– В общем, я ждал, что ты скажешь что-нибудь эдакое, – Эрли украдкой мрачно улыбнулся. – Я попросил Тома привести тебя, потому как думал, что ты захочешь увидеть эту штуку – ты же с трупами, так сказать, на дружеской ноге. Иди, взгляни поближе.

Туилли приблизился к столу. Темноволосый мужчина сидел, опустив голову. Ной увидел рядом с ним шприц и понял, что мужчина получил большую дозу успокоительного. Еще на столе на небольшом пластиковом подносе лежал набор скальпелей, зонды и костная пила. Туилли бросил на локтевое утолщение всего один взгляд и сказал:

– Это не кость.

– Ага. Лопни мои глаза, если это кость. – Из раны выступало что-то, с виду напоминавшее плотную обмотку из гибкого, отливающего синевой металла. Эрли взял зонд и постукал по ней. – А вот это не мышца. – Он показал на лохмотья красной ткани, с которых на пол натекла лужа вязкой серой жидкости. – Но нечто весьма близкое. Хоть ничего похожего я до сих пор не видел, это органика. – Эрли кивнул на микроскоп с препаратом вышеупомянутой ткани, который был установлен на лабораторном столе. – Глянь, коли охота.

Туилли поглядел, настроив тонкими бледными пальцами окуляр.

– Боже правый! – сказал он, употребив одно из самых крепких своих выражений. Ной увидел то, что остальные уже знали: мышечная ткань частично была органической, частично же состояла из крошечных металлических волокон.

– Как плохо, что вы не отстрелили этому говнюку голову, полковник, – сказал Эрли. – Я бы весьма охотно взглянул на его мозг.

– Ну, слазай в эту дыру! – голос Роудса был резким и хриплым. – Может, тебе повезет больше.

– Нет, спасибочки. – Эрли взял хирургические щипцы и сказал: – Док Джесси, не посветите вот сюда, а?

Джесси щелкнула выключателем маленького фонарика и направила свет на вонзившиеся в тело полковника металлические ногти. Один раскрошил стекло наручных часов Роудса и остановил их на четырех минутах первого – то есть примерно полчаса назад. От давления рука полковника посинела.

– Ладно, с него и начнем, – решил Эрли и начал попытки извлечь мини-пилу из тела полковника.

В свете фонарика Джесси были видны старческие пятна, разбросанные по тыльной стороне кисти поддельной руки. На суставе одного пальца был небольшой белый шрам – может быть, от ожога, подумала она. Задели косточкой раскаленную сковородку. Неизвестный создатель этого механизма почти идеально сумел воспроизвести строение и цвет тела пожилой женщины. На безымянном пальце было тонкое золотое кольцо, однако на него наросли тяжи псевдо-кожи, и колечко оказалось внутри, как будто изготовившее эту копию существо сочло его некой органической частью руки.

– Не хочет вылезать хреновина! – Палец сопротивлялся щипцам Эрли. – Придется слегка спустить с вас шкуру, полковник. Надеюсь, вы не обидитесь.

– Давайте.

– Я говорил ему не лазать туда. – Сонный, сбитый с толку Вэнс поспешил усесться на табуретку, пока не подкосились ноги. Тонкие струйки крови, сплетаясь, обвили запястье Роудса. – Что, черт возьми, делать?

– Найти Дифин, – сказал Роудс. – Только она знает, против кого мы пошли. – Он сморщился и втянул воздух, потому что Эрли вытащил первый ноготь. – Этот тоннель… вероятно, уходит за реку. – Он тупо смотрел на фонарик в руке у Джесси. Извилины полковника постепенно выходили из оцепенения, и он вспомнил, как тварь в тоннеле защищала глаза от луча фонарика. – Свет, – сказал он. – Оно не любит света.

– Что? – спросил Том, подходя поближе к столу.

– Оно… пыталось загородить глаза. По-моему, свет причиняет ему боль.

– Той сволочи с лицом Хитрюги на свет было наплевать, – сказал Вэнс.

– Там с потолка свисали масляные лампы.

– Верно. Масляные лампы. – Силы частично вернулись к Роудсу, но смотреть на вцепившуюся в запястье серую руку все еще было выше его сил. Эрли усиленно пытался извлечь второй ноготь. – А фонарика у вас не было, верно?

– Нет.

– Может быть, боль ему причиняет только электричество. У пламени и электрического света разные спектры, правильно?

– Спектры? – Вэнс поднялся. – А это что за черт?

– Заковыристое слово, которым обозначают интенсивность световых волн,

– сообщил ему Эрли. – Теперь спокойно. – Он крепко ухватил щипцы и выдернул металлическую пилку из-под кожи Роудса. – Этот чуть не задел артерию.

Паучьи ножки остальных пальцев все еще держали запястье Роудса.

– Стало быть, возможно, что волны электрического света действуют ему на глаза, – продолжал Роудс. – Оно сказало «жжется» и было вынуждено закопаться под землю, поскольку свет пришелся ему не по вкусу. Если оно напортачило с костями и зубами, может, и с глазами оно тоже облажалось?

– Черт, свет есть свет, – сказал Вэнс. – Нет в нем ничего такого, чтоб больно сделать!

– Летучая мышь не согласилась бы с вами, шериф. – Ной Туилли повернулся к ним от микроскопа. – Как и все до единого пещерные грызуны, рыбы и насекомые. Наши глаза привыкли к электрическому свету, но множество иных видов он ослепляет.

– И к чему же вы клоните? Эта тварь живет в пещере?

– Может быть, не в пещере, – сказал Роудс, – а просто в среде, где нет электрического света. Насколько нам известно, это может быть мир, полный тоннелей. Судя по скорости, с какой оно закапывалось, я бы сказал, что путешествовать под землей Кусаке не привыкать.

– Но Дифин электрический свет не беспокоил, – напомнила ему Джесси. – Перед приземлением пирамиды у нас дома везде горел свет.

Полковник кивнул.

– Что вполне укладывается в мои представления о реальном положении дел: Дифин и Кусака – две разные формы жизни из разных сред обитания. Одно перемещается то в черную сферу, то из нее, а второе путешествует под землей и создает репликантов вроде этого, – он с неприязнью поглядел на поддельную руку, – чтобы получить возможность двигаться по поверхности земли. Может быть, оно копирует формы жизни той планеты, на которой приземляется. Сам процесс я не могу себе представить, но протекать он должен чертовски быстро.

– И чертовски бурно, – Эрли с помощью щипцов и зонда изо всех сил пытался разжать мертвые пальцы. – Ной, залезь-ка вон в тот нижний ящик. – Он подбородком показал, в какой.

Ной открыл ящик.

– Здесь только бутылка водки.

– Вот-вот. Открой и передай сюда. Курить мне нельзя, но пить-то можно, будьте покойны. – Он взял бутылку, сделал большой глоток и предложил Роудсу. Тот тоже отхлебнул. – Пока не увлекайтесь. Нам вовсе не надо, чтоб вы вдруг упали. Док Джесси, ватные тампоны! Давайте-ка частично разделаемся с кровищей.

Пальцы мертвой руки так вдавились в тело Роудса, что Эрли пришлось попросить Тома взять вторую пару щипцов и помочь отодрать их от запястья полковника. Чтобы добиться желаемого, обоим мужчинам пришлось потрудиться не на шутку. Пальцы ломались с тихим металлическим треском, и в конце концов рука плюхнулась на стол. Остался лиловый кровоподтек, повторяющий форму руки и пальцев. Роудс немедленно облил больное место водкой и принялся тереть его бумажным полотенцем, и раны раскрылись. Морщась от боли, полковник повторил водочное обливание и тер до тех пор, пока бумажное полотенце не развалилось. Эрли так сдавил ему плечо, что это заметил бы и бык Брахмы.

– Угомонись, сынок, – хладнокровно сказал Эрли. Он забрал у Роудса обрывки бумаги и выбросил в корзину для мусора. – Том, не поможешь полковнику дойти до палаты в конце коридора? Думаю, отдых ему не повредит.

– Нет. – Роудс жестом отказался от помощи Тома. – Я в норме.

– Не думаю. – Эрли взял у Джесси карманный фонарик и воспользовался им, чтобы исследовать