люди устали, клянусь Морским Отцом! И половина дружины осталась в Тарне!
– Для разведки многого не надо, старый друг, – усмехнулся Вингетор. – Соберем охотников.
– Две команды на одном корабле? – Фарнак поморщился. – Мордобоем дело кончится, ты же знаешь!
– Нет. Два небольших корабля. Твой «Крылатый Змей» и моя «Скопа».
Двенадцать десятков мечей. Достаточно.
– Клянусь Морским Отцом! Если бы не тот перьерукий в твоем подвале… и рассказы моих старых друзей… я сказал бы, что тебе снятся страшные сны, о сильномогучий, не взыщи за прямую речь!..
– Кстати о перьеруком, – мрачно обронил Вингетор. – Фелластр сбежал.
– Как сбежал? – хором воскликнули все остальные.
– Именно так, – Вингетор с досадой сжал кулак, – сумел сбежать из-под замка, убив трех стражей – опытных, бывалых воинов… Я подозреваю, что ему помог кто-то из челяди… Не стану оскорблять слух моих собеседников этими незначительными подробностями… Важно одно: Фелластр сбежал, и, бесспорно, скоро мы о нем услышим. Впрочем, готовиться к походу нам это не помешает. А мешкать не следует…
– Да, осенние шторма скоро… – проворчал Фарнак. – Хорошо бы успеть проскользнуть у них под носом… Там-то, дальше к югу, поспокойнее будет…
– Я надеюсь, что через неделю мы отвалим. – Вингетор неожиданно поднялся. – Я все-таки попытаюсь предупредить старейшин…
– Ну, а мне надо расшевелить своих… – Фарнак допил пиво. – Идемте, друзья…
СЕНТЯБРЬ, 21, УМБАР
Фолко стоял на узкой носовой палубе «Скопы». Этому кораблику, всего о шести парах весел, скорее подходило имя «дракончик», нежели гордое «дракон». Легкий, верткий и ходкий, он предназначался для стремительных рейдов, разведки и набегов на незащищенные края. Теперь ему предстояло бросить вызов могучей и таинственной державе, точно Феникс из пепла возникшей за самыми дальними рубежами ведомых в Гондоре и Арноре земель.
Следом за «Скопой» из гавани выходил «Крылатый Змей» – тоже на шести парах весел, такой же длинный, узкий и быстрый. Ветра менялись; важно было поймать северный или северо-западный и проскочить Умбар за несколько дней, не останавливаясь на ночлег. Кормчие торопились. И не без оснований.
Несколько месяцев Фолко не был в Умбаре и не мог не поразиться царящей в городе тревоге. Драки с харадримами вспыхивали повсеместно; не зря по улицам день-деньской вышагивали дозорные. Южане не оставались в долгу – и все таверны, кабачки и тому подобные излюбленные эльдрингами заведения выставили солидную охрану. Из пустыни доходили зловещие слухи: правитель Харада как будто бы решил раз и навсегда покорить Умбар, захватив единственную крупную гавань на всем тхеремском побережье. Правда, слухи не мешали умбарским работорговцам успешно и прибыльно сбывать живой товар харадским покупателям, среди которых почти исчезли свободные купцы – всех невольников забирал сам правитель Великого Тхерема…
Жалящий, злой Свет по-прежнему беспрепятственно разливался по южным землям; а там, куда он не мог проникнуть, неизбежно начинала скапливаться такая же злая Тьма.
Соглядатаи донесли тану Старху: его враги вышли в море. Он считал Фарнака своим кровным врагом с того самого момента, как тот обошел его в гонке к умбарским пирсам. И даже не задумывался о том, что раньше он давно и думать бы забыл об этой неприятности – ну, разумеется, устроив Фарнаку пару-тройку «приятных» сюрпризов. На сей раз сюрпризы устроить не удалось – и это странным образом лишало Старха сна и покоя. Не радовали даже крупные барыши от продажи невольников.
– Тан! – Хирбах, один из десятников Старха, неловко топтался на пороге.
– Они вышли в море, мой тан. Два корабля. «Крылатый Змей» старой лисы Фарнака и «Скопа» этого гондорского выползка Вингетора. На обеих посудинах, видит Морской Отец, едва ли больше полутора сотен мечей – а скорее всего, и тех не наберется.
– Отлично, – процедил сквозь зубы Старх. – Мы идем следом. Их лоханки хоть и вертлявы, а до Двурогой Скалы им от нас не оторваться. Голубятника сюда!
Некоторое время спустя обученная птица взмыла в поднебесье, неся свернутое трубочкой письмо Старха, адресованное сильномогучему тану Скиллудру…
ТОТ ЖЕ ДЕНЬ. ЗАПАДНАЯ ОКОНЕЧНОСТЬ ХЛАВИЙСКИХ ГОР
– Ну вот и дошли, – спокойно заметил Санделло.
– Дошли, – выдохнула Тубала.
По правую руку от них вздымались громады Хлавийских Гор (по-тхеремски – Горы Ледяных Потоков). Горбун и воительница обогнули исполинский хребет по узкой прибрежной полосе между скалами и океаном, шириной едва ли в четверть лиги. Здесь кончались тхеремские владения. Когда-то от Моря до гор тянулась настоящая высокая стена с башнями, но потом края к югу от гор опустели – и правитель Тхерема счел разорительным держать большой гарнизон так далеко от столицы. Стена мало-помалу пришла в негодность, буйный южный лес волной нахлынул на нее, оплел гибкими лозами, подкопал корнями, расшатал каменные блоки проросшей в швах травой. Караульные башни были покинуты… но так только казалось.
Взобравшись повыше, Санделло и Тубала смотрели на покосившуюся пузатую башню. На темной от времени крыше виднелись свежие, светлые заплаты.
Кто-то попытался кое-как привести в порядок башню… неужто тхеремцы?
– Коней через стену не поднимешь, да и я стар уже по скалам прыгать, – проговорил Санделло. – Видишь – они ворота еще починить не успели? А за ними – тропа?
Тубала молча кивнула.
– Вот там и проедем. Не знаю, кого нам тут послала судьба…
– Но кем бы они ни оказались, им крупно не повезло, – подхватила Тубала.
Горбун холодно усмехнулся. Правая рука его погладила перевязь с метательными ножами.
…Наверное, это походило на ночной кошмар, только отчего-то привидевшийся при ярком свете, средь бела дня… Из чащи вырвались двое всадников; прогудел чудовищный лук в руках горбуна, свистнула первая стрела – один из часовых, смуглолицый горбоносый воин, умер, не успев даже понять, что умирает. Мелькнул брошенный нож – тяжелое лезвие пробило кованый панцирь второго стражника. Клинок, пущенный тонкой девичьей рукой, с легкостью прошил стальную на грудную пластину, что могла выдержать даже арбалетный болт…
Когда-то широкий воротный проем закрывали массивные створки; время, дожди и прочие южные прелести превратили доски в труху. Обосновавшийся здесь отряд начал было чинить их, но успел навесить только одну половину.
Вторую – на всякий случай – перегораживала рогатка.
Тубала оказалась на корпус впереди горбуна. И пока тот натягивал лук, взяв на прицел выскочившего на гребень стены копейщика, девушка в один миг оказалась возле ворот. Навстречу вывернулся стражник с длинным протазаном в руке; но прежде чем широкое лезвие страшного оружия опустилось, снося головы и коню, и всаднице, коротко и беспощадно сверкнула сабля. Тонкий клинок с легкостью рассек могучее, окованное железом древко и развалил надвое тело слишком храброго южанина…
За стеной уже вопили:
– Хен-на! Хен-на!
Санделло стрелами снял со стены двоих – уже натянувших было луки.
Тубала рванула подвешенный справа от седла длинный серый сверток. Миг спустя на свет появилось настоящее стальное чудовище – так что даже видавший виды горбун присвистнул.
В руках Тубалы оказался меч, громадный двуручный меч: широкая гарда, два коротких дополнительных острия в нижней трети лезвия; таким оружием могут сражаться лишь самые сильные и опытные воины.
Девушка без всякого видимого усилия взметнула страшный клинок. Миг – и рогатка с сухим треском распалась надвое. Еще миг – и круговой удар снес еще торчащие сверху жерди.
– Дава-ай! – взвизгнула Тубала. Конь прянул через поверженную преграду, опрокинув еще одного врага.
Санделло последовал за девушкой.
Узкая дорога сделала крутой поворот, заросли надежно прикрыли двух искателей приключений. Позади
