– Год и один день, – просто сказала Эдарра. – Хранительницы Мудрости не могут быть гай’шайн, но, возможно, у Шончан другие обычаи. В любом случае, мы дадим им год и один день. Если после этого они не отпустят пленных по нашему требованию, они познают наши копья. Кар’а’карн не может требовать от нас большего.

В шатре стало тихо.

– Продолжим, – Сеонид вновь прочистила горло. – Закончив с Кайриэном, мы встретились с теми, кто отправился проверять слухи в Андор.

– Подожди, – перебил её Перрин. – В Андор?

– Хранительницы Мудрости решили отправить туда Дев.

– Этого не планировалось, – пророкотал Перрин, глядя на Хранительниц Мудрости.

– Ты нами не командуешь, Перрин Айбара, – спокойно сказала Эдарра. – Нам нужно было узнать, остались ли в городе ещё айильцы и был ли там Кар’а’карн. Твои Аша’маны создали Врата, когда мы их попросили.

– Дев могли заметить, – проворчал он. Да, он велел Грейди создавать Врата по просьбе айильцев, но он подразумевал отправку и возвращение. Надо было выражаться яснее.

– Но их же не заметили, – голос Сеонид звучал сердито, как будто она разговаривала с глупым ребёнком. – Уж точно никто, кроме тех, с кем они собирались поговорить.

Свет! Дело было в нём, или Сеонид становилась всё больше похожей на Хранительниц Мудрости? Не этим ли она и остальные занимались в айильском лагере? Учились быть ещё упрямее? Свет, спаси их всех.

– Так или иначе, – продолжила Айз Седай, – наведаться в Кэймлин было разумно. Нельзя доверять слухам, особенно если в дело замешан один из Отрёкшихся.

– Отрёкшийся? – переспросил Галленне. – В Андоре?

Перрин кивнул, взмахом руки попросив ещё одну чашку подогретого чая.

– Ранд сказал, что это был Равин, хотя во время той битвы я был в Двуречье. – Цвета закружились в голове Перрина. – Равин выдавал себя за одного из местных лордов, мужчину по имени то ли Габрал, то ли Гэйбил или как-то так. Он использовал королеву, заставил влюбиться в него или что-то в этом роде, а затем убил её.

Глухо зазвенел ударившийся о землю поднос.

Фарфоровые чашки разлетелись вдребезги, расплескав чай. Выругавшись, Перрин резко обернулся. Несколько Дев вскочили на ноги, схватившись за поясные ножи.

Майгдин стояла с потрясённым видом, безвольно опустив руки. На земле перед ней лежал упавший поднос.

– Майгдин! – обратилась к ней Фэйли. – Ты в порядке?

Солнечноволосая служанка, выглядевшая будто оглушённой, повернулась к Перрину:

– Милорд, не могли бы вы повторить то, что только что сказали?

– Что? – переспросил Перрин. – Женщина, что с тобой?

– Вы сказали, что один из Отрёкшихся обосновался в Андоре, – сказала Майгдин ровным голосом. При этом она одарила его таким пронзительным взглядом, на который способна любая Айз Седай. – Вы уверены в том, что не ослышались?

Перрин уселся обратно на подушку, почёсывая подбородок.

– Насколько вообще могу быть уверен. Это было давно, но я знаю, что Ранд был в этом убеждён. Он сражался с кем-то в андорском дворце Единой Силой.

– Его звали Гэйбрил, – вмешалась Сулин. – Я была там. Молнии били с чистого неба. Нет сомнений, что это была Единая Сила. И один из Отрёкшихся.

– Некоторые в Андоре утверждают, что Кар’а’карн говорил об этом, – добавила Эдарра. – Он сказал, что этот Гэйбрил использовал запретные плетения на мокроземцах во дворце, искажая их разум и заставляя их думать и делать то, что он пожелает.

– Майгдин, да в чём дело? – вновь спросил Перрин. – Свет, женщина, он же мёртв! Тебе нечего бояться.

– Прошу меня извинить, – ответила Майгдин и вышла из шатра, оставив поднос и разбитый фарфор цвета поделочной кости валяться на земле.

– Я позабочусь о ней позже, – смущённо проговорила Фэйли. – Она в смятении оттого, что, оказывается, жила совсем рядом с одним из Отрёкшихся. Ты же знаешь, что она из Кэймлина.

Окружающие закивали, а оставшиеся слуги начали наводить порядок. Перрин понял, что чая он больше не получит. «Вот дурак, – подумал он. – Большую часть прожитой жизни обходился без приказаний подать чай! Ну и сейчас не помрёшь от того, что никто не дольёт тебе чая по мановению руки».

– Продолжим, – сказал он, усаживаясь на подушках поудобнее. На этих треклятых штуковинах никак не удавалось нормально устроиться.

– Мой доклад окончен, – заявила Сеонид, подчёркнуто игнорируя слугу, убиравшего на полу перед ней осколки фарфора.

– Моё решение не изменилось, – сказал Перрин. – Сначала нужно разобраться с Белоплащниками. Затем мы отправимся в Андор, и я поговорю с Илэйн. Грейди, как ты себя чувствуешь?

Обветренный Аша’ман в чёрном мундире поднял голову, продолжая сидеть на своём месте:

– Я полностью оправился после болезни, милорд, и Неалд практически тоже.

– Но ты всё ещё выглядишь уставшим, – возразил Перрин.

– Да, – согласился Грейди, – но, испепели меня Свет, я чувствую себя лучше, чем после многодневной работы в поле до того, как отправился в Чёрную Башню.

– Пора начинать отправлять беженцев по домам, – сказал Перрин. – С этим Кругом ты можешь дольше удерживать Врата открытыми?

– Я не вполне уверен. В Круге я всё равно устаю. Может даже сильнее. Но с помощью женщин я могу делать Врата намного больше и достаточно широкие, чтобы через них разом проезжали две повозки.

– Хорошо. Начнём с простых людей. Каждый человек, возвращённый домой, будет для меня как камень с души.

– А если они не захотят уходить? – спросил Тэм. – Перрин, многие из них занялись военной подготовкой. Они знают, что надвигается, и предпочитают встретить это здесь и с тобой, а не отсиживаться по домам.

Свет! Неужели в этом лагере нет никого, кто хотел бы вернуться к своим семьям?

– Уверен, что есть и такие, кто захочет вернуться домой.

– Кто-то захочет, – согласился Тэм.

– Вспомни, – вмешалась Фэйли, – что Шайдо отослали прочь всех старых и немощных пленников.

Арганда кивнул:

– Я проинспекировал новые отряды. Всё больше и больше гай’шайн отходят от оцепенения, и тогда они становятся крепкими бойцами. Как многие хорошие солдаты, на моей памяти.

– Некоторые захотят повидать семью, – вновь заговорил Тэм, – но только если ты позволишь им вернуться обратно. Они видят это небо, и знают, что грядёт.

– Пока мы отошлём только тех, кто захочет уйти и остаться дома, – ответил Перрин. – С остальными я смогу разобраться только после того, как закончу с Белоплащниками.

– Превосходно, – горячо произнёс Галленне. – У тебя есть план нападения?

– Что ж, – ответил Перрин, – я полагаю, что если они будут так любезны и построятся, то мы задействуем против них лучников, а так же направляющих Силу, и покончим с ними.

– Я поддерживаю этот план, – сказал Галленне, – при условии, что мои люди смогут провести атаку и добить оставшийся после этого сброд.

– Балвер, – промолвил Перрин. – Напиши Белоплащникам. Сообщи, что мы будем сражаться, и пусть они выбирают место.

Сказав это, он ощутил странное нежелание. Убивать столько людей, которые могли бы сражаться с Тенью, казалось расточительным. Но способа избежать этого он не находил.

Балвер кивнул, от него запахло жестокостью. Чем же ему так досадили Белоплащники? Невзрачный секретарь был просто одержим ими.