рукой: — Неважно, все равно не поймете. Запускаем серию.

— Хуан, подыщи нам подходящую посудину и местечко потише. Чтоб на пляже не было туристов и местные копы кругом не жужжали, — распорядился О'Райли. — Майки, поможешь ему. Проверь корабль сам, и три раза. Я не хочу потонуть с бабками.

— Обижаешь, — забасил Скорчак. — Когда я тебя подводил?

— Хорошо бы под занавес устроить на фирме капитальный пожар. Один черт — застрахована. Мол, конкуренты, и все такое, — Шон озабоченно потер лоб. — Да! Ни один из файлов Алексея не должен пропасть. Тим, у тебя есть копии?

Аткинсон кивнул.

— Заплатим ему вперед и отправим на каникулы. Домой, на пару месяцев. Тимми, он ничего не должен заподозрить, отдашь ему файлы и копии патентных документов, какие спросит. Понял?