может быть, некоторые другие. Два первые, т. е. Аминь и Аллилуйя, хотя могли бы быть переведены, но остаются доселе в первоначальном своем виде по причине священного к ним уважения, а два последние, т. е. Рака и Осанна даже, как говорят, не могли быть переведены, ибо в каждом языке есть слова, которые не могут быть переведены на другой какой-либо язык. Таковы особенно междометия, выражающие сильное чувство души, а не какую-либо обыкновенную мысль. К сим междометиям относят некоторые и представленные нами слова – Рака и Осанна; первое, говорят, выражает чувство негодования, второе – радости. Впрочем, не для сих только и подобных сим слов нужно знание языков Еврейского и Греческого (подобные слова можно заметить и спросить о них у других); а нужно еще по причине разности многих переводов. Число Греческих переводчиков довольно ограниченно; но Латинских – чрезвычайное множество. Ибо, еще с первых времен Христианства, всякий Латинянин, кому только доставалось иметь в руках своих Греческий Текст Писания, и который сколько-нибудь сознавал себя сведущим в языках Латинском и Греческом, – всяк тот смело брался за перевод Св. Писания.
17) Впрочем, такое положение дела более помогало бы, ем затрудняло разумение Писания, если бы только читатели были не ленивы. Ибо, в таком случае одно простое сличение многих переводов легко может объяснить многие темные места Писания. Например, один из переводчиков перелагает один из стихов Пророка Исайи так: «От свойственных племени твоего не презри» (Ис.58,7,) а другой так: «Не презирай плоти твоей» (Ис.58,7). Но оба сии переводчика не противоречат один другому; ибо каждого из них можно изъяснить одного другим; слово «плоть» можно принять в собственном смысле, и мысль будет такая: никто не должен презирать тела своего; а слова «племени твоего» могут быть приняты в смысле переносном и означать Христиан, которые рождены вместе с нами от одного семени Слова Божия. Таким образом, по снесении мысли одного переводчика с мыслию другого, становится достовернейшим то мнение, что здесь запрещается презирать сродников; ибо по приложении слов «свойственных племени твоего» к словам «плоти твоей», ближайшим значением тех и других будет значение сродников; и мне кажется, что сии слова выражают то же, о чем говорит и Апостол: «Не возбужу ли ревность в [сродниках] моих по плоти и не спасу ли некоторых из них» (Рим.11,14), т. е. не уверуют ли и они, возымев ревность к тем, которые уже уверовали. Здесь Апостол, очевидно, под именем плоти своей разумеет Иудеев, по родству своему с ними. Таким же образом различно переводят и следующее место Пророка Исайи. Один переводчик: «И аще не уверите, ниже имате разумети» (Ис.7,9); другой: «Если не поверите, не пребудете» (Ис.7,9). Хотя, не прибегнув к подлиннику, нельзя знать, кто из двух переводчиков точнее перевел место сие, несмотря на то, умному читателю тот и другой перевод сами по себе раскрывают очень многое; так как и вообще трудно найти таких переводчиков, которые не имели бы между собою вовсе никакого отношения и потому не научали бы читателя ничему. А именно, поскольку полному разумению место только там, где постоянное видение, а вере, напротив, свойственно питать нас, как бы млеком детей, в колыбели времени понемногу; и мы ходим теперь в вере, а не в видении, и, если не будем веровать, не достигнем видения, которое не преходит, но постоянно продолжается в чистом уме при вечном содействии его с истиною, то – в сем смысле -один мог перевести означенное место «если не поверите, не пребудете», а другой – «и аще не уверите, ниже имате разумети» (Пс.13, 3 (Септ.))
18) Неоднозначные слова самого подлинника очень часто обманывают переводчика, и он, не поняв хорошо мыслей, дает им такое значение, которое вовсе несообразно с намерением Писателя. Так, в одном из переводов мы читаем: «Ноги их остры на пролитие крови» (Преи.4,3). Греческое слово ????, имеет два значения – «острый» и «скорый». Переведший сие слово вторым значением: «Ноги их скоры на пролитие крови», лучше понял мысль Писателя. Первые погрешили именно от двузнаменательности слова, приняв его здесь не в надлежащем значении. Подобные переводы не темны, а неверны, и их надобно исправлять, а не понимать. К подобным неисправностям в переводах были поводом для некоторых следующие слова Греческие: ?????? и ??????????. ?????? значит «телец» (vitulus). Производя оба слова от одного корня и не зная, что ???????? значит-«сажание в землю» (plantatio), переводчики дали и сему слову значение тельца (vitulamina), и ошибка сия вкралась в столь многие переводы, что едва ли хотя один можно найти правильный. Между тем, мысль здесь очень ясная, и последующие слова открываются в полном свете; ибо лучше сказать: «Прелюбодейная насаждения не дадут корения в глубину» (Прем.4,3) нежели «прелюбодейные тельцы» и проч. Тельцы ходят только по земле, а не утверждаются в ней корнем своим. Перевести слово ???????? в значении саждения заставляют и прочие дальнейшие слова текста.
19) Поскольку, не справляясь с языком подлинника, часто нельзя видеть самой мысли переводчиков, которую они, каждый по своей способности и разумению, стараются передать нам; и, поскольку переводчик, если он не вполне учен, сбившись с прямого пути, отдаляется большею частью от самых мыслей переводимого им Писателя, то читатель или должен стараться о познании тех языков, с которых перелагается Писание на язык Латинский, или должен иметь переводы более буквальные – не потому, чтобы сии переводы были вполне удовлетворительны, но потому, что они могут читателю показать исправность или погрешность державшихся в переводах своих не столько слов, сколько мыслей. Ибо в буквальных переводах перелагаются не только отдельные слова, но даже частые обороты речи, которые не употребительны в языке Латинском без нарушения издревле установленных правил речи. Такие переводы большею частью ничего не отнимают у ума, хотя и оскорбляют вкус тех, для которых приятнее читать истины, выраженные чистым и правильным языком. Ибо так называемый солецизм, коим такие переводы изобилуют, есть ни что иное, как только странное и неправильное сочинение слов, противное тому, которому мы научились у людей, говоривших прежде нас нашим языком и в сем отношении заслуживших себе уважение. Но для того, кто старается узнать самую вещь, неважно – скажут ли ему «меж людей» (intner homines) или «между людьми» (inter hominibus). Подобным образом и варваризмы, встречающиеся обыкновенно в буквальных переводах, есть ни что другое, как погрешность против правописания или произношения слов, установленного примером людей, так, а не иначе известные слова писав или произносивших. Но для того, кто молит Бога о прощении грехов своих, не важно знать, как должно произносить слово ignoscere (прощать), сокращая ли третий слог сего слова, или продолжая; он только молит Бога о прощении, каким бы образом ни произносил слова молитвы своей. Да и что такое есть самая чистота языка, нарушаемая сими и подобными погрешностями, как не одно только подражание образу речи древних, заслуживших в сем отношении себе уважение?
20) Нечистотою в языке люди оскорбляются тем больше, чем они малосведущее; а тем обыкновенно бывают они малосведущее, чем более желают казаться учеными – не в отношении к познанию самих истин, которое назидает, но в отношении к познанию одного языка, при коем почти невозможно предохранить себя от некоего надмения, когда и познание самых истин нередко надмевает нас, если мы не смирены игом Господним. В самом деле, что вреда для испытующего Писание, когда он читает следующее место переведенным слово в слово с подлинника так: «Какова земля, на которой живут они (Хананеяне) на ней, добра ли или зла, и каковы города, в которых обитают они в них»? (Чис. 13, 20 – Какова земля, на ней же сии седят, добра ли есть, или зла, и каковы гради, в них же живут сии, ограждени ли суть или не ограждени?) Такой перевод, конечно, содержит в себе обороты свойственные чуждому языку, а не нашему, но смысл от сего не нарушается нисколько. Таким же образом и то, что народ поет в словах «на нем же процветет святыня Моя» (Пс.131, 18 – Super ipsum autem floriet sanctificatio mea.) floriet вместо florebit, чего мы уже не можем воспретить поющим, нимало не нарушает целости мысли, хотя опытный в языке слушатель желал бы исправить сие и слышать вместо floriet – florebit. Такому исправлению ничто и не препятствует, кроме одной привычки поющих. Но подобные недостатки в переводах, как совершенно безвредные для смысла, можно оставлять без внимания тому, кто ищет не изящества, а истины. Совсем иное – перевод следующих слов Апостола: «Quod stultum est Dei, sapientius est hominibus, et quod infirmum est Dei, fortius est hominibus» («Зане буее Божие премудрее человек есть, и немощное Божие крепчае человек есть») (1Кор.1,25). Если бы кто, ближе держась Греческого языка, представил слова сии в следующем виде «Quod stultum est Dei, sapientius est hominum; et quod infirmum est Dei, fortius est hominum» (На русском нельзя выразить той двусмысленности, которую здесь находит автор, и вообще его замечания в сем месте касаются только Латинского), то внимательный и рассудительный
