сыновьям в убийстве дочери, палача и остальных верноподданных, скорее всего, прикончили уже на следующие сутки, остаётся только один информатор, а по совместительству ещё и очевидец — Хан.
— Примерно такие же мысли посетили и нас, когда мы начали копаться в этой истории, только нам не хватала маленького кусочка, чтобы картина тех событий была завершённой: имени докладчика.
— Мальчики, от вас постоянно слышится 'нас', 'вы', 'мы' и всё в том же духе, но ни разу 'я', 'он', 'мне'. С чего бы такая согласованности и конспирация? — резко перевала я тему на давно мучавший меня вопрос.
— Елена, иногда ты поражаешь своей недогадливостью, — нахально оскалился Солт, и тут же нырнул под обеденный стол, спасаясь от летящей в него тарелки (ну гневаться я соизволила, чего не понятного?). — Мы же братья, пусть и от разных браков, но всё своё детство, юность, зрелость…
— Какая нафиг зрелость? — заржал Веря. — Вы же ещё сопляки зелёные!
— …провели вместе, — добавил децибел в голос блондинчик. — Так что это никакая не конспирация, а уже закоренелая привычка!..
— Ты — зеленоглазый блондин, он — черноглазый брюнет… Мамани были разными? — соизволила я таки снизойти до уточнения.
— …И не надо так ехидно улыбаться!.. Я родился в законном браке, а Вирд — от известной княжны, которая имела неплохое влияние на Совет Старейшин, но Август прикинул, что у обиженного княжеского семейства могут возникнуть вполне обоснованные претензии и забрал к себе своего второго сына. Как только закончили с оформлением всех формальностей, и Вирдариэль был признан законным наследником, то его подселили ко мне в колыбельную!
— Или это тебя выселили из неё, дабы мне было там удобно! — засмеялся чернявый и шикнул на змеюку, которая попыталась спионерить у него кусок яблочного пирога (сладкоежка мой тридцатиметровый!).
Засопев, анаконда полезла ко мне жалобиться, а Солт и Аврелий смогли вдоволь налюбоваться на семейную картину 'Мамка щас всем накостыляет, кто обидел её золотко!', в исполнении меня и Вирда. Пробежав парочку кругов по столовой, наконец-то смогла ухватить чернявого за шикарные волосы, и, намотав их на руку, принялась дёргать за уши, выкручивать нос с лёгкой горбинкой и ругаться плохими словами, обещая, что в следующий раз будет намнооого хуже и больнее. Вирд внял моим скромным воспитательным 'беседам' и сам полез к анаконде, предлагая половину наивкуснейшего десерта.
— А где сейчас находятся Август и Артемон? — отдышавшись, вопросила я, с умилением наблюдая за вытянутыми лицами мужчин.
— В Мирайне, — отлепился от косяка Дантаниэль, и, продолжая похихикивать, продолжил, — Станислава там же, помогает готовиться к свадебному ритуалу.
— Ой, а кто у нас брачуется? — влез Аврелий, невинно хлопая глазками, отчего создавалось впечатление милого и доброго мальчика-одуванчика, а не злобного, страшного и противного Верховного демона.
— Селениэль и Виаллеминиан ди Фонтен. Кстати, мы все тоже приглашены!
???
Дантаниэль
Озадачив темой свадебного подарка всех собравшихся, самым наглейшим образом смылся к себе в комнату, надеясь хоть какое-то время побыть в тишине и попытаться разобраться со своими чувствами, да и вообще со всем тем, что случилось за последние три месяца.
Замкнув на всякий случай дверь на ключ, придвинул к ней ещё и комод, во избежание незваных гостей, а компания-то собралась что надо, запрутся ко мне, а я весь такой… расслабленный!
Набрав полную ванну горячей воды, я с блаженным стоном погрузился в живительную влагу, которая обняла и приласкала меня, словно материнские объятия. В горячей водичке нежился я долго и капитально, так что по истечении энного количества времени, меня всё-таки пробрало на 'покушать', поэтому пришлось вылазить и идти одеваться, а то голым показываться в столовой как-то неприлично.
Как ни странно, но дома никого не было: ни этой замечательной гоп-компании, ни моего батюшки (тьфу ты, чтоб ему икалось!), ни Дели с Рисей… Ура, живём!
Захватив полный поднос разнообразной снеди, я в спешном порядке вернулся к себе в покои и снова забаррикадировал дверь (так, на всякий случай…). Минут на десять я выпал из жизни, полностью поглощенный едой; утолив немного голод, прилёг на кровать, решив, что от непродолжительного сна плохо никому не будет. Стоило мне только прикрыть глаза, как я провалился в чёрную воронку, которая сулила мне сон без каких-либо сновидений, но как говорит Станислава — не с моим счастьем…
… - Вставай! Просыпайся!! Я кому сказал, глаза разуй!!! — какой-то смертник упорно дёргал меня за рукав и поминутно орал на ухо призывы поднять свою тушку с мягкой перины, и посмотреть на него.
А я не хочу просыпаться… только-только закрыл глаза, и уже будят! Кошмар, как жить-то дальше с такими друзьями?
— Какой я тебе друг? Мы почти родственники! — нагло заявил голос, словно подслушав мои мысли.
Какие родственники? У Адель есть только я, Рися и Аврелий, а у Станиславы родители вообще в другом мире, и также присутствует моя влюблённая персона… или я ещё о ком-то не знаю?
— Вот, о 'влюблённой персоне' мы сейчас с тобой и поговорим! — не унимался голос (блин, и почему же он у него такой визгливый? Аж до печенок уже достал!).
— Слушай, или ты сейчас же открываешь глаза, или я женю Станиславу на Августе! — пригрозил 'будильник'.
Резко распахнув глаза, попытался трансформироваться, но у меня ничего не вышло!.. Я так и оставался в человеческом обличии!!! Жуть, кошмар, конец света…
— Не парься, всё нормально! — доверительно хлопнул меня по плечу… ангел.
Икнув от ужаса, малодушно попытался хлопнуться в обморок, но меня остановила хлёсткая и довольно уверенная пощёчина.
— За что? — возмутился я, хватаясь за горящую щёку.
— За всё хорошее! — лаконично последовало в ответ, и ангелок приземлился рядом со мной на постель. — Значит так, обсуждаем накопившиеся вопросы и по-тихому расходимся, иначе…
Он ещё раз показательно замахнулся, но успокоился, стоило мне только начать кивать головой, аки китайский болванчик. Пока ангелок довольно пыжился, мне пришло в голову, что неплохо бы и осмотреться, а то сижу тут непойми где, и разговариваю с представителем божественной инстанции (это его так моя ненаглядная обозвала, когда рассказывала сон про Хана) и в ус не дую (тоже её выражение). Как ни странно, но находились мы в моё комнате, где всё так же стоял поднос с едой на небольшом столике, в кресле бесформенной кучкой валялась грязная одежда, прикрытая полотенцем, а дверь подпирал резной комод.
— Всё-таки ты большой и наглый свин, — охарактеризовал меня крылатик, на что я лишь философски пожал плечами (мол, на правду не обижаются). — Значит так, ты любишь мою подопечную, она любит тебя, всё шито-крыто, НО! Ты же прекрасно понимаешь, что она не из этого мира и рано или поздно, но ей придётся вернуться домой, в свой родной мир к родителям, друзьям… Не мне тебе объяснять, что равновесие не должно быть нарушено!
— Но мы же… А как же… Что же… — принялся я сыпать междометиями.
— Молчать! Я ещё не закончил… Наиболее простой выход из создавшегося положения, это разбежаться в разные стороны… тьфу ты, миры и забыть друг о друге, — но увидев мою перекошенную рожу, ангел быстро поправился. — Есть и другой способ сохранить равновесие: ты отправляешься со Станиславой в её мир, а Елена остаётся здесь…
— А если она не захочет, ведь у Прорицательницы там тоже остаются родители, друзья, её любимый Серёжа и это… как его… а, работа! — печально возразил, понурив голову, прекрасно осознавая, что Елена слишком много сделала для меня, чтобы я смог просто так воспользоваться предложением крылатого.
