господином, а королева еще какое-то время продолжала беседовать с епископом. Когда они разошлись, я увидела взгляд, брошенный епископом на проем двери, за которой исчез король. Не знаю почему, но в этом взгляде я прочла одиночество – нелепая мысль, если она применяется к человеку подобного богатства и могущества. Но прежде чем понять всю глупость этой мысли, я поднялась и направилась к нему.

Моя следующая идея больше отличалась смелостью, чем глупостью. Епископ Винчестерский фактически обладал городом. Кто как не он или один из его слуг мог бы помочь мне? Таким образом, вместо того чтобы отойти в сторону, я как можно быстрее приближалась к нему. Лорд Винчестер почти прошел мимо меня, и если бы я обратила внимание на выражение его лица прежде, чем начала говорить, я бы попридержала язык. Но было уже поздно…

– Милорд епископ, одну минуточку, пожалуйста! – Эти слова слетели с моих губ еще до того, как я увидела какое-то застывшее выражение на его лице. Я начала пятиться назад, но он остановился и обратил ко мне свой невидящий взгляд. Продолжать отступление теперь было бы как глупо, так и грубо, поэтому я сделала глубокий реверанс.

Лицо лорда Винчестера смягчилось улыбкой.

– Вы леди, недавно вышедшая замуж, жена сэра Бруно?

– Я – леди Мелюзина из Улля, – ответила я, возможно, как-то резко. Мне не по вкусу было являться простым приложением какого-либо мужчины, даже своего мужа.

Хотя улыбка оставалась на губах лорда Винчестера, его взгляд теперь был подозрительным.

– На все воля Господа, – предостерег он.

Я сразу же поняла, что мой отказ от имени Бруно епископ истолковал как то, что я обратилась к нему с жалобой на свое принудительное замужество, и растерялась, не зная, как поступить. Я не сказала бы, что смирюсь, и в то же время не могла сказать прямо, что знаю: жалобы ему ни к чему не приведут, так как он был лишь инструментом в руках короля и королевы. Но я рада, что эта непрошеная мысль не слетела с моих губ (как иногда случалось со мной, такой избалованной любящим отцом и братьями, которые встали бы на мою защиту, даже если бы я была не права, и не наказали бы меня сами), так как епископ добавил очень ласково:

– Но если я смогу, то помогу вам.

Отбросив опасные мысли, я горестно согласилась:

– Не думаю, что любезность, о которой я попрошу, та, о которой можно молить Бога, и боюсь, что это огромная самонадеянность просить о ней у вас, милорд, но надеюсь, что вы по крайней мере укажете, к кому мне нужно обратиться.

– У Бога можно просить о любой любезности, – машинально пробормотал епископ в ответ, но подозрительность в его глазах почти совсем сменилась любопытством.

– Милорд, – сказала я, улыбаясь, – я с удовольствием помолюсь о лошади, экипаже и нескольких мужчинах для управления им и охраны его и моей служанки, если вы считаете, что это лучший способ заполучить их, но надеюсь, вы можете предложить более прямые и практические способы, так как мне они понадобятся очень скоро.

– Лошади и экипаж, – повторил лорд Винчестер в полном изумлении.

– Надеюсь, что не обидела вас, милорд? – быстро сказала я, опасаясь, что он со своим чувством собственного достоинства может воспринять как оскорбление просьбу по какому-то житейскому вопросу.

Последовал взрыв хохота.

– Нет, нет, дорогая, вы не обидели меня, – заверил он, – но я опасался, что вы собирались… изложить мне очень важную проблему и… – Он издал небольшой вздох, потом улыбнулся: – Позвольте мне признаться, что я рад, что ваша проблема так проста.

– Но не для меня, милорд, – подчеркнула я, тоже улыбаясь. – Мой муж, который обязан постоянно присутствовать при короле, приказал мне найти экипаж, лошадь и людей. Нет, он ничего не говорил о лошади, наверное, он собирается достать ее сам, но…

– Лошадь и экипаж для сэра Бруно? – в голосе лорда Винчестера вновь прозвучало изумление.

– Извините! – воскликнула я. – Я начала с середины рассказа и все перепутала. Позвольте мне начать сначала, если у вас есть время выслушать меня, милорд.

– Эту историю я должен выслушать независимо от того, есть у меня время или нет, – ответил он, усмехаясь.

– Боюсь, что она не настолько интересна, как могло показаться, – сказала я. – Просто король приказал сэру Бруно отвезти некое послание на север и дал свое позволение на то, чтобы поехала и я…

– На север? Бруно везет… – Его голос от удивления звучал необычно звонко, но вдруг он спохватился и заговорил ниже. – Бруно везет послание в Шотландию?

Епископ казался нетерпеливым и взволнованным.

– Он не рассказывал мне ничего о послании, милорд, – осторожно ответила я, – но не думаю, что он рассчитывает ехать в Шотландию. В его планы входило отвезти меня к людям, которые воспитали его в крепости Джернейв. А это в Нортумбрии.

Я поняла, что сделала страшную глупость. При дворе каждое простое слово имело десятки значений. Один Бог знает, что еще увидел лорд Винчестер в том, что я ему рассказала. Мои медленные осторожные слова и прямой взгляд сменили на его лице выражение страстного ожидания на задумчивость и озадаченность.

– Ах, да, пробормотал он, – вы сказали, что тоже едете и вам нужны лошадь и экипаж. Послание, следовательно, не может быть слишком срочным, если Бруно не поедет быстрее, чем вы в экипаже.

– Я езжу верхом, и с моей стороны не будет никаких проволочек для дел Бруно, – сказала я и затем пришла в ярость от самой себя: чувство собственного достоинства вновь привело меня к тому, что я говорила прежде, чем подумать. – Но я полагаю, вы рассуждаете совершенно правильно. Сообщение действительно не требует срочности, – добавила я, надеясь исправить свою вторую ошибку. – Бруно дан двухмесячный отпуск.

Лорд Винчестер понимающе кивнул. Он улыбнулся и показался более спокойным, хотя все еще очень задумчивым.

– Вот почему нужен экипаж.

– Да, милорд, – согласилась я. – Так как двор переедет прежде, чем мы сможем вернуться, мы должны захватить наше имущество, а также мою служанку, которая не умеет ездить верхом.

– И когда вы отправляетесь? – спросил он.

– Думаю, что в понедельник, – ответила я.

– Очень хорошо, леди Мелюзина, – сказал Винчестер, – экипаж будет готов рано утром в понедельник. И вы можете передать Бруно, что я счастлив оказать услугу и буду рад оказаться полезным ему чем только смогу в будущем.

Он снова улыбнулся мне и отвернулся. Я была напугана и не могла произнести ни слова, так как мое горло сжалось от страха. Очевидно, лорд Винчестер подумал, что это Бруно послал меня к нему. Я не имела понятия, хорошо или плохо было то, что я сделала, и оставалась в таком состоянии до утра нашего отъезда, так как Бруно не пришел ночевать ни в ту, ни в последующую ночь.

Субботней ночью я почти обезумела, то ужасаясь, то приходя в ярость. Впервые ужас охватил меня, когда Бруно не появился в свое обычное время. Я была одержима мыслью, что Бруно допрашивают по поводу моего неблагоразумного открытия и, возможно, он будет наказан за это. Но по мере того, как проходили часы, я поняла, что его не могли задерживать так долго, и мои страх и раскаяние сменились яростью. Я пришла к уверенности, что, поскольку я не поддалась Бруно прошлой ночью, он условился о тайной встрече с Эдной.

Утром в воскресенье я узнала, что Бруно не спал с Эдной. Но тогда где же он находился? Я узнала, что Эдна прошлой ночью не могла покинуть комнату для слуг, находящуюся во дворе замка, поскольку одна из женщин заболела, и две монахини сидели возле нее всю ночь. Затем, конечно, мои опасения вернулись, чтобы потом их место занял гнев, когда я увидела Бруно за обедом на надлежащем ему месте среди телохранителей. Он улыбнулся мне и поднял руки ладонями вперед, выражая беспомощность. Это не слишком улучшило мое настроение, так как я считала, что он мог бы известить меня и уберечь от значительной доли переживаний и страхов. Мое возмущение только возросло, когда я увидела его позже,