бумаге. Первое письмо — единственное, которое было отправлено по почте, — вложено в конверт с клейким краем, что исключает возможность получения образцов слюны и, разумеется, ДНК. То, что похищение состоялось во время сильной бури, не простое совпадение. Я полагаю, Эн-Эс сознательно использовал погодные условия, чтобы не оставлять следов; конечно, устанавливая контакт, он также это учитывал — заворачивал письма в полиэтилен и так далее. И последний момент: оба раза, когда Эн-Эс звонил мне, он использовал аппарат для изменения голоса. До этого ведь тоже надо было додуматься.

— Специальная подготовка или личный опыт? — уточнил Кинкейд.

— Подготовка, — ответил Куинси. — Если бы у него был опыт, мы бы куда больше извлекли из писем и звонков. Он действует довольно грубо, так что мы можем заподозрить его в неопытности. Но не смешивайте неопытность и глупость. Эн-Эс постарался все предусмотреть. И в качестве человека, который полагает себя главным в этой игре, делает все возможное, чтобы оставаться на один шаг впереди полиции.

Куинси сделал глубокий вдох.

— Все это ведет меня к следующему заключению: мы ищем белого мужчину, примерно от двадцати пяти до тридцати пяти лет (средний возраст людей, решающих заняться криминалом). Уровень интеллекта явно выше среднего — возможно, Эн-Эс какое-то время учился в колледже, но высшего образования все- таки не получил. Он очень четко выражает свои мысли — возможно, у него были длительные отношения с красивой, но пассивной женщиной. Явно это не тот человек, который потерпел бы неповиновение со стороны партнера. С финансовой точки зрения наш Эн-Эс малообеспечен, но тем не менее держится гордо: возможно, он живет в трейлере, но не позволит обращаться с собой пренебрежительно. Между ним и Рэйни Коннер существует некоторая связь, но я бы предпочел пока не делать из этого далеко идущие выводы: возможно, эта связь существует лишь в моем воображении.

— Рэйни кто-то преследовал, — подсказал Кинкейд.

— Вот именно. Эн-Эс очень аккуратен и хорошо выглядит. Внешность для него крайне важна. Соседи, возможно, говорят, что он умен, красив и невероятно подвижен. При ближайшем рассмотрении тем не менее может выясниться, что ему не особенно везло в жизни. Он поступил в колледж, но что-то случилось — скажем, умерли родители, — и ему пришлось бросить учебу. У него была хорошая работа, но опять что-то случилось — например, компания обанкротилась, и он был уволен. Наш Эн-Эс отлично делал свое дело, пока что-нибудь находившееся вне его власти не портило ему игру. Он не виноват во всех своих прежних бедах, а будущее всегда полно возможностей, которые ждут своего часа. Недавно в его жизни случилась очередная крупная перемена. Эн-Эс требует денег — а значит, можно предположить, что он потерял работу. Согласно статистике, беременность, рождение ребенка и разрыв с партнером также нередко являются причиной антиобщественного поведения.

— Похоже на Стэнли Карпентера, — сказал Кинкейд. — Окончил школу, работает в производственной сфере, имеет покорную жену. У него полный физический контроль над Лорой, который, возможно, лишь чуточку ослаб с появлением в семье приемного ребенка.

— Я не возражаю против дополнительной проверки его алиби, — согласился Куинси. — Но Стэнли старше, чем наш подозреваемый, и он живет устоявшейся жизнью — та же работа, тот же дом, та же жена в течение многих лет. Человек, которого мы ищем, — эмоционально незрелый. Он мечтает об образе жизни куда более интересном, чем жизнь Стэнли Карпентера, и в то же время не обладает средствами, которые позволили бы ему осуществить свою мечту. Окружающие люди, вероятно, любят его, но не испытывают к нему доверия. Наиболее опытные могут заподозрить в нем проходимца. Не исключено, что он занимался темными финансовыми махинациями, если не откровенными аферами. Но на самом деле этому человеку нужны не деньги. Он рекламирует себя, свой собственный образ. И очень старается, чтобы никто не узнал, что за чудовище кроется в его душе.

— Письма, — напомнил Кинкейд. — Эн-Эс упорно твердит, что он не чудовище.

— Бот именно. И это — самое главное в его письмах. С самого начала Эн-Эс изо всех сил уверяет нас, что он не извращенец и не зверь. Он говорит, что хочет денег. Но при этом не ведет о них речи. Большинство похитителей долго и в деталях описывают процедуру передачи выкупа. В какой валюте, как должны быть упакованы деньги. Они помешаны на выкупе, и это чувствуется во всем, что бы они ни делали. Но только не этот человек. Наши переговоры с ним крутятся вокруг двух вещей: «я не зверь, но вы должны меня слушаться» и «я могу превратиться в чудовище, я совершу преступление, и это будет ваша вина».

— Он ищет козла отпущения, — негромко произнесла Кимберли.

— Он ненормальный, — твердо сказал Куинси. — И сам это сознает. Его тянет к таким образцам, как Лис и Натан Леопольд. Не думаю, что он уже убивал, — а если да, то по случайности. Но он мечтает об убийстве. Он хочет почувствовать себя всемогущим — а что может служить наилучшим доказательством могущества, как не лишение жизни другого человека?

— Дарование жизни, — пробормотала Кэнди.

Куинси слабо улыбнулся:

— В точку. Но нашим Эн-Эс движет не это. Его привлекает жестокость. Он похищает женщину и держит ее в плену, связанной, с кляпом во рту, — таков его первый шаг. Может быть, он убедил себя, что хочет денег, что все дело действительно в выкупе. Но есть много способов получить деньги. Спрошу как психолог — зачем вообще похищать человека? Более того, почему именно женщину? Он задумал что-то еще, пусть даже пока в этом и не признается.

— Вы думаете, она мертва! — изумленно воскликнул Кинкейд.

— Нет. Пока нет. — Голос Куинси дрогнул. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Пока он говорит о безымянной жертве — он может работать. Если же вдруг вспомнит, что это Рэйни, его тут же скрутит.

— Эн-Эс хочет, чтобы мы упростили ему задачу, — тихо сказал Куинси. — Он хочет, чтобы мы дали ему повод, любой повод, сделать то, к чему он изначально стремится, а он обвинил бы в этом кого-то другого. Вот к чему он клонит. Сила на его стороне, но он ни в чем не виноват. Когда он позвонит завтра, — Куинси взглянул на Кинкейда, — он зачитает вам длинный перечень требований. Они будут очень запутанными, почти невыполнимыми. Вы, — он посмотрел на Кэнди, — окажетесь в очень затруднительном положении, когда попытаетесь выяснить его намерения и выиграть для нас немного времени. Он тут же разозлится. Обвинит нас в том, что мы нарушаем правила и отказываемся выполнять его указания. Эн-Эс станет откровенно враждебным и пригрозит убить обоих заложников, поскольку мы, видите ли, не оставили ему другого выбора.

Кэнди, судя по всему, забыла о скуке.

— Черт…

— Как бы то ни было, вы должны поддерживать в нем уверенность, что Кимберли действует согласно его инструкциям. Не намекайте на то, что его приказы невыполнимы или их слишком много. И конечно же, заставляйте его повторять все по нескольку раз: вдруг Кимберли заблудится или что-то перепутает?

— Может, предложить ему бо?льшую сумму? Вроде награды за терпение.

Куинси задумался.

— Нет, деньги для него не главное. Он хочет славы, признания. Заголовки в газетах — вот что нам нужно.

— Адам Даничич? — нахмурившись, уточнил Кинкейд.

— Нет, этот тип и так уже добрался до Даничича. Мы не будем предлагать Эн-Эс ничего, чего он не смог бы получить своими силами. Нам нужна фигура покрупнее — например, журналист, специализирующийся на расследованиях, или какой-нибудь популярный обозреватель из «Орегон ньюс». Человек, чье имя хорошо известно, но которого в то же время сможет изобразить лейтенант Мосли.

— Вы не хотите, чтобы он приехал? — уточнил Кинкейд.

— Это будет наживка. Здесь, в этой комнате, находится известный журналист, который проделал долгий путь до Бейкерсвилла, чтобы лично поговорить с Эн-Эс. Это для того отличный шанс выступить на публике. Рассказать свою историю всем. И конечно, доказать, что он не чудовище, позволив журналисту поговорить с обоими заложниками.

Кимберли кивнула:

— Это может сработать. Ценность Рэйни и Дуги как заложников возрастет. Эн-Эс собирается манипулировать полицией и одновременно привлекать к себе все больше внимания.

— Конечно, у нас нет никаких гарантий. Помните, он жаждет внимания. Любого. Не важно, будет его