Маргарет пришла в себя.

? Нет, не буду. Я постараюсь быть покорной и научиться у нее всему, если только ты позволишь мне делать для тебя все, что я смогу. Позволь мне самой помогать тебе, мама, я так хочу этого. Я воображала себе, что ты забудешь меня, пока я живу у тети Шоу, и плакала, засыпая по ночам с этой мыслью.

? А я все время думала, как ты, Маргарет, будешь терпеть нашу бедность после комфорта и роскоши Харли-стрит, — каждый раз, когда ты приезжала, я стыдилась нашего бедного дома в Хелстоне больше, чем при визите любого незнакомого гостя.

? О, мама, а я так радовалась жизни в Хелстоне. Там было гораздо интереснее, чем на Харли-стрит. Полки с ручками от гардероба, которые становились подносами на праздничных ужинах. А еще старые коробки из-под чая, которые набили и укрыли, и получилась такая замечательная тахта. Я считаю, что та честная бедность в нашем дорогом Хелстоне была самой замечательной частью нашей жизни.

? Я больше никогда не увижу Хелстон, Маргарет, ? сказала миссис Хейл, на глазах появились слезы. Маргарет не смогла ответить. Миссис Хейл продолжила:

? Пока я была там, мне все время хотелось уехать из него. Любое другое место казалось приятнее. А теперь я умру вдали от него. Я справедливо наказана.

? Ты не должна говорить так, ? сказала Маргарет нетерпеливо. ? Доктор сказал, что ты можешь прожить еще годы. О, мама! Мы еще вернемся в Хелстон.

? Никогда. Я должна принять это, как покаяние. Но, Маргарет… Фредерик!

При упоминании этого имени она внезапно вскрикнула так громко, как будто ее пронзила острая боль. Казалось, будто даже сама мысль о нем лишает ее самообладания, разрушает спокойствие, ослабляет до изнеможения. В исступлении миссис Хейл закричала: «Фредерик! Фредерик! Вернись ко мне! Я умираю! Мой маленький первенец, приди ко мне снова!»

Она билась в истерике. Перепуганная Маргарет вышла и позвала Диксон. Диксон пришла раздраженная и обвинила Маргарет в том, что это из-за нее миссис Хейл так разволновалась. Маргарет кротко стерпела слова служанки, молясь, чтобы отец не вернулся сейчас домой. Несмотря на свой страх, она повиновалась всем указаниям Диксон быстро и четко, даже не пытаясь оправдаться. Ее поведение успокоило Диксон. Они уложили миссис Хейл в постель, и Маргарет сидела возле матери, пока та не уснула, после чего Диксон поманила Маргарет из комнаты. С мрачным выражением лица, как будто делала что-то противоречащее своей натуре, она предложила своей молодой хозяйке выпить кофе, который приготовила для нее в гостиной, и стояла за ее спиной, пока Маргарет его не выпила.

? Не будь вы такой любопытной, мисс, вам не пришлось бы волноваться раньше времени. Рано или поздно вы все узнали бы. А теперь, я полагаю, вы обо всем расскажете хозяину. Сколько же заботы мне прибавится по вашей милости!

? Нет, Диксон, ? ответила Маргарет печально. ? Я не расскажу папе. Он не сможет вынести это, как я, ? и в доказательство того, как терпеливо она сносит эту весть, Маргарет расплакалась.

? Эй! Я знала, как это будет. Сейчас вы разбудите вашу маму, а она только спокойно уснула. Мисс Маргарет, моя дорогая, мне пришлось скрывать это много недель. Может, я не люблю ее так же сильно, как вы, но я все же люблю ее больше, чем любой другой мужчина, женщина или ребенок ? кроме разве что мастера Фредерика. С тех самых пор, как служанка леди Бересфорд впервые взяла меня посмотреть на нее, одетую в белое платьице, расшитое алыми маками. Я поранила иголкой палец, а она разорвала свой носовой платок и перевязала мне руку, а потом пришла смочить повязку лосьоном, когда вернулась с бала, где она была самой красивой молодой леди из всех. Я никогда никого не любила так, как ее. Я совсем не думала, что увижу ее такой, слабой и больной. Я никого не упрекаю. Многие назовут вас милой и красивой, и тому подобное. Даже в этом дымном месте, где можно ослепнуть от дыма, слепой и то это увидит. Но вы никогда не будете такой красивой, как ваша мать, никогда, даже если доживете до ста лет.

? Мама все еще очень красивая. Бедная мама!

? Ну, или вы куда-нибудь пойдете прогуляться, или я, в конце концов, рассержусь,? решительно сказала Диксон. ? Вы ни за что не выдержите приход хозяина домой и его расспросы в таком состоянии. Выйдите и прогуляйтесь, а придете ? там посмотрим, как поступить. Много раз мне хотелось не думать о том, что случилось с ней, и чем все это должно закончиться.

? О, Диксон! ? сказала Маргарет. ? Как часто я спорила с тобой, не зная, какую страшную тайну ты хранишь.

? Благослови вас Бог, дитя! Мне нравится видеть, что вы сохраняете присутствие духа. Это старая добрая кровь Бересфордов. Ведь последний сэр Джон дважды стрелял в своего управляющего, не сходя с места, когда ему рассказали, как управляющий обращался с арендаторами, а он просто обдирал их, пока не обобрал до нитки.

? Ну, Диксон, я не буду стрелять в тебя и постараюсь больше не спорить с тобой.

? Вы никогда не спорите. Если я и говорю так временами, то только наедине с самой собой, просто чтобы немного поболтать, потому что здесь нет никого, с кем бы можно было словом перемолвиться. А когда вы сердитесь, вы очень похожи на мастера Фредерика. Я вижу, как гнев застилает ваше лицо, словно темное облако, — так же было и с ним. Но теперь уходите, мисс. Я присмотрю за миссис и за хозяином. Его книги составят ему компанию, если он придет.

? Я пойду, ? ответила Маргарет. Она постояла рядом с Диксон минуту или больше, как будто боясь чего-то и колеблясь, а потом внезапно поцеловала ее и быстро вышла из комнаты.

? Благослови ее Бог! ? сказала Диксон. ? Она такая же ласковая. Только троих я люблю ? миссис, мастера Фредерика и ее. Только троих. Это все. Остальные пусть проваливают, потому что я не знаю, для чего они нужны на этой земле. Хозяин родился, как я полагаю, чтобы жениться на миссис. И если, как я думаю, он сильно ее любит, я могла бы полюбить его через какое-то время. Но он должен больше заботиться о ней, а не все время читать и читать, думать и думать. Посмотри, к чему это привело. Многие, кто никогда не читает и даже не думает, становятся Ректорами или Деканами и еще кем-нибудь. Смею сказать, и хозяин мог бы, если бы просто заботился о миссис и оставил скучное чтение и мысли в покое. Вот она идет, ? Диксон выглянула в окно, услышав, как хлопнула входная дверь. ? Бедная молодая леди! Ее одежда выглядит поношенной по сравнению с той, в которой она приехала в Хелстон год назад. Тогда у нее не было штопаных чулок и стираных перчаток. А теперь…!