спокойно. – И что же заставило тебя разувериться в своей любви?

Дженет печально посмотрела вдаль.

– Отец быстро развеял мои иллюзии о романтической любви. Хорошо, что я тогда не успела узнать, каким глубоким и сложным бывает это чувство.

Коул присел на край скамейки, чтобы сменить сапоги на спортивные туфли. Никто не обращал на них особого внимания, кроме высокого молодого человека, приближавшегося с восточной стороны поля. На ходу он насвистывал какую-то мелодию и помахивал молотком для игры в крикет.

– О, черт побери, – пробормотал Коул, когда смог разглядеть лицо игрока. Вряд ли можно было придумать худшее начало для этого дня.

– Какой чудесный летний день! – воскликнул Делакорт, разводя руки приветственным жестом. – Вы как будто выбрались на пикник, не хватает только корзины с провизией и томика стихов.

– Дэвид! – радостно воскликнула в ответ Дженет, а Коул резко рванул шнурки, едва не разорвав их.

Делакорт швырнул свой молоток на траву, наклонился и коснулся ладонью щеки Дженет. Коул мог бы поклясться, что этот негодяй краем глаза наблюдает за его реакцией.

– Дженет, ты выглядишь великолепно, – томно произнес Делакорт. – Будешь болеть за меня? Надеюсь, Амхерст не станет возражать, не так ли, старина?

– Не стану, – буркнул Коул. – Посмотрим, поможет ли это вам в игре.

Делакорт вскинул голову и рассмеялся:

– Боже мой, Амхерст, вы день ото дня становитесь все забавнее. Любопытно, что от вас еще можно ожидать?

– Дэвид! – предостерегающе воскликнула Дженет. Коул встал, взял свой молоток и, пробуя, как он лежит в руке, с силой взмахнул им.

– Только не говорите мне, Делакорт, что вы будете играть за Итон.

Виконт усмехнулся.

– Ни в коем случае. Мы с вами играем за разные команды. Соперники, так сказать. Как вы думаете, чем закончится наше противостояние?

Не дождавшись ответа от Коула, Делакорт снова обратился к Дженет:

–  Дорогая, ты не забыла, что тебя сегодня ждут на ужин в доме Делакортов? Надеюсь, ты не опоздаешь.

– Да, конечно, я помню, – ответила Дженет несколько смущенно. – С удовольствием поужинаю в твоем доме.

Коул повернулся к ним спиной.

– Если вы собираетесь играть, Делакорт, то лучше поторопиться, – бросил он, закидывая молоток на плечо. Чувствуя, как кровь стучит у него в висках, Коул направился на поле.

Дженет плохо разбиралась в крикете. Представители общества, в котором она вращалась до смерти Генри, редко посещали какие-либо мероприятия, кроме модных раутов и балов. Однако год от года крикет становился все популярнее, и Дженет, наблюдая за азартом мужчин, начала убеждаться, что у этого вида спорта определенно имеются свои преимущества.

Коул прекрасно смотрелся на поле, и Дженет наблюдала за ловкими движениями его рук, когда он подавал или ловил мяч. Даже спортивная одежда не скрывала его мощной мускулатуры, и на поле Коул выглядел гораздо привлекательнее любого игрока: высокий, стройный, гибкий, загорелый.

Принимающие и отбивающие игроки менялись с такой частотой, что Дженет не успевала за ними уследить. Впрочем, она и смотрела-то только на Коула, который почти постоянно был на поле. В какой-то миг среди игроков появился Дэвид, но и он не привлек внимания Дженет.

Игра уже подходила к концу, когда Коул с Делакортом столкнулись. Не желая уступать друг другу, оба рухнули на землю, исчезнув на некоторое время в клубах пыли.

– Долой с поля! – закричал кто- то.

Отбросив мяч, Дэвид, шатаясь, поднялся на ноги, утирая рукавом нос. Заметные издалека яркие пятна крови расплылись по его одежде.

Без сомнения, Коул резким движением – и почти наверняка умышленно – ударил Дэвида локтем в лицо.

К тому времени, когда завершился этот тяжелый матч, Дженет и ее грум, наверное, уехали домой. Это не расстроило Коула. Честно говоря, он даже побаивался того, что ему придется возвращаться домой вместе с Дженет: Коулу было очень стыдно за свое поведение на поле.

В припадке ревности он ударил Делакорта. И это наверняка видели человек двадцать. Хуже того, Коулу очень хотелось, чтобы Делакорт ответил ему тем же. У него совершенно вылетело из головы, что в эту минуту они вели спортивный поединок. Когда Коул сломя голову мчался к воротам, он видел только Делакорта – но не пытающегося поймать мяч, а склоняющегося к Дженет.

Однако это не могло служить извинением. Коул повел себя отвратительно, и, по всем правилам, ему следовало извиниться. И то, что после удара Делакорт засмеялся и объявил происшедшее случайностью, вовсе не снимало вины с Коула за его безобразное поведение.

Все еще не остыв от перипетий матча, Коул забрал у грума свою лошадь и уселся под деревьями, чтобы переобуться. На другом конце пустого поля Делакорт делал то же самое. Встретившись взглядом с Коулом, виконт нагло усмехнулся и почти дружески помахал ему рукой. Бесцеремонный наглец! Неужели он ко всему относится легкомысленно?

Внезапно Делакорта что-то встревожило. Он продолжал смотреть на капитана, но прищурившись, и в его глазах появился злобный блеск. По спине Коула пробежал холодок, ему вдруг показалось опасным иметь врагом человека с таким злобным взглядом.

Кто-то остановился рядом с Коулом и деликатно кашлянул. Вскинув голову, он увидел ехидно улыбающегося кузена Эдмунда.

–  Кузен! – радостно воскликнул Эдмунд, демонстрируя зажатые между пальцами банкноты. – Похоже, ты сегодня принес мне удачу.

– Не понимаю, каким образом, – буркнул Коул, поднимаясь с земли, – мы ведь проиграли.

Эдмунд осклабился, показав блестящие белоснежные зубы:

– Вот именно, дружище! Я ведь поставил на Харроу. Разозлившийся Коул с силой затолкал спортивные туфли в сумку.

– Господи, – пробормотал он, – не могу поверить, что ты ставил против родной школы!

– О, какие мы правильные! – съязвил Эдмунд. – Да все видели, как ты съездил по носу бедняге Делакорту. А теперь проповеди читаешь. Отец ужасно расстроится, когда услышит, что его золотой безгрешный мальчик оказался обыкновенным хулиганом.

– Заткнись, Эдмунд! – оборвал его Коул. – Мы уже давно не школяры. И мне наплевать, что подумает обо мне Джеймс.

– Неужели? – Эдмунд сложил банкноты и убрал их в карман пиджака. – Похоже, проживание под одной крышей с нашей прекрасной кузиной здорово изменило тебя, Коул. Дженет и впрямь умеет вертеть мужчинами так, как ей заблагорассудится.

Коул стиснул поводья, легко прыгнул в седло и вызывающе посмотрел на Эдмунда.

– Но за мной по крайней мере не охотятся бандиты из Ист-Энда. И хочу предостеречь тебя, Эдмунд: одно дурное слово о леди Мерсер, и твои бандиты покажутся тебе ангелами по сравнению со мной. Потому что я не бить тебя буду, а всажу в тебя пулю.

С этими словами Коул натянул поводья и направил лошадь к воротам, оставив Эдмунда с побледневшим лицом и трясущимися губами. Сейчас тот был напуган больше, чем семилетний Роберт. Коул подумал о том, что с ним происходит: он дерется, сквернословит, совершил прелюбодеяние и даже грозит убийством. Похоже, за последние два дня он нарушил все Божьи заповеди. И до сих пор дрожит от злобы. На Делакорта. На Эдмунда. Да и на Дженет. Черт побери, что же делает с ним эта женщина?

Именно в эту минуту Дженет выступила из тени развесистого дерева. Ее лицо горело гневом и вместе с тем удовлетворением.

– Негодяй! – прошипела Дженет, глядя вслед Эдмунду.

Коул соскочил на землю и торопливо огляделся. Дженет была одна, почти вся публика, наблюдавшая за матчем, уже разошлась.

– Дженет, где твой грум? – Вопрос Коула прозвучал резче, чем ему бы хотелось.

Дженет повернулась к нему усмехаясь.

– Почему у тебя такое дурное настроение? – спросила она, скрестив руки на груди и прислонившись к стволу дерева. – Я благодарна тебе за то, что ты защитил меня от этого подонка Эдмунда. А мой грум заскучал, и я отпустила его домой.

Беспечность Дженет еще больше разозлила Коула. Ведя лошадь в поводу, он подошел к ней.

– Это было неразумно с твоей стороны.

– Почему неразумно? Мне двадцать восемь, я вдова с уже скандальной репутацией. Может, ты просто ревнуешь? Или боишься остаться со мной наедине?

Коул подошел к ней почти вплотную.

– Не говори глупостей, Дженет, – пробормотал он, борясь с желанием взъерошить ее пушистые волосы и рывком притянуть ее к себе. Господи, неужели ему предстоит очередная пытка? Делакорт подвел его к опасной черте, а Эдмунд подтолкнул переступить ее. Неужели Дженет не понимает, как опасно сейчас выводить его из себя?

Нет, она явно ничего не понимала, потому что беспечно рассмеялась.

– Коул, дорогой, да ты сам говоришь глупости! И потом, что означает разбитый нос виконта? Вы с Дэвидом вели себя, как малолетние хулиганы.

Коул стиснул кулаки.

– Благодарю, мадам, за напоминание о моем унижении. В глазах Дженет снова вспыхнули веселые искорки, но она постаралась их скрыть.

– Послушай, Коул, мне действительно очень хотелось бы знать, что на тебя нашло. – Дженет положила руку на его плечо и легким движением смахнула пыль. Но этот приятельский жест только усилил гнев Коула.

Он резко ухватил Дженет за руку.

– Черт побери, почему ты сегодня вечером ужинаешь с ним? – требовательно прохрипел Коул. – Скажи, как ты можешь сегодня лгать мне, а завтра ему?

– А ты скажи, почему тебя это волнует? – с вызовом ответила Дженет и посмотрела ему прямо в глаза. – Давай будем честными оба, эти игры не для меня!

Коула охватило желание задушить Дженет. Сомкнуть пальцы на ее длинной, тонкой шее и... Но вместо этого он обнаружил, что