встречалась.

— Да, не хочется. Потому что я за тебя боюсь. Приваживаешь человека, о котором мы ничего не знаем.

— Тебе достаточно знать, что он мой друг, — отрезала Катя. — Остальное тебя интересовать не должно. И вообще, ты будешь искать или нет?

— Не буду, — Дима решительно отодвинулся от компьютера. — Я всё равно не знаю, что искать. И ты не знаешь. Если твой Карлссон такой скрытный, пусть сам и ищет!

— У него компьютера дома нет, — сказала Катя.

— Точно? — Дима удивился. — Иностранец без компьютера? Так не бывает. Может, ты ноутбука не заметила?

— Я сказала «нет», значит нет.

Едва Дима вышел из Интернета, раздался телефонный звонок.

Звонил Катин папа.

— …То до тебя не дозвониться, то занято, — пожаловался он.

— Это я в Интернете работала, — сказала Катя.

— Понятно. Ну, рассказывай!

— Что рассказывать?

— Всё!

Катя испытала секундное искушение — рассказать действительно всё. Но удержалась.

— Да я маме уже вроде все рассказала, — промямлила она. — В общих чертах…

— А теперь мне расскажи!

Выяснилось, что Катин провал папу огорчил, но умеренно. Зато он очень гордился, что Катя сумела самостоятельно устроиться в Санкт-Петербурге.

— В институт ты еще поступишь, я в этом не сомневаюсь. Мы с мамой очень рады, что ты умеешь преодолевать трудности, что у тебя есть характер! — заявил папа с воодушевлением.

Но Катя не очень-то поверила в его радость. Она помнила, как папа старался уговорить ее остаться в Пскове.

— Доча, может, ты сумеешь приехать к нам хоть на пару дней? — спросил папа. — Мама тебе теплые вещи приготовила. Не с проводником же их посылать…

— Сейчас — никак, пап. Может, в сентябре. Только ради бога, пожалуйста, ничего не посылайте. Если мне что нужно — я куплю, правда. Не в лесу все-таки живу.

— Как знаешь, — не стал спорить папа. — Ты уже взрослая…

От того, как он это сказал, у Кати защемило сердце. Она вдруг поняла, что ее теплая домашняя псковская жизнь осталась где-то далеко-далеко…

— Катька, что случилось? — поинтересовался Дима, когда она положила трубку. — На тебе лица нет. Кто это звонил?

— Папа, — сказала Катя.

— Что-то стряслось?

— Да нет, всё нормально. Просто, знаешь, я ведь первый раз одна так надолго уехала. Они беспокоятся. А мне так грустно стало…

— Я бы тоже на их месте беспокоился, — сказал Дима и обнял Катю. — Только ты не одна. Я же с тобой! Ты ведь знаешь, что я — с тобой, да?

«…И еще Карлссон», — мысленно добавила Катя. Но вслух просто сказала:

— Да…

Дима стоял, задрав голову, на тротуаре напротив фасада Катиного дома и смотрел вверх. В половине второго на Невском полно народу. Диму то и дело толкали, но он этого не замечал.

— Что за фигня… — задумчиво бормотал он, пристально рассматривая окна всех шести этажей, включая мансарду. — Ничего не понимаю… Должен быть еще один этаж… «Соседняя арка, четвертый этаж», сказала Катя. Еще он знал, что Карлссон живет один. И что у него в доме полно мышей. Последняя информация натолкнула Диму на одну идею…

Арку Дима нашел без труда. Во дворе имелось два подъезда, через которые можно было попасть в три квартиры, располагавшиеся на четвертом этаже. Во всех трех Дима побывал. Представляясь работником санэпидемстанции, собирающим заявки на уничтожение насекомых и грызунов. Все три квартиры были коммунальные. Насекомые были во всех. Грызунов не было. Карлссона тоже. Но Дима не успокоился. Он продолжал искать квартиру Карлссона — несмотря на Катины призывы «оставить человека в покое» и вопреки собственному здравому смыслу. Здравый смысл подсказывал: если «шведский бизнесмен» тот, за кого себя выдает, то Дима со своей шпиономанией выглядит полным идиотом. А если Карлссон действительно киллер или вроде того — тогда Дима идиот и есть. Потому что охота на киллера не кончается добром даже в кинофильмах.

Шутки шутками, но Дима на самом деле опасался за Катю. Главное, он не понимал, что этому Карлссону от нее надо. Зачем зверообразному «шведу» заводить дружбу со вчерашней школьницей? Тем более что «мужского» интереса «швед» к Кате не проявлял. По крайней мере Дима ничего не заметил, хотя следил очень внимательно. Значит, тут что-то другое. Что?

В одном Дима был уверен — от такой хари ничего хорошего ждать не приходится. У Димы из головы не шло Токсово: игровики вокруг орут, размахивают железяками, а Карлссон стоит с флегматичной мордой, даже глазом не моргнет… И того «эльфа» он мог бы покалечить одним шлепком… Но не счел нужным. Значит, ситуация, показавшаяся Диме очень острой, для Карлссона вообще не была проблемой. «Нет, он точно связан с криминалом», — сделал вывод Дима.

Закон Мэрфи гласит: «Если некто или нечто способно причинить вред, то рано или поздно вред будет причинен». Значит, надо срочно принимать меры и спасать наивную Катю, если она сама ничего в жизни не понимает.

И вообще Диму просто раздражало, что этот громила каким-то образом ухитрился втереться к ней в полное доверие и Катя относится к Карлссону чуть ли не с большей симпатией, чем к Диме.