Вчера я спросил его:

— Гаффар, если тебе дадут покрывало, столб, трубу, веревку, гору, что ты из них сделаешь?

Он схватил карандаш, записал столбиком все, что я перечислил, подвел черту и ответил:

— Сделаю Гаффара.

Я помолчал, не зная что сказать, потом попросил:

— Повернись ко мне спиной!

На спине его я вывел мелом крупными буквами: «Made in Turkey».

Это первый турецкий Гаффар. Когда-нибудь я расскажу о десятом, тысячном, миллионном… Турция, увы, становится страной Гаффаров!!!

Утром на своих воротах я увидел мертвую кошку. На морозе она совсем затвердела, эта кошка с пестрой шкуркой. «Наверное, ребята подвесили», — решил я и, схватив ее за ноги, швырнул в снег.

Вечером между делом я сказал об этом старосте. Он нахмурил брови:

— Недобрая примета, учитель!

Я засмеялся. Какое отношение к добру или злу может иметь дохлая кошка? Проделки ребят… Много ли забав у детей в деревне?..

Через два дня, смотрю, на воротах болтается обглоданная голова козы. Пришли на память слова старосты, но я опять рассмеялся и швырнул эту голову подальше в снег. После обеда я шутливо заметил старосте:

— Мы получили повышение — кошку сменила голова козы.

Староста сверкнул глазами и посмотрел на меня, как мне показалось, с жалостью.

— Не к добру, учитель, дурная примета…

— Ну и что же она предвещает?

— Ей-богу не знаю, но не к добру…

Он не договорил, затаил что-то про себя. Я допытывался, наседал на него, но староста хмурил брови и молчал.

— Все это вздор… — сказал я. — Если мы будем обращать внимание на такие вещи…

Как-то утром выхожу я из дому, а дети толпятся около школы. У ворот растянулся огромный пес.

— Учитель, у ворот собака, мы не можем войти в школу! — кричат они мне.

— А ну, живо в класс! — приказал я. — Деревенские мальчишки, а собаки боитесь! А ну-ка, гоните ее!

— Учитель, но ведь это собака Джемаль-аги…

Джемаль-ага — хозяин деревни. Он питает слабость к лошадям, собакам, спиртным напиткам, еде, картам, ружьям. У него три жены. Несколько дней в неделю он проводит в городе. Я с ним редко встречаюсь. Но знаю, что он не любит учителей.

— Пошел прочь! Поднимайся-ка, хозяйский пес!

Собака будто рассматривает меня, прищурив глаза.

— Пошел прочь!

В ответ послышалось угрожающее рычание.

— Учитель, собака разорвет тебя, ей-богу, не подходи к ней близко!

— Как ее зовут?

— Карабаш, Карабаш… Ты не заставишь его сдвинуться с места… Он ни за что не встанет. Это ведь пес Джемаль-аги…

Я подошел ближе.

— Карабаш! Пошел прочь!

Собака опять зарычала.

— Пошел прочь, говорят! Сейчас я запущу в него камнем!

— Учитель, боже упаси, не бросай камень! Он разорвет тебя на куски!

Карабаш невозмутимо потянулся и не тронулся с места. Видно, шатался где-то всю ночь… Если бы он, как все честные собаки, сторожил добро хозяина, так не находился бы здесь. Не лежат же другие собаки в такое время перед школой!

Я не на шутку рассердился. Попусту растрачивалось драгоценное время.

— Ребята, — сказал я, — сбегайте за хозяином, пусть заберет своего зверя.

— Учитель, Джемаль-ага обрадуется, когда увидит здесь свою собаку. Он ничем не помог, когда строили школу… Его дети учатся в городе, — сказал черноглазый сухопарый мальчик с растрескавшимися губами.

— А ты не можешь прогнать эту собаку?

— Ооооо… Эту собаку даже правительство не сможет прогнать, учитель!

Мальчик сунул свои грязные кулаки в карманы шаровар и протиснулся в середину толпы.

Вот беда! Не человек перед тобой — собака, слов не понимает. Ударишь — набросится, станешь прогонять — зарычит…

— Ребята, неужели нам с ней не справиться?

— Нет, учитель… Она встанет и уйдет, когда захочет…

«Показать бы этому кобелю суку!» — хотел было сказать я, но не решился.

— Позовите сторожа!

Один из мальчиков убежал и вскоре вернулся со сторожем.

— Прогони эту подлюгу подальше! — обратился я к сторожу.

— Что ты говоришь, учитель! — рассмеялся тот в огромные усы. — Уж не спятил ли ты? Да это все равно что сказать: прогони Джемаль-агу… Я со всеми могу найти общий язык, но не с собакой Джемаль-аги. Хозяин скажет, что я оскорбил его собаку, и выгонит меня из сторожей. Не могу, учитель! Хочешь приведу сумасброда Хайдара? Он отчаянный — все может!

Сумасброд Хайдар посмотрел на собаку, потом на меня и поморщился.

— Был бы это дикий кабан, я бы с ним потягался, но с этим псом сделать ничего не могу. Ты — сторож, опора властей! Только ты можешь его прогнать, стреляй из ружья! Зачем тебе его дали? По деревне взад-вперед ходить?

Хайдар засунул руки в карманы шаровар и уставился на нас. Перед школой собралась большая толпа. Мне стало не по себе: казалось, надо мною смеются.

— Али, подойди ко мне! — крикнул я.

Али — самый сильный и смелый мальчик из нашей школы.

— Принеси мне дубину потолще!

Али взглянул на меня и побежал выполнять мою просьбу.

— Учитель, зачем тебе дубина? Ты что, собираешься бить собаку? — раздался ехидный голос из толпы.

— Накличешь беду на свою голову, учитель…

— Ударить Карабаша — все равно что ударить самого Джемаль-агу…

— Мы боимся шикнуть на его курицу!

— Что там шикнуть на курицу! Мимо дома его боимся пройти…

Гнев переполнял меня. Я схватил дубину, которую принес Али, и замахнулся на Карабаша:

— А ну, пошел прочь!

Удар пришелся по голове. Собака взвизгнула, вскочила, оскалила зубы и бросилась бежать. Толпа разделилась на две части. Одни, как только увидели, что я взял в руки дубину, начали расходиться, другие оставались на местах, с любопытством ожидая, что будет дальше, и потихоньку хихикали. Ребята стали