– Пока она оказывалась права. – Монтойя все еще просматривал страницы, которые держал в руке.

– Мы проверяем пропавших по всему штату, особенно по кампусам у нас в городе. Стефани Джейн Келлер и Кэти Адамс были студентками неполной формы обучения – одна в Тулейнском университете, другая в Лойольском. – Бенц ненавидел эту связь. Он напомнил себе, что убийца преследовал студенток здесь, в Новом Орлеане, а не в Батон-Руж, где училась Кристи. Но разве большинство серийных убийц не меняют территорию? Разве не ищут новых просторов для охоты? – Оливия Бенчет – аспирантка Тулейнского университета. Мы связались с местными учебными заведениями, не просто с кампусами колледжей, а со всеми местными учебными заведениями и предупредили их администрацию. Они советуют ученикам соблюдать предельную осторожность, не перемещаться в одиночку, тщательно запирать двери, не выходить по вечерам, короче, безопасность по полной программе.

– Как по-вашему, Оливия Бенчет, наш главный свидетель, если, конечно, можно ее так назвать, связана с жертвами из-за того, что учится в аспирантуре? – Брови Джескил сошлись в сплошную тонкую линию.

– Может быть, но она не знала никого из жертв, – ответил Бенц.

Монтойя кивнул.

– И мы занимаемся проверкой Оскара Кантрелла, он был одним из многочисленных отчимов Бенчет. Его фирма «Бенчмарк Риэлти» является управляющей компанией того сгоревшего шотгана... у него был доступ.

– Он знал жертву?

– Это установить мы не можем.

– Нам нужно допросить его, – сказал Бенц и посмотрел на часы. – На праздник он уехал из города, попытался исчезнуть, но мы выловили парня через его секретаршу, и чтобы не связываться с полицией другого города, он решил вернуться на допрос.

– А он не может улизнуть?

– Кое-кто проследит, чтобы он сел на самолет. А я встречу его в аэропорту, – ответил Бенц.

– А свидетели? Кто-нибудь видел хоть что-то? Я имею в виду свидетелей помимо нашего медиума.

– Никого, кто бы действительно мог помочь. – Бенц покачал головой. – Последним человеком, видевшим Стефани Джейн Келлер живой, был механик автосервиса, где она высадилась из машины. Он чист, как и ее приятель. У Таунсенда железное алиби, он с готовностью согласился на тест на детекторе лжи и триумфально его прошел. Он не наш клиент. А что касается ее машины, пока никаких зацепок.

Монтойя добавил:

– Я получил фотографию парня, заснятого на видео на месте преступления. Его личность мы не в состоянии установить, несмотря на то, что изображение улучшили на компьютере. По крайней мере, пока. Мы уже проверили местонахождение владельцев сгоревшего дома, брата и сестры, которым он достался по наследству. Похоже, они чисты, алиби сильные. Брат, вероятно, пытается получить страховое возмещение. В тот вечер он работал допоздна; получил в качестве доказательства записи камер видео наблюдения и выписку из вахтенного журнала. Другой владелец, сестра, безмерно расстроена – она любила место, где выросла. В ночь убийства она была дома с мужем и детьми.

– Каким-то образом убийца получил доступ, – заметила Мелинда.

– Мы все еще пытаемся отследить Реджи Бенчета. – Мысли Бенца стали мрачными, когда речь зашла об отце Оливии. – Он связан с Оливией Бенчет, которая каким-то образом видит преступления; он отсидел срок за убийство и сейчас снова на свободе. Находясь в тюрьме, он увлекся религией.

– И, вероятно, он еще кое-чему научился. Вы же знаете этих парней, – добавил Монтойя. – Отправьте их в тюрьму, и они узнают о самых последних аферах от других заключенных. – Он фыркнул. – Так я и поверил, что они там исправляются.

– Вы разговаривали с его офицером по надзору? – спросила Мелинда.

Бенц кивнул.

– Пока Реджи ведет себя очень осторожно и ни во что не вмешивается.

– Да прямо, – пробормотал Монтойя.

– Полиция Лафайетта допросила его. Я думал заехать туда сегодня, так как направлюсь в Батон-Руж, а это не такой большой крюк. Реджи Бенчет недавно пытался установить контакт со своей дочерью... – Бенц умолк, подумал о том, что сказала ему Оливия, и решил: какого черта?! Джескил имеет право знать всю информацию. – Оливия позвонила мне вчера вечером. – Он подробно объяснил, что она видела и какой взвинченной была. – Это так сильно ее расстроило, что она разбила зеркало в ванной, поранив себе руку. Она была уверена, что убийца, которого она видела, знает ее имя. Она каким-то образом почувствовала, что он думает о ней, и он назвал ее святой Оливией.

– Проклятье, – пробормотала Джескил.

– Ты уверен, что она ничего не выдумывает? – Монтойе казался сомнительным новый поворот дела.

– Она была в ужасе. Поверь мне.

Расстроенная Джескил бросила бумаги, которые держала в руках, на край стола.

– Ладно, проверьте отца. И пусть кто-нибудь день и ночь присматривает за Оливией Бенчет и ее домом.

– Уже присматривают. ФБР дало добро, – сказал Бенц, ожидая, что она устроит ему выволочку за то, что он не действует через должные каналы. Вместо этого она кивнула.

– А что насчет двух других убийств, которые, как вам кажется, могли произойти? – спросила Мелинда. – Те, что видела Оливия Бенчет.

– Прошлой ночью был праздник святой Екатерины Александрийской. Ее поместили на колесо с шипами,