смерть.

Она смотрела вдаль, на гавань.

— Все почти сходится, но не совсем. Что-то мы упускаем.

Я уставилась на нее.

— Он убил пилота вертолета в прошлом году близ Сиэтла.

— Диринга? Я не знала, что это как-то связано с Чайна-Лейк.

— А про другие убийства тебе известно?

— Да, в Цинциннати была одна подозрительная автокатастрофа.

— Вот именно! — воскликнула я. — Ты ведь про Марси Якульски?

— Да. В газетах писали, что у них взорвался бензобак. Только газета ни словом не обмолвилась о том, что кто-то наблюдал за тем, как горела машина.

— Прохожий? — спросил Джесси.

— Скорее, некий бесстрастный наблюдатель. Он стоял неподалеку и смотрел, как в машине заживо горят два человека. Но женщина за рулем все же сумела выбраться из огня и вытащить наружу своего ребенка. Она несла его по улице, а наблюдатель шел следом. Когда она лишилась последних сил и упала, он стоял над ней и смотрел. Он был там, когда прибыл пожарный расчет. Перед тем как исчезнуть, он присел рядом на корточки и прикасался к ней — это видел один из пожарных. Во время вскрытия обнаружили следы на ее теле.

Джесси тихо выругался.

— Это была Марси, — сказала я. — Значит, он подстроил аварию?

Джесси подъехал ко мне сзади.

— Нет, меня бесит другое. Этот Койот изучал действие антиболевой вакцины, когда наблюдал, как заживо горит Марси.

Со скалистого уступа под нами взмыл в небо гриф, расправив черные крылья на фоне синевы. Я закрыла глаза, пытаясь выкинуть из головы все, кроме фактов — распутать эту нить.

— Нам никто не делал прививку от боли. Нас подвергли воздействию какой-то химии, как и Койота. И вот теперь он пытается избавиться от нас.

— Нет, все это только прикрытие, — возразил Джесси. — Койот тогда ничему не подвергся, он просто выполняет задание.

Тим попыхивал сигаретой.

— Сразу видно, что ты всю жизнь работал на государство. Ни одна секретная служба не станет прикрываться ничем подобным — они просто возьмут исполнителя со стороны и не будут марать рук.

— И таким образом прикроют свои задницы? — сказала я.

— Они же хитрые кабинетные крысы, им покой и удобства дороже всего остального. И проекты свои они любят, только когда можно доложить об успехах проделанной работы. Они продвигаются по карьерной лестнице, только если их проекты признаны удавшимися. Их интересуют лишь чистые проекты.

— А чистят они их самыми грязными способами, так, что ли? — спросила я.

Джекс пожала плечами:

— Не исключено.

Я задумчиво пригладила волосы.

— Значит, Койот выдает себя за серийного убийцу, чтобы отвлечь внимание от своей истинной задачи?

Джесси провел ладонью по колену.

— Беда вот только в том, что какая-то спецслужба доверила прикрывать опасную химическую утечку форменному психу.

— Если это так, — сказала Джекс, — то за спиной у Койота кто-то стоит. Кто-то направляет его, субсидирует и снабжает информацией.

— Перец с Солью, которых я видела?

— Понятия не имею, кто они такие. Но сейчас ты не можешь доверять никому. Кто-то же снабжает Койота информацией, так что будь осторожна.

Джесси бросил на меня встревоженный взгляд. У нас над головой лениво парил в небе гриф. Я встала и принялась расхаживать взад и вперед.

— Нет, я все-таки ничего не понимаю!

Меня поддержал Джесси.

— Действительно, зачем государственным службам планомерно вырезать целый класс? Ты права — с убийствами вышел настоящий перебор.

— У нас пока ничего не сходится. Что-то мы упускаем.

— Да, — согласилась Джекс. — Тебе нужна дополнительная информация. С кем еще ты можешь поговорить об этом?

Я буквально подпрыгнула на месте.

— Я должна поговорить с той моей одноклассницей, которая неизлечимо больна. А еще неплохо было бы порасспросить школьного доктора из Чайна-Лейк. — Я повернулась к Джесси, прикрыв рукой глаза от солнца. — Тулли Кантуэлл. Ты видел его на встрече выпускников.

— Ничего себе! — воскликнула Джекс, касаясь моей руки. — Какая блистательная ясность ума! — Она посмотрела на Джесси: — Поздравляю, мистер, у вас хороший вкус.

Она оценивающе смерила меня своим кошачьим взглядом, потом загадочно улыбнулась и провела тыльной стороной ладони по моей щеке. Я сглотнула ком в пересохшем горле.

Тим затушил окурок.

— В общем, дела таковы — Койот любит ножички и огонь, и он охотится за тобой. — Он прошелся по бетонной площадке. — Давайте вспомним народную мудрость. Каково первое правило, если в тебя собрались стрелять? Имей при себе пистолет. Каково первое правило, если на тебя идут с ножом? Имей при себе пистолет.

Я облизнула пересохшие губы.

— А каково первое правило, если тебя хотят сжечь?

— Не находись там, где тебя будут сжигать. — Он подошел ко мне ближе. — Просто смотайся подальше.

Это была уже не народная мудрость, а ценное указание.

— Но я вынуждена все время быть на связи с полицией и ФБР, — возразила я.

— Пожалуйста. Только никогда не сиди на одном месте и всегда будь начеку. Не забывай, что этот Койот — беспредельщик. Если какая спецслужба и снабдила его заданием, то все эти убийства имеют глубоко личную подоплеку. Остановить его ты не можешь, только опередить.

Они повернулись и направились к мотоциклу. Над головами у нас парил гриф, выписывая в безоблачном небе знак бесконечности.

Я услышала щелчок в замке и обернулась полотенцем. Джесси появился на пороге номера мотеля с мексиканской едой. Пахла она превосходно.

Ветерок из кондиционера обдувал мои мокрые волосы. В мотеле «Южнобережный» имелось все необходимое для ночевки — горячий душ, поистине королевская постель, доступ к высокоскоростному Интернету и возможность уединиться. Это и называлось «смотаться подальше».

Я облачилась в белую футболку и джинсы. Джесси поставил еду на журнальный столик. Я поблагодарила его, схватила вилку и накинулась как волчица на все это острое, соленое и жареное — хорошее начало для моей диеты беременной. Я наворачивала за двоих, забыв, что мой Марлон Брандо сидит напротив.

Впрочем, Джесси успел положить себе что-то на тарелку. Ел он не так жадно, как я, и разглядывал разбросанные на столе бумаги и компьютерные распечатки.