до этого вышвырнул ящик, набитый алмазами. За что? Только за то, что я осмелилась открыть рот без разрешения?»

Таня ошиблась. Иван не столкнул ее вниз. Обхватив Таню за талию, он выпрыгнул в предутренние сумерки вместе с ней. Она закричала от ужаса, потеряв опору под ногами. Хвататься было не за что. Брошенный на произвол судьбы вертолет улетал на юго-восток, уменьшаясь и делаясь все более плоским на фоне розовеющего неба.

Слившись в единое целое, они врезались в волну и провалились в беспросветную пучину. Лицо Ивана превратилось в смутное пятно, окруженное серебристыми пузырями. Ощутив ногами студеную донную воду, Таня рванулась наверх, но Иван удерживал ее, мыча что-то нечленораздельное. «Конец?» – промелькнула мысль. Затем мрак вокруг окрасился в багровый цвет, а еще секунду спустя по ушам ударил глухой низкий гул:

БУ-УМ-МММ!

С-с-с-с – зашелестело под водой. С-с-с-с.

Блюмк… Блюмк… Блюмк… Словно кто-то кидал в море камни.

Плонк! А это уже не камень. Настоящая скала, брошенная разъяренным циклопом.

Иван подтолкнул Таню вверх и задвигал ногами, подавая пример. Она тоже начала грести, и вскоре оба пробками выскочили на поверхность. Было светло от языков пламени, качающихся на пологих волнах. Горели обломки вертолета. Сам он прекратил существование.

– Мерзавец! – пропыхтела Таня, плюясь и вырываясь из рук Ивана.

– Я же как лучше хотел, – прерывисто оправдывался он, совершая круговые движения руками, чтобы сохранять вертикальное положение. – Испугалась, да?

– Шарко мерзавец, – уточнила Таня. – Я его, значит, пощадила, а он нас, значит, нет?

– Закон джунглей. Выживает подлейший.

– В джунглях другой закон. Мы одной крови, ты и я.

– Сказки для маленьких. Я там бывал, знаю, о чем говорю.

– А как у тебя с опытом морских путешествий? – осведомилась Таня.

– Плаваю как дельфин, – похвастался Иван.

– Никакой ты не дельфин, а бегемот неуклюжий. Из-за тебя чуть не потеряла…

– Гм… Купальник?

– Нет, купальник вроде на месте. – Таня бегло ощупала себя под водой. – Во всяком случае, верхняя половина.

– Извини. – Иван сравнялся цветом с вареным раком.

– Шучу. Внизу полный порядок.

Хрен редьки не слаще!

– Поплыли к берегу, – отвернулся Иван. – Если что, держись за мое плечо. Скрутит судорога – говори, подсоблю.

– Даже взглянуть не желаешь? – кокетливо осведомилась Таня.

– Не желаю. Дурацкие у тебя шутки.

– Эй, ты что это себе вообразил? Я тебе не русалка, чтобы сиськи демонстрировать. – Расхохотавшаяся Таня чуть не захлебнулась. – Камень! – Она подняла единственный трофей, сверкнувший в лучах восходящего солнца. – Я его не выронила.

Остальные алмазы лежали на дне, заметаемые песком, но стоило ли печалиться о них, когда головы уцелели на плечах?

Головы наемников. Две вместо трех.

– Поплыли, – снова позвал Иван и опустил лицо в воду, пряча счастливую улыбку в воде.

– Ты знаешь куда? – спросила Таня.

– Вперед, куда же еще.

Улыбка Ивана сделалась до того широкой, что даже скулы заныли. А как же иначе? Таня была рядом. У них имелся алмаз, один на двоих. А также огромный мир, принадлежащий обоим на законных правах, поровну. В том числе солнце, море, ветер. Мало? Более чем достаточно.

Главное – сохранить все это, размышлял Иван, то и дело оглядываясь на плывущую следом Таню. Значит, сохраню. Иного ведь не дано. Короче, будем жить, а там видно будет. Обязательно. Очень скоро.