– Взять для вас что-нибудь?

– Только чашку чаю.

– Хорошо.

Ян старался не смотреть на еду, которую с энтузиазмом поглощал Кьелл. Радовался, что сумел без проблем проглотить свой чай.

– Скоро я увижу сателлит? – спросил он.

– Сразу же, как только поедим, если хотите. Сумка ваша будет вас ждать в каюте. Да, пока не забыл, вот ключ от нее. Каюта заперта. Я покажу вам, как пользоваться скафандром, и можем выйти наружу.

– Это так просто – выходить в пространство?

– И да и нет. Скафандры надежны и просты в обращении, насколько это вообще возможно, так что здесь беспокоиться не о чем. А научиться работать в невесомости можно только одним способом: иди и делай. Летать так сразу не научишься, но это вам и не нужно. Я вас выведу в монтажном скафандре и пристегну. И обратно приведу. Можете работать, сколько хотите, с инструментом освоитесь, а когда захотите вернуться – позовете по радио. Рядом с вами всегда кто-нибудь будет. Один из нас появится в течение шестидесяти секунд. Тревожиться совершенно не о чем.

Кьелл отодвинул тарелку и принялся за громадную порцию чего-то сладкого ядовито-красного цвета. Ян отвел глаза и увидел стены, обтянутые очень симпатичной тканью.

– Тоже без окон, – сказал он. – Ни одного окна не видел здесь.

– И не увидите. Единственное окно на диспетчерской вышке. Мы тут на геосинхронной орбите, вместе с большинством сателлитов. И как раз в середине пояса Ван-Аллена. Снаружи очень сильная радиация – но и в стенах мощная защита. Скафандры у нас тоже с тяжелой защитой, но во время солнечных бурь мы даже в них наружу не суемся.

– А как сейчас?

– Сейчас спокойно. И еще долго так будет. Готовы?

– Показывайте дорогу.

В скафандрах было автоматизировано все, что только можно, с многократным дублированием схем. Компьютер контролировал не только внутреннюю температуру, потребление кислорода, влажность, но и вводимые команды.

– Вы просто разговаривайте со скафандром, – сказал Кьелл. – Вызывайте блок управления, говорите ему то, что нужно, а потом, когда закончите, дадите отбой. Вот так. – Он поднял купол шлема и сказал в него: – Блок управления, сообщи состояние скафандра.

– Не занят, все внутренние датчики выключены, кислородный баллон полон, батареи заряжены.

Механический голос был четкий.

– Есть какие-то специальные фразы, слова?

– Нет. Просто говорите отчетливо, а схемы различения сами выберут командные слова. Если возникнут затруднения, он переспросит, а прежде чем выполнить команду – повторит.

– Звучит достаточно просто, надеюсь, что так оно и окажется. Начнем?

– Можем начинать. Садитесь и поставьте ноги вот сюда.

Оделся Ян без труда; и сразу поверил в электронику скафандра, когда тот предупредил его, что правая перчатка закрыта не полностью. Надев шлем, он побрел следом за Кьеллом в камеру декомпрессии. Скафандр постепенно раздулся, а когда давление упало до нуля – автоматически раскрылась дверь.

– Ну вот и пошли, – раздался в наушниках голос Кьелла.

Он подхватил Яна, оттолкнулся и полетел. Они покинули станцию с теневой стороны. И оказалось, что никакие слова и никакие картинки на экране не смогли подготовить Яна к зрелищу не затуманенных атмосферой звезд. Их было невероятно много, слишком много, они заполняли все пространство вокруг. Разной яркости, разных цветов… Ему доводилось видеть арктическое небо полярной ночью; но то было лишь жалкое подобие величественной картины, которая развернулась перед его глазами теперь. Он не заметил, как пролетело несколько минут, пока Кьелл не заговорил:

– Это всегда поражает. Но в первый раз, конечно, особенно.

– Невероятно!

– Но это никуда не денется, так что мы можем чего-нибудь поделать.

– Извините…

– Ничего. Я и сам все это испытал.

Кьелл включил двигатель и подлетел вместе с Яном к спутнику связи, закрепленному на мачте орбитальной станции. За ней, неподалеку, виднелась громада космического корабля. Несколько человек работали с его обшивкой, иногда вдруг вспыхивало красное пламя лазерной сварки. Здесь, в космосе, в естественном окружении, спутник связи выглядел гораздо внушительнее, чем в пустом ангаре на Земле. Годы бомбардировки микрочастицами изъязвили его поверхность. Пристегнувшись, Ян показал, какие плиты обшивки надо снять, и стал смотреть, как Кьелл орудует двусторонней электрической отверткой. Потом попробовал сам, сначала неуклюже, но вскоре наловчился. Через час он почувствовал, что начинает уставать; позвал Кьелла, и они вернулись. Ян сразу завалился в постель и уснул как убитый.

Выходя в космос на следующий день, он взял с собой металлические конверты с записями. Их легко было сунуть в наружный карман на ноге скафандра.

На третий день он уже управлялся так, что Кьелл был вполне удовлетворен его успехами.

– Я собираюсь оставить вас в одиночестве. Если понадобится помощь – зовите. Я буду вон там, внутри навигационного спутника.

– Надеюсь, что не понадобится. К этим доскам я подобраться могу, так что на ближайшее время работой обеспечен. Спасибо за помощь.

– Это вам спасибо. Машина уж сколько лет ждала, чтобы ею занялся настоящий мастер.

Наверно, за Яном все время наблюдали или прослушивали его радио – а может, и то и другое. Он еще не успел приготовиться к работе, как из-за корабля показалась фигура в скафандре и двинулась в его сторону, искусно управляя толчками газа из ранца за спиной. Человек подлетел, остановился и прижал свой шлем к шлему Яна. Радио было выключено, но через соприкасающиеся поверхности шлемов явственно донесся голос:

– Ты давно проверял страховочный трос?

За зеркальной поверхностью шлема лица видно не было. Ян нащупал в кармане конверт и поднес его к рабочему фонарю. Тот, что надо. Человек взял конверт, оттолкнулся и полетел прочь, поворачиваясь спиной.

Внезапно из темноты появился еще кто-то. Он двигался очень быстро – Ян еще не видел, чтобы в скафандрах летали так быстро – и шел наперерез первому. Столкнулись они без звука – и в тот же момент второй нажал спуск лазерного сварочного аппарата.

Мгновенная вспышка – и струя ярчайшего красного света насквозь прожгла скафандр и человека в нем. Наружу вырвался кислород, замерзая облаком крошечных сверкающих кристаллов. Однако радиосигнал тревоги не прозвучал; очевидно, нападавший целился в компьютер скафандра.

Ян не успел оправиться от шока – второй бросил свой лазер, оставив его болтаться на шнуре, и схватил убитого, одновременно включив двигатель. По-видимому, это были какие-то особые дюзы, потому что разгонялись они очень быстро. Затем фигуры разъединились: нападавший включил встречную тягу, но мертвого уже не держал. И труп улетал все дальше и дальше, оставляя за собой кометный хвост замороженного кислорода, становясь все меньше и меньше, пока не исчез из виду.

Второй затормозил возле Яна и протянул руку. Ян, потрясенный ужасным происшествием, не сразу сообразил, чего от него хотят. Потом достал из кармана второй конверт и отдал. Он не смог удержаться – и отшатнулся в ужасе, когда к его шлему прикоснулся шлем убийцы.

– Молодец, – произнес далекий голос.

И человек исчез.

Прошло два дня. Ян спал, когда раздался резкий сигнал телефона. Ян с трудом открыл глаза и посмотрел, мигая, на освещенный циферблат таймера; оказалось, что спал он меньше трех часов. Сердито ворча, он включил телефон; на экране появилось лицо Сони Амарильо.

– Ян, вы меня слышите? У меня на экране вас нет.