в Руидине. Видимо, копьё вернуло его из башни туда, откуда он в неё вошёл. Том сидел на земле, поддерживая моргающую и озирающуюся вокруг Морейн.

Мэт развернулся лицом к башне и ткнул пальцем в сторону её вершины.

– Я знаю, вы наблюдаете! – возбуждённо выкрикнул он. У него получилось! Он провернул это дельце и вернулся живым! – Я обыграл вас, вы, жалкие ошмётки! Я, Мэтрим Коутон, выжил, несмотря на все ваши ухищрения! Ха! – Он взмахнул ашандареем над головой. – И вы сами дали мне ключ от выхода! Что, съели? Вы треклятые, прожжённые, незаконнорожденные вруны!

Мэт широко улыбнулся, стукнув копьём оземь. И кивнул сам себе. Никому на свете не одолеть Мэтрима Коутона. Ему врали, твердили о каких-то невнятных пророчествах, угрожали и, наконец, даже повесили. Но в конце победителем оказался Мэт.

– Кто был третьим? – из-за спины раздался тихий голос Морейн. – Тот, кого я видела, но не знала?

– Он не выбрался, – угрюмо ответил Том.

Это поубавило радость Мэта. Их победа была оплачена чудовищной ценой. Значит, Мэт всё это время путешествовал бок о бок с живой легендой?

– Это был друг, – тихо произнёс Том.

– И великий человек, – добавил Мэт, оборачиваясь и выдёргивая увязший в глине ашандарей. – Когда соберёшься писать об этом балладу, Том, не забудь упомянуть, что это он был настоящим героем.

Том взглянул на Мэта и понимающе кивнул.

– Мир должен узнать, что стало с этим человеком.

Свет! До Мэта только сейчас дошло, что Том вовсе не удивился тому, что Ноэл на самом деле был Джейином Далекоходившим. Он уже знал. Когда же он догадался? И почему ничего не сказал Мэту? А ещё друг называется.

Мэт покачал головой.

– Ну что ж. Так или иначе, но мы выбрались. Хотя в следующий раз, Том, когда я соберусь вести треклятые переговоры, тихонько подкрадись сзади и хорошенько тресни меня по голове чем-нибудь большим, тупым и желательно потяжелее. А потом берись за дело сам.

– Твоя просьба услышана.

– Давайте немного отойдём отсюда. Мне вовсе не нравится, что эта треклятая башня торчит прямо надо мной.

– Да, – согласилась Морейн, – можно сказать, что они питаются эмоциями. Хотя я бы не стала говорить «питаются», скорее они ими «лакомятся». Эмоции не нужны им, чтобы жить, но они приносят большое удовольствие.

Они устроились в небольшой заросшей лесом ложбине неподалёку от башни, на краю прибрежного луга у Аринелле. Плотный лесной шатёр одновременно приятно охлаждал воздух и скрывал от них башню.

Мэт сидел на небольшом поросшем мхом камне, наблюдая за Томом, разводившим костёр. У того сохранилось несколько чиркалок Алудры в кармане, а также кулёк с чаем, хотя греть воду было не в чем.

Морейн, всё ещё укутанная в плащ Тома, сидела на земле, откинувшись на поваленное дерево. Она плотно запахнула плащ, придерживая его рукой изнутри и полностью в нём спрятавшись, за исключением обрамлённого тёмными кудрями лица. Сейчас она как никогда напоминала Мэту обыкновенную женщину. В его воспоминаниях она была скорее изваянием: вечно лишённое всякого выражения, словно вырезанное из отполированного камня лицо с тёмно-карими глазами-топазами.

А тут она сидела бледная с румянцем на щеках и растрёпанными, лежащими естественно волосами. Она выглядела даже привлекательно, если не обращать внимания на её безвозрастное айзседайское лицо. И всё же на этом лице отражалось куда больше эмоций, чем мог припомнить Мэт: теплота, с которой она глядела на Тома, и лёгкая дрожь, когда она вспоминала о проведённом в башне времени.

Она посмотрела на Мэта, и он заметил её оценивающий взгляд. Да, это была прежняя Морейн. Присмиревшая, чуть приунывшая. Но от этого она казалась ему даже сильнее, чем раньше.

Том подул на слабое пламя, в воздух поднялись языки дыма и огонь погас. Видимо дрова были насквозь сырыми. Том выругался.

– Всё хорошо, Том, – тихо успокоила его Морейн. – Со мной всё будет в порядке.

– А я не позволю тебе схватить простуду через мгновение после того, как мы освободили тебя из этого места, – откликнулся Том. Он вынул новую чиркалку, но внезапно дерево вспыхнуло, и огонь принялся лизать не слишком сухие дрова.

Мэт покосился на Морейн, на лице которой появилось сосредоточенное выражение.

– О, – только и вымолвил Том, затем рассмеялся. – Я почти забыл об этом...

– Теперь это всё, на что я способна, – поморщившись, произнесла Морейн. Свет, разве Морейн раньше когда-либо морщилась? Обычно она была выше этого, разве нет? Или это у Мэта остались о ней неверные воспоминания?

Морейн. Он разговаривал с треклятой Морейн! Хотя он сунулся в эту башню с чёткой целью её спасти, всё-таки невероятно, что он вот так просто с ней теперь разговаривал. Это всё равно, что разговаривать с...

Да чего там! Всё равно, что разговаривать с Бергитте Серебряный Лук или Джейином Далекоходившим. Покачав головой, Мэт улыбнулся своим мыслям. Какой всё-таки мир странный, и какую странную роль он уготовил для Мэта.

– Что ты имеешь в виду, Морейн? – спросил Том, подбрасывая в костерок тонкие палочки. – Всё, на что ты способна?

– Элфин и Илфин, – спокойно пояснила она. – Они питаются и наслаждаются сильными эмоциями. По какой-то причине эффект та’верен вызывает у них ещё большее опьянение. Но у них есть и другие способы получить удовольствие.

Том, нахмурившись, обернулся к ней.

– Моя Сила, Том, – пояснила Морейн, – я слышала, как они лая и шипя, питались ею. И те и другие, Элфин и Илфин – по-очереди. Похоже, к ним не часто попадают Айз Седай. Но, высасывая мою способность направлять, они насыщались вдвойне – моей печалью о том, что я теряю способности, и Силой самой по себе. Мой потенциал существенно ослаблен.

– Они говорили, что убили Ланфир, высосав её слишком быстро, хотя, возможно, они просто пытались сильнее меня напугать. Однажды меня разбудили, и там был человек. Он сказал, что я не та, за кем он пришёл. – Она помедлила, затем поёжилась. – Порой мне даже хотелось, чтобы они побыстрее осушили меня и покончили с моей жизнью.

Крохотный лагерь замолк под потрескивание огня. Том беспомощно смотрел на Морейн.

– Не стоит так грустить, Том Меррилин, – обратилась Морейн к Тому, улыбнувшись. – Я пережила ужасные мгновения отчаяния, но каждому рано или поздно приходится их испытать. Я верила, что ты придёшь за мной. – Она высвободила из-под плаща руку, обнажив худое бледное плечо, и протянула её Тому. Мужчина помедлил, затем принял руку и крепко сжал.

Морейн перевела взгляд на Мэта:

– А теперь о тебе, Мэтрим Коутон. Ты уже не тот простой фермерский паренёк. Как твой глаз, болит?

Мэт пожал плечами.

– Если бы я могла, я бы Исцелила рану, – произнесла Морейн, – но даже с прежней силой мне бы не удалось вернуть тебе глаз. – Она опустила взгляд, отпустив Тома и повернув руку ладонью вверх. – Ангриал у тебя?

– О да, – ответил Том, выудив из кармана странный браслет и надев ей на руку.

– С его помощью, – пояснила Морейн, – у меня будет достаточно сил, чтобы хотя бы унять боль. Они надели его на меня, чтобы дать мне зачерпнуть больше Силы и растянуть удовольствие. Я потребовала его в качестве одного из желаний, но не ожидала, что они используют его против меня самой.

– Они исполнили твои три желания? – нахмурившись, спросил Мэт.

– Я же прошла через тер'ангриал, – напомнила она. – Древний договор действовал и для них, и для