– Может, пригодится, – сказал Ранд. – Но если захочешь поговорить, то пожалуйста. Я буду в… Менестрель замотал головой:

– Парень, самое лучшее – порвать сразу и навсегда. Если ты все время будешь оказываться рядом, даже если не станешь упоминать о нем, я не смогу выкинуть Рог из головы. И я не хочу впутаться в это дело. Не хочу.

После ухода Ранда Том швырнул плащ на кровать и сел, опершись локтями о стол. Рог Валир. Как этот фермерский мальчик нашел… Он оборвал эти мысли. Стоит подольше подумать о Роге, и потом глядь, а ты уже сбежал с Рандом, чтобы отнести Рог в Шайнар. Да-а, из этого получилась бы великолепная история –  доставить Рог Валир в Пограничные Земли, а по пятам преследуют троллоки и Приспешники Темного. Угрюмо Том напомнил себе о Дене. Даже если бы она и не любила его, то такой талант, как у нее, встречается не каждый день. А она любит, даже если самому Тому и не представить себе, почему она его любит.

– Старый дурак, – пробормотал он.

– Вот-вот, именно, старый дурак, – сказала от двери Зера. Том вздрогнул; он так углубился в свои думы, что не услышал, как открылась дверь. Он знал Зеру не год и не два, бывал здесь в своих скитаниях, и она всегда, как другу, говорила ему откровенно обо всем, что думает. – Старый дурак, который вновь ввязался в Игру Домов. Если меня не подводит слух, у этого юного лорда – андорский выговор. И уж нечего сомневаться, он не кайриэнец. Даэсс Дей'мар – вещь опасная и без того, чтобы позволять чужеземному лорду впутывать тебя в его интриги.

Том моргнул, затем припомнил, как выглядел Ранд. Та куртка – в самый раз для лорда, нарядная и превосходно сшитая. Да, он стареет: проглядеть то, что бросается в глаза! Удрученно он понял, что решает, говорить ли Зере правду, или пускай она думает, что думает. Все наводит на мысли о Великой Игре и о том, что я начал в нее играть.

– Зера, этот парень – пастух, он из Двуречья.

– Ага, а я – Королева Гэалдана. Говорю тебе, за последние несколько лет в Кайриэне Игра стала гораздо опаснее. Дело до убийств дошло. Не остережешься, так и тебе глотку перережут.

– А я тебе говорю, я больше не в Великой Игре. С нею покончено, все в прошлом, вот почти уже двадцать лет!

– Та-ак, значит. – Не похоже, что она ему поверила. – Пусть так. Не будем о юном лорде-чужеземце, но сам-то ты начал выступать в поместьях лордов.

– Они хорошо платят.

– И они впутают тебя в свои козни, как только придумают, как это сделать. Они смотрят на человека и прикидывают, как его использовать, для них это так же естественно, как дышать. Юный лорд тебе не поможет; они сожрут его живьем, и даже без соли.

Том отказался от безуспешных попыток переубедить хозяйку.

– Зера, ты поднялась сюда, только чтобы сказать мне это?

– Да, так! Забудь про Великую Игру, Том! Женись на Дене. Она согласится выйти за тебя, что с ее стороны большая глупость, – ты такой худющий и беловолосый. Женись на ней и позабудь про того юного лорда и Даэсс Дей'мар!

– Спасибо за совет, – с холодком сказал Том. Жениться на ней? Обременить ее стариком мужем. Ей никогда не стать бардом, если мое прошлое будет камнем висеть у нее на шее.

– Если не возражаешь, Зера, я хочу немного побыть один. Сегодня вечером я выступаю для Леди Арилин и ее гостей, и мне нужно подготовиться.

Зера фыркнула на Тома и мотнула головой. Грохнула закрывшаяся за нею дверь.

Том побарабанил пальцами по столу. В куртке или без куртки. Ранд тем не менее был просто пастухом. Если он был кем-то большим, если он был тем, кого в нем когда-то заподозрил Том, – мужчиной, способным направлять, – ни Морейн, ни какая другая Айз Седай не отпустили бы его восвояси неукрощенным. Рог или не Рог, паренек всего-навсего пастух.

– Он тут ни при чем, – громко сказал Том, – и я тоже.

– Никак не пойму, – заметил Лойал. – Я выигрывал, почти все время. Потом пришла Дена, села играть и все отыграла. Каждый бросок. Она назвала это маленьким уроком. Что она под этим подразумевала?

– Ранд и огир шагали по Слободе, оставив позади 'Виноградную гроздь'. На западе, отбрасывая длинные тени, низко сидело солнце, превратившись в красный шар, наполовину закатившийся за горизонт. На улице было пусто, лишь с другого конца улицы к Ранду и Лойалу двигалась одна из тех больших кукол, козлорогий троллок с мечом на поясе, которой управляли пятеро мужчин с шестами, но со всех концов Слободы, где находились таверны и увеселительные заведения, по-прежнему доносились звуки веселья. Но на этой улице ставни на окнах позакрывали, а двери позапирали, заложили засовами.

Ранд перестал задумчиво ощупывать деревянный футляр с флейтой и повесил его на плечо. Наверное, не стоило ожидать, что он все бросит и уйдет со мной, но поговорить-то со мной он мог! Свет, хоть бы Ингтар поскорее появился! Юноша сунул руки в карманы, и пальцы ощутили записку Селин.

– Не думаешь же ты, что она… – Замявшись, Лойал замолчал.

– Не думаешь же ты, что она жульничала? Все ухмылялись, словно она делала что–то ловкое или хитроумное.

Ранд движением плеча поправил плащ. Нужно забрать Рог и уходить. Если мы станем ждать Ингтара, всякое может случиться. Рано или поздно объявится Фейн. Я должен опередить его. Люди с куклой были уже совсем рядом.

– Ранд, – вдруг сказал Лойал, – по-моему, это не…

И тут кукловоды бросили шесты, загремевшие по утоптанной до каменной твердости земляной улице. Троллок же, вместо того чтобы рухнуть, прыгнул на Ранда, широко раскинув руки.

На раздумье времени не оставалось. Ранд выдернул из ножен меч. Дугой сверкнула сталь. 'Луна Восходит Над Озерами'. Захлебнувшись булькающим воплем, троллок завалился навзничь и, упав, продолжал еще рычать.

На мгновение все застыли. Потом люди – должно быть, Приспешники Тьмы, – подняли взоры от распростертого поперек улицы троллока на Ранда, на меч в его руках, на Лойала рядом с юношей. Они повернулись и побежали.

Ранд тоже уставился на троллока. Пустота окружила его до того, как рука коснулась эфеса; саидин сиял в его разуме, манящий, болезненный. С усилием он заставил пустоту исчезнуть и облизал губы. Ничто исчезло, и страх мурашками пополз по коже.

– Лойал, нам нужно в гостиницу. Хурин один, и они… – Ранд крякнул, когда толстая длинная рука обхватила его, прижав обе его руки к груди, и подняла в воздух. Волосатая пятерня вцепилась юноше в горло. Скосив глаза, он разглядел над головой рыло с торчащими вверх кабаньими клыками. В нос ударил противный запах – кислый пот пополам со свинарником.

Столь же стремительно, как пятерня схватила его, так же быстро ее оторвали от Ранда. Оглушенный, Ранд уставился на нее, на сжавшие троллоково запястье толстые пальцы огир.

– Держись, Ранд. – Голос Лойала чуть дрожал от напряжения. Сбоку появилась вторая рука огир и взялась за руку, что по-прежнему держала Ранда над землей. – Держись!

Огир с троллоком боролись, а Ранда дергало из стороны в сторону. Неожиданно троллочья лапа отпустила его, и он упал, Пошатываясь, он сделал два шага в сторону и повернулся, подняв меч.

Стоя позади троллока с мордой секача, Лойал держал того за запястье и предплечье, широко разведя его руки в сторону, и тяжело дышал от натуги. Троллок гортанно рычал на грубом троллочьем языке и закидывал голову назад, пытаясь достать Лойала клыками. Ноги противников шаркали по земле Ранд хотел отыскать место, куда сподручнее, не задев Лойала, вонзить меч в тело троллока, но огир и троллок кружили как будто в танце, и юноше никак не удавалось улучить момент.

Захрипев, троллок, вырвал левое предплечье, но не успел он освободиться совсем, как Лойал зажал