кармана фляжку, хлебнул шумно, громко откашлялся и валкой походкой усталого и не очень трезвого человека вошел под арку, на ходу пряча фляжку за пазуху.
Заслышав шаги, Карлссон обернулся. Но в пьяном мужике, что медленно входил под арку, ничего опасного не было. Эльфом от пьяницы не пахло, а пахло спиртным. Да и не бывает таких кряжистых эльфов. Потерял осторожность Охотник. В его оправдание можно сказать, что в данный момент он больше беспокоился о безопасности Малышки. О том, что ему самому может кто-то угрожать, тролль и мысли не допускал. Тем более какой-то человек…
Повинуясь поднятой руке Кати, у обочины притормозила машина. Карлссон слегка напрягся: мало ли кто там внутри…
Широкоплечий прошел мимо Карлссона. Тролль видел, как он спрятал за пазузой сосуд с алкоголем, но не видел, как пьяница вынимает руку из-за пазухи.
Если бы машина подъехала на миг позже, Карлссон, возможно, угадал бы опасное движение. Но этот миг решил дело.
Широкоплечий развернулся так быстро, что даже тролль не успел среагировать.
Остро отточенная секира на короткой, обернутой в шероховатую кожу ручке вылетела из-под полы куртки и с хрустом погрузилась в мощную грудь тролля.
Удар был не только невероятно силен, но и абсолютно точен. Лезвие секиры почти полностью погрузилось в грудную клетку Карлссона как раз напротив сердца.
Три дюйма холодного железа в груди… Даже для тролля это было много.
Широкоплечий киллер не стал выдергивать секиру. По опыту знал: всё вокруг зальет кровищей. Двое подручных выскочили из темноты, подхватили тело и поволокли к машине…
— Карлссон! — крикнула Катя. — Иди сюда, поехали!
Но друг не появился из темной арки. Катя сумела разглядеть мелькание каких-то теней… И совершила абсолютно идиотский поступок: кинулась Карлссону на выручку. Чем хрупкая девушка могла помочь троллю-Охотнику? Разве что с честью погибнуть вместе с ним… Но Катя мало что соображала в этот момент. Она просто почувствовала, что с Карлссоном случилась беда, — и бросилась на помощь.
На ее счастье, она опоздала. Еще неизвестно, как обошлись бы убийцы со свидетелем…
Но, когда Катя влетела под арку, внутри, во дворе, уже заурчал двигатель, и большой джип, развернувшись с филигранной точностью, покатил к противоположному выходу.
Катя успела увидеть лишь промельк задних габаритных огней.
Карлссона украли?
Это невозможно, но это факт. Катя замерла в растерянности. Что теперь делать?
Вывел ее из задумчивости окрик водителя на улице:
— Эй, девушка, решай: едем, нет?
Опыт, приобретенный Катей за минувшие месяцы, многому ее научил. В частности, быстро соображать.
— Едем! — Катя нырнула в машину и захлопнула дверь.
— Слушай, не надо так хлопать, да! — возмущенно заявил водитель, здоровенный небритый кавказец.
В другое время Катя трижды подумала бы, прежде чем садиться в машину к
— Едем в другую сторону, — сказала она и назвала Лейкин адрес. И добавила, чтобы исключить пререкания: — Пятьсот рублей.
— Э, зачем сразу деньги? — игриво осклабился водила. — Может, ко мне поедем? Э, не бойся! Хорошо будет. Покушаем, вина попьем.
И осекся, наткнувшись на бешеный взгляд маленькой блондинки. Она не боялась, это уж точно. Вжикнула молния открывшейся сумки. Небритый водила испуганно втянул голову в широкие плечи. А вдруг там пистолет? Сейчас выхватит, стрельнет — и прощай Важа Кахаберидзе!
— Едем или нет? — «Пятихатка» легла на «торпеду».
— Едем, едем! — Водила мигом тронулся с места. — Говори, куда ехать?
— Пока прямо… — Катя достала мобильник. — Лейка? Слушай, беда! — покосилась на водилу, навострившего уши, и перешла на шведский: — Карлссона похитили… Погоди реветь! Надо действовать. Хищнику скажи! Я сейчас к тебе! Заберу его — и поедем искать! Пусть он спустится вниз, я его подхвачу. Да всё нормально будет. В первый раз, что ли? Ты, главное, не нервничай! Тебе нельзя!
Через пять минут тонированная не по-питерски «шестерка» Важи остановилась в Лейкином дворе.
— И чё теперь? — буркнул Важа, увидев, что бешеная блондинка не собирается выходить.
Ответить Катя не успела. Задняя дверь «шестерки» раскрылась, и внутрь скользнул Хищник. А за ним — Лейка. И сразу же захлопнула дверь.
— С собаками — нет! Нельзя! — возмутился Важа.
— Лейка, а ты куда? — не менее возмущенно, но несколько тише воскликнула Катя.
— Я с вами! — безапелляционно заявила Лейка.
Хищник ничего не сказал. Просто придвинулся к затылку Важи оскаленной пастью и дохнул.
— Савсэм крыша съехал! — заорал Важа. — Убери пса, девка!
Ему очень повезло, что он не сумел толком разглядеть Хищника. Им всем повезло, потому что если бы разглядел — пришлось бы вести машину беременной Лейке, а с ее чахлым опытом вождения, учитывая беременность и глубокую тонировку, не факт, что они бы доехали до места.
— Давай обратно! — распорядилась Катя, решив, что спорить с Лейкой — только время терять. А время в этот вечер дорого, как никогда.
— Я никуда… — начал было Важа, но клыки Хищника легонько коснулись небритой шеи — и гордый горец всё понял правильно. Через пять минут они были у той самой арки.
Еще через десять секунд Важа рванул с места, не потребовав дополнительной платы и моля Бога, чтобы никогда больше не видеть этих сумасшедших русских девушек.
Хищник с ходу метнулся в подворотню — ему инструкции не требовались.
Девушки остались на улице.
— Коле звони! — потребовала Лейка. — Нам колеса понадобятся.
Хозяин «Шаманамы» ответил не сразу и очень неохотно.
На слова о том, что Карлссона украли, отреагировал с тупым юморком:
— Сами украли, пусть сами и выкручиваются!
— Коля! Ты дурак? Это наверняка сиды, больше некому! — сердито крикнула в трубку Катя.
В другое время и от другого собеседника Николай Иванов, он же — Коля Голый, не стал бы терпеть такой грубости, но тут — даже помогло. Врубился в серьезность ситуации.
— Ты где? У офиса? Еду! Ждите.
Хищник тем временем тщательно обследовал двор, вернулся и уселся на асфальт рядом с Катей. Вид у него был озадаченный.
Вот что ему удалось выяснить. На Карлссона напали трое. Карлссона ранили (Хищник уловил запах боли), но насколько серьезно — неизвестно. Затем затащили в большую машину и увезли. Кате и Лейке это показалось не очень правдоподобным. Скрутить могучего тролля, даже раненого, было не под силу и дюжине людей. Но Хищник был удивлен не этим. Из его речи можно было сделать вывод, что он знает нападавших (но, кто они, объяснить толком не может) и весьма озадачен тем, что они покусились на Охотника.
На этом дело застопорилось.
