он вошел, хотя Джорлан знал, что она ощущает его присутствие.
— Да, что случилось? — Ее голос был спокоен, не холоден, но, несмотря на это, лишен тепла.
Джорлан немного поколебался. Он был не тем мужчиной, который обычно мирится с тем, что ему предлагают. Он сделал глубокий вдох.
— Я не хотел бы, чтобы ты искала наслаждение где-то в другом месте, Грин.
Она в облегчении закрыла глаза, после чего протянула свою руку к нему.
Подойдя к ней, он упал на колени перед ее креслом.
— Прости меня.
Грин вытаращилась на него, широко распахнув глаза, не веря тому, что видит. Это было огромной уступкой. Он принял традиционное положение раскаивающегося имя-носящего возле ее кресла.
Джорлан обнял ее, охватив руками. Говоря, он покрывал ее лицо крошечными поцелуями. Снова, освященным веками способом извинения.
— Я не могу вынести мысли о тебе в руках других. Я…
Грин накрыла его рот своими губами.
Он вытащил ее из кресла, усадив себе на колени.
Ну, вот так больше походило на Джорлана, которого она знала. Грин улыбнулась про себя. Протянув руку, она расчесала пальцами длинные темные волосы. Он схватил ее ладошку и поднес к губам.
— Не спрашивай меня почему, Джорлан, поскольку я не смогу ответить тебе.
— Не буду. — Его глубокий аквамариновый взгляд впился в нее. — Я уже сделал выводы.
Он научился доверять ей. Каким-то образом он понял, что ее действия не были случайными. Их отношения просто сделали огромный шаг вперед.
Грин обхватила его прекрасное лицо и погладила по твердой скуле.
— Я знаю, что тебе это не нравится. Ты уже говорил мне, что это не то, что ты видишь для себя. Поэтому, если хочешь, ты можешь переложить ежедневные хлопоты о нашем ребенке на сайноуса.
Джорлан застыл.
— Так часто делают в Слое.
— Я не сделаю такой вещи, Грин, — мягко ответил он. — Даже, несмотря на то, что это полностью не тот путь, который я искал для своей жизни, я всегда был убежден, что моральная ответственность отцов — заботиться об их собственных детях.
Грин удержала слезы, пытающиеся наполнить ее глаза. Он был точно таким, как она думала. С сильной, заботливой страстью внутри. Его непокорность следовала вместе с честью. Она видела это, когда он отказался относиться непочтительно к своей бабке.
— Ты мое сокровище, дичок.
Джорлан сделал дрожащий вдох. Его ладони тоже охватили ее лицо.
— Как и ты — мое. Но, Грин…
—
— Я не прощаю тебя.
— Я знаю.
На следующий день Грин и Аватар обсуждали наилучшее направление действий.
В то время как Грин хотела вернуться в Тамрин Холл, обе они соглашались, что такое решение не будет самым мудрым. Стань известным, что они там, и все они в раз предстанут перед Септибуналом.
Поэтому Грин предпочла остаться в Тамрин Лейн.
Впервые за бесчисленные поколения новая Тамрин не появится на свет в Тамрин Холле.
Грин отправила письмо Герцогине Хоук, информируя ее, что на самом деле ждет ребенка, и сослалась на неопределенные сложности. Этот фактор, написала она, плюс ситуация в поместье мешают ее возвращению в течение нескольких месяцев.
Герцогина Хоук в туманных словах ответила, что она поведает об этом Септибуналу. Слушание будет отложено.
В более позднем послании последовало подтверждение отсрочки с добавленным замечанием о том, что Графа Д’Анбеэ кажется особо взбешенной их решением подождать. И снова Грин поблагодарила Герцогину за позволение ей знать о происходящем. Женщина была близка к тому, чтобы перешагнуть через свою беспристрастность главы Септибунала, за что Грин ей была признательна.
Так потекли недели.
В начале Грин невероятно уставала и спала добрую часть дня, вставая только чтобы поесть и совершить весьма короткую прогулку с Аватар, которая рассказывала ей как о происходящем в поместьях, так и о деловом мире.
У Джорлана, как обнаружилось, имелось поразительное чутье на устройство работы плантации и ее служб, он уже организовал несколько новых проектов для ирригационных каналов, спроектировал три усовершенствованных склада, которые резко увеличат возможности по накоплению и сохранению должным образом зерна, таким образом, увеличивая выгоду от урожая. К тому же, он предложил, чтобы производственный цикл на плантации перестроили в соответствии с таблицей, которую он составил. Он утверждал, что для хакки будет лучше, если цикл будет совпадать с ритмами Форуса.
Грин немедленно обеспечила выполнение распоряжения. Когда Аватар спросила ее об этом, она просто улыбнулась и сказала:
— Выполняй.
Поля начали цвести. Как они созревали под благосклонным взором Аркеуса, так расцветал и Джорлан вдалеке от удушающей хватки Избранной Кварты. Нежно шелестящие степи Хэдли Тип пробудили дух его сути. На это главным образом повлияли открытые земли, получившие доступ к самой глубине его натуры. Ввиду временных ограниченных возможностей Маркели, никто не сомневался в его роли в надзоре за плантацией.
По сути, Грин приказала своим людям слушаться его, как ее. Джорлан обожал ее за это, быстро полюбил Тамрин Лейн точно также.
Очень часто ночью он совершал долгие одинокие прогулки по торфяникам. Грин видела его силуэт, пересекающий поля в сиянии Аркеуса, освещавшего его путь. Когда он возвращался поздно ночью, он проскальзывал в кровать замерзший и мокрый от своих экскурсий. Он прижимал ее к себе, пока она спала, позволяя ее теплу согреть свою обнаженную кожу.
Они должны были прекратить сексуальные отношения, пока Грин не перешла на следующую ступень катализатора рождения, и даже тогда, такая активность должна была быть ограничена. Одна из преград, создаваемых катализатором, заключалась в том, что почти вся энергия женщины направлялась непосредственно на развитие плода. В общем и целом, это не было огромной жертвой, поскольку весьма радикально уменьшало время беременности.
Конечно же, было необходимо, чтобы Грин принимала добавки для ускоренного роста. В противном случае питательные вещества, необходимые быстро растущему ребенку, изымались бы из запасов ее собственного тела, а без таких добавок стремительный рост мог быстро стать опасным. Даже в таком случае ожидание было трудным для Джорлана. Когда он засыпал и ослаблял контроль, натура Сензитива оживала в нем. Легкий благоухающий аромат кожи и прикосновение зрелого тела рядом заставляли его испытывать боль. Часто по ночам он просыпался в поту. Всегда напряженный и пульсирующий.
Пару раз Грин просыпалась вместе с ним и, замечая его состояние, ослабляла страдания весьма необходимым способом.
Через открытый балкон его несдерживаемые стоны разносились по ночным полям, становясь частью знойных южных ветров.
Пришел сезон южных разрядных штормов. Лента рудных камней опоясала столовые горы, через которые они шли. Скоро они будут пылать каждую ночь ослепительным огнем ударяемых разрядов. Завесь рваного огня, лижущего небо. Всего лишь одна из опасностей необъяснимых красот луны Форуса.
Однажды ночью перед началом разрядного шторма, Джорлан ушел на одну из своих одиноких прогулок, а вернулся, скача на Кли. Грин услышала оглушающий топот, когда он галопом скакал по земле, и
