она встречала.
— Не стоит их тревожить, — сказал Ротгар. — Чары, наложенные на них, таковы, что могут
— И что потом? — дрогнувшим голосом спросила Катя.
— И сделать живое неживым, — спокойно ответил эльф. — Это ведь территория мертвых, а не живых. Но раз они все-таки
— Классно, — язвительно произнесла Катя. — Спасибо за своевременное предупреждение.
— Это место тщательно спрятано и защищено чарами, — продолжал Ротгар, пропустив насмешку мимо ушей. — Но — только от живых. Тот, кто их накладывал, позаботился и о том, чтобы какой-нибудь высший ши не вломился сюда безнаказанно. Но того, что кто-то сможет проложить высшему ши дорогу, этот чародей не учел. Иначе мне пришлось бы несладко. С каменными ограми мне еще не доводилось сражаться. А
— Потому что ты эльф?
— Нет, потому что я их убил.
— Убил? — в замешательстве повторила Катя. — Ты их убил?
— Ну да. Это семейство одного твоего приятеля. Подсказать, кого? — спросил он насмешливо.
Но Катя уже догадалась сама. И месяца не прошло, как во сне она видела и эту женщину, и ее ребенка, который, вне всякого сомнения, и лежал, закрытый саваном, на втором постаменте. Катя так возмутилась, что забыла, где находится.
— Как вы могли!
— Тихо. — Ротгар зажал ей рот. — Не ори.
— Как вы посмели влезть в эту могилу? — яростно зашипела Катя, отталкивая его руку. Что почувствует Карлссон, узнав, что Ротгар мало того что разыскал склеп, где спрятана его семья, так еще и пробрался внутрь.
— Это натуральное кощунство! Да еще меня втравили! Только попробуйте что-нибудь тут устроить, я тогда…
— Что «ты тогда»? — насмешливо спросил Ротгар. — Ладно, уймись. Ничего я тут устраивать не собираюсь. В конце концов, почему бы не навестить могилку старых знакомых… А заодно посмотреть, способна ли ты беспрепятственно пройти из мира в мир и провести меня.
— Как это — «пройти из мира в мир»? — насторожилась Катя.
— А вот как, — сказал Ротгар и щелкнул зажигалкой. В сумраке вспыхнул неожиданно яркий огонек…
И все пропало.
Катя не верила своим глазам. Где надгробия? Где спящая женщина? Осталась только неглубокая ледниковая промоина, кое-как замаскированная сверху гнилыми бревнами. На полу, устеленном многолетним слоем сухой хвои и мелкого лесного мусора, лежали два замшелых валуна — в точности таких, какими была завалена вся поляна. Один камень был большой, другой маленький.
— Тролли не умирают, — повторил Ротгар. — Они засыпают и постепенно каменеют. Эти тролли уснули очень давно. Как и те, наверху.
Катя озиралась, пытаясь сориентироваться. Сквозь пролом пробивались лучи солнца.
— Где мы?
— Под маяком. Ты что, забыла? Ты нашла вход. Я прошел за тобой. Мы благополучно прогулялись туда и обратно.
— Вы же сказали, что не знаете, где вход! — с упреком сказала Катя. — И что не знаете, чья это могила. Как можно непрерывно врать!
Ротгар пожал плечами:
— Ну да, знал. Но войти-то не мог. Вернее, войти — мог. А вот выйти было бы трудновато.
— И что теперь?
— Полезли наружу. Давай я тебя подсажу…
Уже на катере Катя спросила:
— А они действительно могли подняться?
— Еще как могли!
— И могли нас убить?
— Тебя — точно. Возможно, и меня.
— И вы всё равно пришли?
— Конечно, — Ротгар усмехнулся. — Я люблю риск. Кроме того, надо же было тебя испытать.
— Я так понимаю, что проверку прошла? — осведомилась Катя.
— Первый этап за тобой, — признал эльф. — Если бы ты ее не прошла, то осталась бы в склепе. — И добавил чуть погодя: — А если бы ты не смогла найти вход, я бы тебя сам убил. Не люблю, когда меня разочаровывают.
Катя промолчала. Она так и не научилась достойно реагировать на цинизм Ротгара.
— Но я был уверен, что ты справишься, — тут же добавил он вполне добродушно. — Я редко ошибаюсь. Ты именно та, кто мне нужен.
— И что дальше? — стараясь говорить хладнокровно, спросила Катя.
— Дальше? — Ротгар посмотрел на часы. — Поедем завтракать. Если твоя подружка-полукровка не догадалась заказать столик на троих, я окончательно разочаруюсь в ее интеллекте.
Глава тридцать пятая
Суровые шведские мореплаватели и страшная русская мафия
Если швед проснулся утром весь в синяках, это значит, что его щипал призрак, и это верная примета, что кто-нибудь из близких шведа умрет.
Если в синяках просыпается эльф, он говорит: меня щипал призрак, значит, кто-то из моих близких уже умер. Следующей ночью попробую выяснить — кто.
Если в синяках просыпается русский, то это значит, что его жену очень расстроило то, что он опять вернулся домой пьяным.
Но если в синяках просыпается тролль, то, значит, кто-то здорово поработал кувалдой.
Лейка и Дима сидели на скамейке у музея истории Скандинавии, расположенного напротив музея «Васы». Лейка вертела в руках мобильник Ильи Всеволодовича. По договоренности, встретившись с Катей, Ротгар должен был позвонить и сказать, где спрятал Карлссона. Но телефон молчал. Лейка понемногу начинала психовать.
— Ну сколько можно! Уже больше часа прошло — ни троллей, ни звонка!
— Что ты дергаешься раньше времени. Все проходит гладко только в теории, — рассудительно сказал Дима.
— А я чувствую: что-то у них пошло не так!
Лейка вскочила со скамейки и нервно забегала по дорожке.
— Можно было предсказать! Это же Ротгар! А мы тут сидим, как дураки, и ждем дурацкого звонка, которого, я уверена, вообще не будет!
— Ты права, девица, — произнес хриплый голос по-шведски за спиной у Лейки. — Звонка не будет.
Лейка резко обернулась. Дима сморгнул и увидел троллей. Целая толпа их возникла на дорожке
