На красоту надеются и ждут.
Ну что, мой друг, устал?
Г. Жукову
Ну что, мой друг, устал?
Не веришь в небосклон,
в прохладный труд лесов,
могущество пустыни?
Стихи, как соль времен,
застыли на устах.
Задача для юнцов
их сохранить отныне.
И кто бы ни срывал
твои колокола
под хохот и пальбу
с высоких колоколен,
любовь, увы, была,
как огненный обвал,
и за судьбу детей и внуков
я спокоен.
Давай, жена, с тобою посидим
Моей Людмиле
Давай, жена, с тобою посидим
На кухне нашей маленькой, уютной.
Давай, жена, с тобой поговорим
О вечном, а не о сиюминутном.
Весь мир в сиюминутной суете
Деньгами да долгами озабочен.
Но ты, я знаю, милая, из тех,
Кто грешных нас любить уполномочен.
Уполномочен Богом и судьбой…
Кто мир спасет? Конечно наши дети.
Любимая, день светел лишь тобой.
А ночь нежна, поскольку день был светел.
Я вернусь, только ты не надейся, не жди,
Людмиле
Я вернусь, только ты не надейся, не жди,
Вот закончатся тут проливные дожди.
По-над батюшкой Доном сверкнут купола,
Непутевую жизнь расколов пополам.
Во первой половине осталась любовь,
Много пива и водки, большие мечты…
Во второй половине скандальный Ростов,
Да остатки стихов, да гитара, да ты.
Темно-красный закат уничтожит гроза,
Ярко-желтый рассвет раззадорят ветра.
Пожалеют, наверно, родные глаза
Затерявшийся след в дебрях ласковых трав.
Не жалей, я вернусь в эту тусклую даль,
В этот блеклый простор, в эту степь, в эту жуть.
