– Правда?

– Да. А ещё она во всеуслышание объявила, что не одобряет слухи о нас с ней. Свет, кажется, люди действительно этому верят. Я беспокоился, что они подумают, что это отчаянный ход!

От Фэйли пахло удовлетворением.

Он положил руку ей на плечо.

– Я не знаю, что ты сделала, но спасибо тебе.

– Ты знаешь, чем ястреб отличается от сокола, Перрин?

– В основном, размером, – ответил он. – А также формой крыла. Сокол скорее похож на стрелу.

– Сокол, – сказала Фэйли. – гораздо лучше летает. Он убивает клювом и может очень быстро летать. Ястреб же медленнее, но сильнее; он превосходит других в ловле добычи, которая передвигается по земле. Он убивает когтями, нападая сверху.

– Хорошо, – сказал Перрин. – Но не значит ли это, что, увидев внизу кролика, ястреб победит?

– Именно так, – улыбнулась Фэйли. – Ястреб лучше охотится на кролика. Но, видишь ли, сокол всегда справится с ястребом. Ты отправил сообщение для Илэйн?

Женщины. Он никогда их не понимал. Хотя сейчас, это казалось не так уж и плохо.

– Да, отправил. Надеюсь, мы скоро сможем с ней встретиться.

– В лагере уже вовсю толкуют о том, кого ты возьмёшь с собой.

– Зачем им это? – удивился Перрин. – Это будешь ты. Ты лучше других знаешь, как вести себя с Илэйн. Хотя, возможно, не повредит взять с собой Аллиандре.

– А Берелейн?

– Она может остаться в лагере, – сказал Перрин. – Следить за порядком здесь. Ей пришлось пойти в прошлый раз.

Сейчас от Фэйли запахло ещё большим удовлетворением.

– Нам следует… – она прервалась, нахмурившись. – Так, кажется, наконец облетел последний лист.

– Что? – спросил Перрин, оборачиваясь. Фэйли смотрела на приближающуюся к ним группу. Возглавляла её престарелая Лини, а следом плелись Моргейз с Талланвором, которые смотрели друг на друга словно парочка, вернувшаяся с их первого совместного Бэл Тайна.

– Я думал, он ей не нравился, – удивился Перрин. – А если и нравился, то она не собиралась выходить за него замуж.

– Мнения меняются, – сказала Фэйли, – и гораздо быстрее, чем чувства.

Её запах выдавал небольшую злость, хоть она и пыталась скрыть её. Она так до конца и не простила Моргейз, хотя была уже не столь враждебно настроена.

– Перрин Айбара, – произнесла Моргейз. – В этом лагере, помимо моего приёмного сына, ты больше остальных имеешь право называться лордом. Но сыну не пристало выдавать замуж собственную мать, и в таком случае, полагаю, это сделаешь ты. Этот мужчина попросил моей руки и хочет на мне жениться. Проведёшь ли ты для нас эту церемонию?

– Ты выбрала странный способ просить моей помощи, Моргейз, – ответил он.

Женщина, прищурившись, посмотрела на него. Фэйли тоже взглянула на него, судя по запаху, она тоже была сердита. Перрин вздохнул. Даже когда они враждуют, эти женщины всегда не прочь вместе накинуться на мужчину, который сказал что-то не так – пусть даже чистую правду.

Однако Моргейз успокоилась.

– Прости меня. Я не хотела подрывать твой авторитет.

– Всё в порядке, – ответил он. – Полагаю, у тебя есть причина.

– Нет, – сказала Моргейз, будто становясь выше. Свет, когда она захочет, то может выглядеть по- королевски. Как они не заметили этого раньше?

– Ты – лорд, Перрин Айбара. Твои поступки это доказали. Благодаря тебе, спасено Двуречье, а, возможно, и весь Андор. До тех пор, пока вы остаётесь его частью.

– Двуречье и в будущем останется его частью, – пообещал Перрин.

– Что ж, если ты выполнишь мою просьбу, – сказала она, поглядев на Талланвора, – тогда я замолвлю за тебя словечко перед Илэйн. Могут быть сделаны назначения и дарованы соответствующие титулы.

– Хорошо, мы принимаем твоё предложение говорить от нашего имени, – быстро ответила Фэйли вместо Перрина. – Но мы сами обсудим с Её Величеством, является ли дарование титулов… приемлемым в данном случае.

Перрин уставился на неё. Неужели она не оставила мысль о том, чтобы превратить Двуречье в отдельное королевство? Они никогда не обсуждали этого открыто, но ведь это она подтолкнула его поднять флаг Манетерен. Ничего, они ещё вернутся к этому разговору.

Неподалёку он заметил направляющегося прямо к ним Галада Дамодреда. Берелейн, как всегда в последнее время, шла рядом. Оказывается, Моргейз отправила за ним посыльного. Галад что-то прятал в карман – небольшое письмо с красной печатью. Откуда это у него? Он выглядел обеспокоенно, хотя, когда он приблизился, его лицо просветлело. Он не выглядел удивлённым известием о браке; молодой человек кивнул Перрину и обнял свою мать, затем строго, но вежливо поприветствовал Талланвора.

– Какого типа церемонию вы хотели бы? – спросил Перрин Моргейз. – Я знаю только двуреченские обычаи.

– Уверена, будет достаточно простых клятв в вашем присутствии, – сказала Моргейз. – Я не молода и устала от церемоний.

– Согласен с вами, – сказал Перрин.

Галад отступил в сторону, а Моргейз и Талланвор взялись за руки.

– Мартин Талланвор, – сказала она, – Ты давал мне больше, чем я заслуживаю, и дольше, чем я осознавала это. Ты говорил, что любовь простого солдата – ничто перед мантией королевы, но я скажу, что величие мужчины скрывается не в его титуле, а в его душе.

Я видела твою храбрость, верность, преданность и любовь. Я видела, что в твоей груди бьётся сердце принца, сердце мужчины, который остался верен, когда сотни других отвернулись от меня. Я клянусь тебе в любви. И перед лицом Света, я клянусь не покидать тебя. Я клянусь любить и почитать тебя, как своего мужа.

Берелейн вынула платок и промокнула уголки глаз. Да, женщины всегда плачут на подобных событиях. Хотя Перрин… хорошо, он тоже немного прослезился. Возможно, это из-за солнечного света.

– Моргейз Траканд, – сказал Талланвор, – я полюбил тебя за то, как ты относилась к подданным . Я увидел женщину, которая не только ответственно исполняет свои обязанности, но и со страстью. Даже когда я значил для тебя не больше, чем и любой другой гвардеец, ты обращалась со мной с добротой и уважением. Ты относилась так ко всем.

Я люблю тебя за твою доброту, твой ум и силу воли. Даже Отрёкшийся не смог сломать тебя. Ты сбежала от него, когда он полагал, что полностью тебя подчинил. Даже самому ужасному из тиранов ты оказалась не по зубам, хотя ты была у него в руках. Не смогли тебя сломать и Шайдо. Другой на твоём месте, кому пришлось бы пройти через подобные испытания, озлобился бы. Но не ты… ты превратилась в ту, кем нужно восхищаться, лелеять и уважать.

Я клянусь тебе в любви. И перед лицом Света я клянусь, что никогда, никогда не покину тебя. Я клянусь вечно любить и почитать тебя как свою жену. Я клянусь тебе в этом, Моргейз, хотя какая-то часть меня до сих пор не верит, что это происходит на самом деле.

Они стояли, глядя друг другу в глаза, словно Перрина рядом не было.

Он откашлялся.

– Ну, значит, так тому и быть. Объявляю вас мужем и женой.

Должен ли он дать какой-нибудь совет? Как он может что-то советовать Моргейз Траканд, королеве, чьи дети одного с ним возраста? Он только пожал плечами.

– Ну, вот и дело с концами.

От стоящей рядом Фэйли повеяло удивлением и немного недовольством. Лини фыркнула, когда Перрин закончил, но ушла вместе с Моргейз и Талланвором. Галад кивнул ему, а Берелейн сделала реверанс. Они удалились, Берелейн при этом отметила, как неожиданно всё произошло.