Купер вздохнул и достал еще один тюбик. Штирлиц намазался, и волосы на щеках и подбородке опали.

— Может, хоть налысо побреете голову? — с надеждой спросил Купер. — Узнают ведь…

— Купер! Лысым я буду похож на Бормана, а это еще хуже, чем на еврея! Пошли в ресторан. Приготовь свой распылитель!

Они прошли мимо швейцара, который, увидев Штирлица, сделал вид, что его не заметил.

В вестибюле толпились люди Кальтенбруннера. Шел жаркий спор.

— А я говорю, что надо установить пулемет в оркестровой яме! — надрывался один. — Штирлиц войдет, сядет за столик, а мы по нему из крупнокалиберного!

— Дурак! — азартно возражал другой. — Надо усадить снайпера на люстру. Он тщательно прицелится и попадет Штирлицу в глаз!

— Вы оба дураки! — кричал третий. — Гранатой надо, гранатой! Причем, советской! Лимонкой!

Снайперы сидели у вешалки. Опираясь на свои длинноствольные ружья с оптическими прицелами, они обсуждали, какой орден дадут тому, кто уберет Штирлица.

Когда Штирлиц вошел в дверь, шум в вестибюле резко стих.

— Что, ребята? — доброжелательно прищурился русский разведчик. — Ждем кого-нибудь?

— Ж-ждем, господин штандартенфюрер, — запинаясь произнес один из людей Кальтенбруннера.

— Случайно, не меня?

— Вас, господин штандартенфюрер.

— Ну, вот и я! — объявил разведчик.

Люди Кальтенбруннера спохватились и приготовились открыть пальбу. Но выстрелить никто, кроме Купера, не успел. Агент Великой Империи повел дулом распылителя, и Кальтенбруннер потерял многих своих агентов. Вестибюль опустел. Причем, никто из зала, где играла музыка, этого не заметил.

— Эффективно, — одобрил Штирлиц. — Зайдем внутрь?

— Если внутри есть люди Кальтенбруннера, — заметил агент Купер, — мы не сможем их так просто убрать, иначе посторонние увидят наше оружие из будущего.

— Ладно, — сказал Штирлиц. — Если они там есть, я их сам из пистолета перестреляю.

Русский разведчик заглянул в зал. Было еще рано, но за столиками уже сидели редкие посетители. Штирлиц узнал одного гестаповца.

— Эй, Ганс! — позвал он.

— А, Штирлиц! — обрадовался Ганс, подходя к двери. — Тебя еще не убили?

— С какой стати? — Штирлиц пожал плечами, а гестаповец замялся. — Скажи, Ганс, люди Кальтенбруннера в зале есть?

— Были где-то, — Ганс махнул рукой. — Бегали тут по залу, выясняли, за каким столиком ты обычно сидишь. А потом они вышли в вестибюль. Штирлиц, ты что, их всех умочил?

— Нет, — честно ответил Штирлиц, который не любил присваивать себе чужие заслуги, а людей Кальтенбруннера ликвидировал агент Купер.

— Значит, как только ты появился, они обделались и сбежали!

— Это точно, — гордо сказал Штирлиц. — Ну, ладно, Ганс, мне пора.

— Не посидишь, не выпьешь?

— Я попозже загляну, — Штирлиц вернулся к Куперу, и они, выйдя из ресторана, перешли на другую сторону улицы.

К ресторану подходил настоящий Штирлиц. Его лицо было хмуро, руки — в карманах.

— Штирлиц! — позвал русского разведчика развратный женский голос, и от группы курящих на углу женщин отделилась одна с высокой прической. — А не в ресторан ли ты идешь?

— Пойдем, — галантный Штирлиц взял даму под руку.

— Слушай, Купер, — спросил Штирлиц из будущего. — А она не выстрелит в меня во время обеда?

— Распылить ее? — предложил Купер.

— Войди в ресторан, проследи, — сказал русский разведчик. — Если она начнет что-либо предпринимать против Штирлица, тогда ликвидируй. А можешь и так ликвидировать, когда драка начнется. Чем меньше агентов останется у Кальтенбруннера, тем лучше. Я тебя подожду в пивной напротив.

— Есть! — Купер козырнул и бросился в ресторан. Впереди него в ресторан вошел мускулистый мужчина с квадратным лицом и в полосатом костюме, который дал на чай швейцару пять долларов. Купер ничего не дал швейцару, и тот посмотрел ему вслед с нескрываемым презрением.

Штирлиц развернулся и пошел в находящуюся неподалеку пивную, где сел у окошка и, заказав пива, начал смотреть на ресторан.

В ресторане послышались крики, стрельба, женский визг. С грохотом обрушилась люстра. Из дверей, оттолкнув швейцара, выскочил разгоряченный агент Купер. Вбежав в пивную, он плюхнулся на стул рядом со Штирлицем.

— Когда вы вмазали официанту кастетом, — доложил он, — эта шлюха достала маленький пистолетик.

— И что?

— Я ее того… В общем, нет ее больше. Никто ничего не заметил. Даже вы.

— Молодец! — похвалил Штирлиц непонятно кого, Купера или себя.

К ресторану, сверкая разноцветными мигалками, подъехали полицейские машины, и всех забрали.

— Отлично, — сказал Штирлиц, когда полицейские увезли арестованных.

— Купер, теперь тебе надо проникнуть в дом Кальтенбруннера и установить там твои подслушивающие устройства.

— И подглядывающие, — добавил Купер.

— А я пока посижу, пожалуй, в «Трех поросятах». Все равно Штирлиц сидит сейчас в полицейском участке, следовательно встреча нам не грозит.

В подворотне около дома Кальтенбруннера агент Купер остановился. Конечно же, дом охраняли. Дюжие охранники с автоматами наперевес стояли по бокам от массивных дверей. Несколько охранников прогуливались вокруг дома, высматривая подозрительных личностей. Купер не сомневался, что и в доме тоже на каждом углу стоит охранник. Кальтенбруннер очень заботился о своем здоровье.

Агент Купер усмехнулся. Что такое охрана двадцатого века против агента тридцатого? Он открыл свой чемоданчик и достал бутылку аэрозоли. Это была специальная смесь, на некоторое время делающая человека невидимым для окружающих. Его, правда, можно было легко увидеть в рентгентовые очки, но здесь такие очки еще не изобретены. Купер щедро побрызгал на себя аэрозолью и исчез. Вместе с ним исчез его чемоданчик.

К подъезду подкатила машина, из нее вылез офицер с папкой под мышкой.

— Секретное донесение господину Кальтенбруннеру! — объявил он охранникам, помахав папкой. Те расступились, и офицер вошел в дом. Вслед за ним проскользнул невидимый агент Купер. Офицер, видимо, знал, куда идти, и двигался твердым уверенным шагом по лабиринту коридоров, бросая время от времени одну и ту же фразу встречным охранникам:

— Секретное донесение господину Кальтенбруннеру!

Перед дверью с надписью «Кабинет» он остановился, поправил фуражку, застегнул воротничок и постучался.

— Войдите! — раздался резкий неприятный голос из-за двери.

Офицер вошел. Кальтенбруннер стоял у полки с книгами и перелистывал томик Ницше.

— Вот ведь урод! — потрясая книгой, обратился он к офицеру.

Офицер принял фразу на свой счет и пробормотал:

— Извините…

— Нет, послушай, что он пишет: «Каков бы ты ни был, служи себе самому источником опыта»! Что