старая гвардия читателей, чьи вкусы сформировались в прошлом тысячелетии. Они любят старую добрую научную фантастику, предпочтений своих не скрывают и изменять самим себе не собираются.
Кнопочку «два» придавили те же любители объяснений, но более утонченные. Им неловко признаваться, что они хотят простоты, поэтому вульгарное слово «воспоминание» они заменяют на высокоумное «архетипы сознания». А что в конечном итоге меняется? Да ничего, образованность показываем, что, мол, не зря фантастику читали и теперь не лыком подпоясываемся и не лаптем щи хлебаем. Такова точка зрения новейшей генерации любителей НФ. Их почти столько же, сколько и ветеранов, хотя, возможно, они просто активнее в Интернете.
Примерно та же картина складывается и с двумя последними пунктами. За пятый пункт безусловно голосуют игровики, те, кто не боится пройтись по улице с мечом или гномьим топором. Голосуют толкинисты, считающие, что эльфом быть куда как почетнее, нежели человеком. Голосуют люди, которым не по нутру серый цвет асфальта, и они не считают нужным это скрывать. Им не требуются чужие объяснения, они
Четвертая кнопка тоже принадлежит любителям фэнтези, но таким, которые стесняются своей любви. Нажмешь кнопку «пять», а тебя за психа примут. Принципиальное отличие четвертой кнопки от второй в том, что нажавшие ее верят: чудеса не просто были когда-то, но есть и сейчас, только не здесь, а где-то. Выражение «сверхчувственное восприятие», которое приписывается фантастам (а в идеале и себе), выдает потаенные мечты сторонников этой точки зрения. Другие планеты в этом вопросе притянуты за уши, никто не верит, что из дальних галактик прилетят эльфы с назгулами, а вот вывалиться невесть откуда они могут запросто. Назовем это «невесть откуда» параллельной вселенной, — и все будут довольны.
Итак, отбрасывая людей нетипичных и случайных, получаем, что к научной фантастике тяготеет приблизительно 45 % проголосовавших, а к фэнтези — около 42 %. Честно говоря, я полагал, что крен в сторону НФ будет значительно больше. И не потому, что таково реальное распределение среди читателей, а просто из-за того, что журнал в значительной степени ориентирован на научную фантастику. Появись у нас сей миг журнал «Илсе», который десять номеров отдает фэнтезийным произведениям и лишь парочку — научной фантастике, у него соотношение было бы обратным. Иной вопрос: насколько сильным оказался бы крен в сторону фэнтези?
Но в целом результаты вдохновляют. Достаточно равномерное распределение читателей по интересам показывает, что в среде читателей никакого кризиса фантастики нет, что у нас равно востребованы все направления любимого жанра. Еще бы денег кто подкинул, так совсем хорошо было бы.
Тут могут спросить: а сам ты как голосовал? И я отвечу: а я не голосовал. Дело в том, что в личной жизни я очень не люблю крайности, люди оголтелые мне неприятны. Даже единомышленника, если он фанатичный единомышленник, я стараюсь избегать. А вот в литературных предпочтениях я экстремист. И когда читаю хорошо написанную книгу или тем паче сам пишу, то непременно верю написанному. Именно поэтому я не терплю плохо написанных книг. «Написанному верить» — была некогда такая бюрократическая пометка на документах, и вдруг автор предлагает явную брехню. Получается нервный срыв. Но уж когда книга хороша — верить ей одно удовольствие. И значит, в зависимости от точки зрения автора я обязан жать любую кнопку или все пять кнопок разом. Не исключаю, что какое-то количество голосовавших попало в то же положение, что и я, и голосовало, ориентируясь на последнюю из прочитанных и понравившихся книг.
И наконец информация для издателей.
Господа книгоиздатели! Советую вам внимательно проанализировать результаты голосования и комплектовать редакционный портфель в соответствии с ним. Сорок два процента издаваемых книг должны относиться к фэнтези, сорок пять быть научной фантастикой, а остальное, так и быть, пускай приходится на долю реалистического направления. Тогда ваша продукция будет расходиться, как пирожки в базарный день, и не узнаете вы, что такое слив и зависшая книга, а кризис будет обходить вас стороной и бушевать лишь в газовой сфере.
Святослав ЛОГИНОВ
КРИТИКА
РЕЦЕНЗИИ
Алексей КАЛУГИН
ВРЕМЯ ЛЖИВОЙ ЛУНЫ
Не получаются у современных авторов утопии. Ни у нас, ни на Западе. Вроде бы находят удачную идею и сюжетную посылку… А в итоге все равно выходит нечто в духе «Футурологического конгресса» Лема или «Клетки для орхидей» Франке. Не верят писатели в саму идею «счастья для всех и каждого».
В романе А.Калугина нарисована как бы утопия, которую обеспечили людям уины — универсальные информационные носители, порожденные некими информационными башнями (с ними читатель уже сталкивался в повести А.Калугина «Возвращение»). В поле, распространяемом этими башнями, уины способны не только создать для потребителей что угодно, но даже обеспечить безукоризненное и надежное функционирование человеческого организма. Из текста, правда, непонятно, почему именно осторожный и хитрый Запад так легко повелся на уиновский соблазн, да и мусульманские страны не попытались извести «изобретения Шайтана». Благоразумие неожиданно проявила лишь российская власть, поспешившая отгородиться от остального мира, не допуская на свою территорию даже отдельных уинов. С башнями же, появившимися на наших «священных» землях, вначале поступали решительно — проклятые сооружения искореняли. Потом спохватились и под командованием некоего чиновника по фамилии Безбородко создали все же воинскую команду для изучения и научного искоренения феномена. О почти фантасмагорических приключениях руководителя этой команды сержанта Макарычева и его соратников на гиблых Облонских болотах, где неожиданно возникло информационное поле, и повествует большая часть книги.
Финал у романа нарочито открытый: основные линии демонстративно оборваны и даже промежуточные узелки интриги развязаны только частично. Автор не объяснил, откуда взялись уины и порождающие их башни, каковы их реальные цели. Так что, похоже, в скором времени появится продолжение.
Глеб Елисеев
Андреас ЭШБАХ
ЭКСПОНЕНЦИАЛЬНЫЙ ДРЕЙФ
«Как жаль, что жанр еженедельного романа с продолжением вымер, и с каким бы удовольствием я бы за него взялся», — комментирует свой творческий эксперимент Андреас Эшбах, задумавший воплотить давнюю мечту в популярном немецком еженедельнике.
И куда же все делось? Куда исчезли все знаковые качества прозы одного из лучших писателей западной Европы: богатый язык, замысловатая интрига, напряженное повествование, неожиданная