коридоре, поскольку из классных комнат повалили остальные ученики, а учителя тщетно пытались сдержать эту приливную волну. Стоя с учебником английского подмышкой, в криво надетых очках, Рэй гадал, не выйдет ли Отрава за него замуж на одну ночь.

– Сию же минуту в канцелярию! – миссис Джеппардо хотела ухватить Отраву за руку, но девочка увернулась.

– Нет, – твердо сказала Отрава. – Я пойду домой, сменю портки, вот что я сделаю. – Широко шагнув, она переступила через Пако Ле-Гранде и, надув щеки, важно прошлась до дверей секции Б. Ее проводили многоголосым криком и хохотом.

– Я отстраню вас от занятий! Я подам на вас рапорт! – мстительно погрозила пальцем миссис Джеппардо.

Но Отрава остановилась у двери и наградила учительницу взглядом, от которого упал бы замертво и канюк.

– Ни фига подобного. Больно много геморроя. Все равно я всего-навсего порвала бриджи. – Она быстро подмигнула Рэю, отчего он почувствовал себя так, словно его посвятила в рыцари Джиневра, хотя лексикон Отравы можно было назвать каким угодно, только не куртуазным. – Не вступи в дерьмо, пацан, – велела Нэнси и вышла за двери на свет, засиявший в ее «мохауке» расплавленным золотом.

– Женская тюрьма по тебе плачет! – прошипела миссис Джеппардо, но дверь с размаху закрылась, и Отрава исчезла. Учительница резко обернулась к зевакам: – Быстро по классам! – Оконные стекла буквально дребезжали в рамах. Через полсекунды зазвонил звонок, и коридор пришел в движение – все с топотом бросились в классы.

Рэй чувствовал, что пьян от вожделения и что образ выставленной напоказ попки Отравы его память способна хранить до тех пор, пока ему не стукнет девяносто и все попки на свете не потеряют свое значение. Его удочка напряглась; Рэй ничего не мог поделать, словно весь мозг сосредоточился именно там, а прочее было лишь бесполезным придатком. Иногда Рэй думал, что попал под воздействие чего-то вроде «Сексуального Луча Пришельцев», поскольку избавиться от мыслей такого рода никак не удавалось. Правда, судя по тому, как на него реагировали почти все девчонки, ему предстояло навсегда остаться девственником. Господи, до чего суровая штука – жизнь!

– А ты что тут стоишь? – на него надвинулось лицо миссис Джеппардо. – Заснул?

Он не знал, в какой глаз смотреть.

– Нет, мэм.

– Тогда иди, куда шел! Немедленно!

Рэй закрыл шкафчик, защелкнул замок и заторопился по коридору. Но не успел он свернуть за угол, как миссис Джеппардо сказала:

– Да что с тобой, а, хулиган? Ходить разучился?

Рэй оглянулся. Пако с посеревшим лицом поднялся на ноги. Все еще держась за яйца, он, покачиваясь, шагнул к историчке.

– Сейчас мы с вами сходим к медсестре, молодой человек. – Она взяла Пако за руку. – Я в жизни не видала ничего подобного…

Пако неожиданно качнулся вперед и выблевал свой завтрак на цветастое платье миссис Джеппардо.

Оконные стекла затряслись от очередного крика. Рэй бросился бежать, инстинктивно пригнув голову.

Дэнни Чэффин, серьезный юноша двадцати двух лет, сын владельца «Ледяного дома» Вика, как раз закончил рассказывать шерифу Вэнсу, что своими звонками ничего о вертолетах не выяснил, и тут они услышали металлический рокот винтов.

Они выбежали из конторы и угодили в пасть пыльной буре.

– Боже милостивый! – прокричал Вэнс – он увидел темный силуэт вертолета, садившегося прямо в Престон-парк. Ред Хинтон, проезжавший по Селеста-стрит в своем пикапе, чуть не зарулил в витрину «Салона красоты» Иды Янгер. Из обувного магазина «Обувное изобилие» появилась, прикрывая лицо шарфом, Мэвис Локридж. В окна банка начали выглядывать люди, и Вэнс не сомневался, что нежившиеся на ветерке перед «Ледяным домом» старые бездельники сейчас удирают со всех ног.

Он широким шагом направился к парку, Дэнни не отставал. Через несколько секунд яростный ветер утих, потом улеглась крутящаяся пыль, но винты вертолетов продолжали медленно вращаться. Теперь из магазинов на улицу повалил народ. Вэнс подумал, что чудовищный шум соберет всех жителей города. Собаки разрывались от лая. Когда пыль осела, Вэнсу стала видна серо-зеленая раскраска вертолета и буквы: «ВВБ УЭББ».

– Я думал, ты звонил на Уэбб! – рявкнул он на Дэнни.

– Звонил! Они сказали, что их вертолеты тут не летают!

– Врут и не краснеют! Тихо, вон кто-то идет! – Шериф увидел, что к ним приближаются две фигуры, обе – высокие и худые. Вэнс и Дэнни встретились с ними у самого памятника мулу.

Один, молодой человек, который выглядел так, будто вообще не бывал на свежем воздухе, был одет в темно-синюю форму ВВС и кепи с офицерской кокардой. Второй мужчина, постарше, с коротким ежиком темных, начинающих седеть на висках волос, был загорелым и подтянутым. Его костюм состоял из изрядно поношенных джинсов и светло-коричневой трикотажной фуфайки. Пилот остался за рычагами управления. Вэнс обратился к офицеру:

– Чем мы могли бы…

– Надо поговорить, – ответил мужчина в джинсах. Он говорил решительно, как человек, привыкший брать управление на себя. Он был в темных очках в стиле «авиатор», но скрытые стеклами глаза уже заметили значок Вэнса. – Вы здешний шериф, так?

– Так. Шериф Эд Вэнс. – Он протянул руку. – Очень приятно…

– Шериф, где мы можем поговорить с глазу на глаз? – спросил молодой офицер. Второй мужчина руки Вэнсу не подал. Вэнс смущенно заморгал и опустил свою.

– Э… у меня в офисе. Сюда. – Он повел их через парк. Рубашка на спине взмокла от пота, подмышками выступили круги.

Когда они оказались в офисе, летчик помоложе вынул из кармана брюк блокнот и раскрыл его.

– Здешний мэр – Джонни Бретт?

– Ага. – Вэнс разглядел в блокноте целый список имен, в том числе свое. И понял, что кто-то занимался Инферно долго и вплотную. – Он же – начальник пожарной охраны.

– Нужно, чтобы он присутствовал. Пожалуйста, свяжитесь с ним.

– Давай, – велел Вэнс Дэнни и устроился на стуле за своим письменным столом. От этих мужиков у него по спине шли мурашки: держались они прямо, как стальные прутья, и выглядели так, будто не теряли бдительности даже стоя у Вэнса в кабинете. – Офис Бретта в здании банка, – сообщил Вэнс. – Он наверняка уже заметил переполох. – Гости никак не отреагировали. – Может, объясните мне, в чем дело, джентльмены?

Мужчина постарше подошел к двери, ведущей в тюремный блок, и заглянул в глазок: там было всего три камеры, все они пустовали.

– Нам нужна ваша помощь, шериф, – выговор у него был скорее среднезападный, чем техасский. Он снял темные очки, обнаружив глубоко посаженные глаза холодного, чистого светло-серого цвета. – Простите за столь драматическое появление. – Мужчина улыбнулся, его лицо смягчилось, а тело расслабилось. – Мы, летуны, иногда перебарщиваем.

– Ясное дело, понимаю. – Честно говоря, Вэнс не понимал. – Ничего страшного.

– Мэр Бретт идет, – доложил Дэнни, повесив телефонную трубку.

– Шериф, сколько тут у вас живет народу? – спросил офицер помоложе. Он уже успел снять кепи, под которым оказались коротко подстриженные темно-русые волосы. Почти того же цвета были и глаза, а нос и