беглецами на их пути, быстро их настигали. Едва миновал полдень, как стало ясно, что вот-вот придется столкнуться с погоней: сразу два рога трубили по сторонам, а один настигал сзади. Впереди же лежали Черные горы – почти голые, только кое-где прикрытые лишайником и чахлым можжевельником. Медные рог гудел, как рев голодного чудовища, и женщины плакали от страха и жались друг к другу, как будто это могло их защитить.

– Вон пещера! – закричал вдруг Слагви, размахивая над головой плетью. – Туда, направо! Хозяйка! Сворачивай! Вон туда, где можжевельник, видите, зеленое! Альдис, Сэла, сворачивайте! Скорее!

Вслед за ним все повернули лошадей и стали подниматься по склону, туда, где довольно высоко чернело узкое отверстие пещеры. Лошади с трудом могли взобраться на такую крутизну; спешившись, седоки вели их под уздцы, с острым беспокойством думая, а хватит ли в пещере места. Семнадцать человек и пять лошадей – им требуется просторное пристанище! Если кому-то не хватит места, то он, оставшись на виду, не только сам погибнет, но и выдаст остальных! Даже у Сэлы, которая вообще-то была смелой девушкой, замирало сердце при мысли, что пещера может оказаться просто щелью глубиной в пару локтей…

– Скорее, скорее! – подгонял сверху Аринлейв, добравшийся до пещеры первым, и его крик убедил хотя бы в том, что места хватит. – Я их вижу!

После такого заявления даже на измученных трехдневным бегством ногах словно выросли крылья, и беглецы, подгоняя спотыкающихся лошадей, один за другим протиснулись в пещеру. Вход был довольно узким, но дальше стены расходились, а задняя часть и вовсе терялась в темноте. После светлого дня ничего не видя, еще чувствуя спиной давление близкой погони, беглецы потянулись в глубину пещеры, спотыкаясь о камни, ушибаясь о невидимые в темноте выступы и шепотом ойкая.

– Осторожнее! – вполголоса прикрикнул Стуре-Одд. – Не ходите далеко. Там может быть обрыв.

И каждый замер там, где его застигли эти слова: под ногами так и виделась бездонная черная пропасть.

Аринлейв, пропустив перед собой остальных, сам остался у входа в пещеру. Встав на колени и прячась за выступом скалы, он осторожно выглянул наружу. Чуть погодя к нему пробралась Сэла.

– Ты правда их видел? – шепнула она. – Где?

– Да вон! – Аринлейв кивнул.

Сэла проследила за его взглядом и тихонько вздрогнула. С высоты склона было видно какое-то движение: в долину спускался десяток человек. Мелькнуло впечатление, что все это происходит во сне: таким необычным, непривычным ей показался вид туалов. От Торварда ярла и от участников неудавшегося сватовства все жители Аскефьорда много слышали о народе Богини, и вот Сэла своими глазами видела высоких, могучих воинов, белокожих, с румяными розовыми лицами, с длинными, у многих кудрявыми волосами светло-желтого цвета, у иных с рыжеватым отливом. Под плащами у них были кожаные нагрудники со множеством бронзовых накладок, и шлемы тоже блестели бронзой, а на макушке у каждого возвышалась какая-то фигурка, которую издалека не удавалось разглядеть. С длинными щитами, выкрашенными в красный цвет, с длинными мечами за спиной – в Морском Пути никто так не носит, – с копьями в руках они казались одинаковыми, как будто это не живые люди, а «воины из ларца», созданные чьим-то колдовством.

Один из туалов вскинул вверх блестящий на солнце медный рог, и пустые долины огласились трубным звуком, от которого беглецы в пещере вздрогнули.

– Сэла, где ты? Иди сюда! – страшным шепотом требовала из глубины пещеры мать, словно ближе к ней на два шага было безопаснее.

– Может, они и не заметят! – вполголоса сказал Коль. Он подполз и лежал на полу, возле колен Сэлы. –  Отвес черный, и тут у нас темно – я сам не увидел, пока Слагви не закричал. Может, мимо пройдут.

«Может», – хором подумали Аринлейв и Сэла, но вслух ничего не сказали. Туалы шли через долину той самой дорогой, которой двигались и беглецы, пока не увидели пещеру. Если они оставили какие-нибудь следы… Сэла сжимала кулаки, с такой остротой и силой мечтая, чтобы туалы скорее прошли мимо и скрылись из виду, чтобы это все скорее осталось позади, как ей никогда в жизни и ни о чем не приходилось мечтать. Ее почти мутило от волнения, дыхание замирало, и было такое ощущение, что она сидит под водой, даже подо льдом, и сердце разорвется от напряжения, если это продлится еще хоть несколько мгновений…

Коль и Аринлейв тоже молчали, и все трое невольно жались друг к другу. Аринлейв посмотрел на светловолосую голову Сэлы и прикрыл ее краем своего темного плаща. Лицо у него было ожесточенное, словно он уже сражается с врагом; Коль сохранял обычное спокойствие, только казался чуть более сосредоточенным. Вид его подбадривал Сэлу: за тринадцать лет своих скитаний, имея за спиной кровную месть, Коль пережил немало злоключений, однако же остался цел и невредим. Не всякая опасность кончается гибелью, и Сэла верила, что все и для них закончится благополучно.

Возможно, так оно и произошло бы, если бы перед самой горой Конрин сын Конна, на котором лежала почетная обязанность трубить в боевой рог, не вздумал еще раз эту обязанность выполнить. Медный рог с раструбом в виде морды вепря взревел так, что беглецы в пещере вздрогнули, и вместе со звуком рога в глубине пещеры вдруг послышался стук камней. Люди оледенели: угрожающий шум сразу впереди и сзади вызвал мгновенный всплеск ужаса, как удар кнута. Женщины вскрикнули, сами зажали себе рты, но тут же завопили уже во весь голос, и не только женщины, но и мужчины тоже.

То, что в темноте казалось задней стеной пещеры, вдруг зашевелилось и сдвинулось с места; в черноте блеснули острым голубоватым блеском какие-то огни на высоте выше человеческого роста. Темные широкие фигуры тяжело шагнули из темноты к застывшим людям, и раздался каменный грохот, точно вся задняя часть пещеры вдруг обрушилась.

Не помня ни о каких туалах, подхваченные волной нерассуждающего животного ужаса, беглецы ринулись к выходу из пещеры, спотыкаясь о камни, налетая друг на друга и не переставая кричать. Узкая светлая щель впереди была единственным спасением: казалось, еще миг – и эти темные чудовища раздавят, даже не прикасаясь, погубят одним своим присутствием. Испуганно ржали и бились лошади, тоже пытаясь вырваться наружу, воздух звенел от воплей людей и животных.

Бергбуры! Сэла, хоть и стояла дальше всех от задней части пещеры, раньше всех сообразила, что случилось. Не раз бывало, что она в сумерках подстерегала около Дымной горы ее древнего обитателя: ей был знаком этот темный, расплывчатый очерк могучей фигуры и сияние единственного глаза на высоте больше человеческого роста. Известно же, что в Черных горах живут бергбуры. Легко было говорить, что они «привычные и почти родные», не видя их в глаза. Но в пещере, где они – дома, соседство их было просто невыносимо, сам ужас такой встречи грозил смертью на месте. Само нутро черной каменной горы зашевелилось вместе с ними, и ее холодное дыхание леденило кровь в жилах у людей.

Давясь в узкой щели и вопя до хрипоты, беглецы по одному протискивались наружу и один за другим, спотыкаясь и падая, буквально сыпались на головы туалам, изумленным этим внезапным происшествием.

Сэла первой выскочила из пещеры, торопясь, пока ее не смяли слепые от ужаса домочадцы. Она видела, как повернулись на ходу туалы, видела изумление на их лицах, видела, как они, быстро опомнившись, побежали наперерез. Видела – и ничего не могла сделать. Пути назад не было. Не в силах остановиться на крутом склоне, она влетела прямо в объятия первого из туалов, шагнувшего ей навстречу; он тут же обхватил ее, и Сэлу, хотя она вполне сознавала, что это значит, все же охватило блаженное чувство безопасности – все же это живой, теплый человек, а не каменный полувеликан-полутролль! Туал крепко держал ее своими сильными руками, прижиматься к его нагруднику было больно даже через меховую накидку, но Сэле больше всего хотелось оглянуться назад и убедиться, что бергбуры не гонятся за ней.

Туалы, не зная о причине переполоха, опомнились быстрее. Несколько резких выкриков едва ли достигли слуха вопящих беглецов, и они, еще не опомнившись, вдруг оказались окружены чужаками, которые принялись весьма споро их ловить. Женщины и кое-кто из мужчин дались в руки легко, даже не поняв, что происходит, и стремясь только оказаться подальше от жуткой пещеры; их хватали, опрокидывали на землю, вязали, а они все кричали и пытались бежать, огорченные только тем, что их держат на месте.

Вокруг слышались вопли и крики, потом раздался звон оружия. Туал отпустил Сэлу, выхватил меч и бросился куда-то вперед. Стуре-Одд, Слагви, Аринлейв, Коль понимали, что схватка теперь неизбежна, и пытались сопротивляться, но из этого мало что вышло. Копье Аринлейв потерял еще в пещере, когда его